Лестер дель Рей - Крушение небес

— Не важно, — сказал Сир Перт, пошевелив усами. — Я повторю. Как ты уже видел, Дейв Хансон, небо падает, и его надо отремонтировать. Ты — наша главная надежда. Мы знаем это из пророчества, и его истинность подтверждена тем, что фанатики Яйца несколько раз пытались тебя убить. Им это не удалось, хотя одна попытка была близка к успеху. Но они бы и вовсе не планировали покушений, если бы не были убеждены, что ты справишься с небесами.

Дейв хмуро взглянул на Сира Перта.

— Как приятно, что вы мне верите!

— Мы не верим, а знаем доподлинно, что ты можешь справиться, спокойно продолжал Сир Перт. — В число моих неприятных обязанностей входит рассказ о том, что случится, если твоя попытка окажется безуспешной. Я уже не говорю, что ты нам обязан жизнью; допустим, это совсем незначительный дар, и время быстро сведет на нет его ценность. Я говорю только, что тебе от нас не уйти. Мы знаем твое имя, а всякое сущее на Земле, как тебе должно быть известно, неразрывно связано со своим символом. У нас также есть обрезки твоих волос и ногтей, пять кубических сантиметров спинномозговой жидкости и кусок печени. Благодаря этому мы имеем власть над твоим телом, и ты ничего не можешь нам противопоставить. Твое имя — ключ к твоей душе. Он пронзительно посмотрел на Хансона. — Сказать, каково будет твоей душе жить в грязной оболочке корня мандрагоры?

Дейв отрицательно покачал головой.

— Полагаю, не стоит. Я… послушай, Сир Перт! Я не понимаю, о чем ты говоришь. Как я могу вам помочь, когда ровным счетом ничего не понимаю? Начнем сначала, ладно? Допустим, я погиб, хорошо, верю. Ты воскресил меня с помощью корня мандрагоры и чар; ты можешь делать со мной все, что хочешь. Я готов с этим согласиться, я с чем угодно соглашусь, поскольку ты знаешь, что происходит, а я нет. Но при чем тут падающее небо? Какая разница, падает оно или только собирается упасть? А если и есть разница, чем я-то могу помочь?

— Невежество! — пробормотал Сир Перт и тяжело вздохнул. — Везде и всегда — невежество! Что ж, слушай!

Он сел на угол стола и вынул сигарету. По крайней мере, эта вещь была похожа на сигарету. Он щелкнул пальцами и зажег ее от возникшего ниоткуда огонька, и выпустил изо рта облачко ярко-зеленого дыма. Дым лениво повис, постепенно рассеялся, а потом начал сгущаться в зеленую обнаженную гурию. Сир Перт небрежно шлепнул ее по ягодице.

— Проклятые сильфы! Уже нельзя спокойно управлять стихийными силами!

Однако он не выглядел недовольным, наблюдая, как странное создание поплыло прочь. Затем он продолжил разговор:

— Если верить историческим архивам, Дейв Хансон, ты более других был сведущ в инженерном искусстве. То, что ты так невежествен здесь, хотя в прошлом считался обладателем блестящего ума, — печальный штрих к картине твоего мира. Но не важно. Надеюсь, ты по крайне мере быстро усваиваешь знания. Полагаю, ты имеешь некоторое понятие о строении неба?

Дейв нахмурился, подыскивая ответ.

— Ну, кое-что знаю. Атмосфера состоит из кислорода и водорода. Существуют ионосфера и озоновый слой. Насколько я помню, цвет неба зависит от рассеяния света, от того, как его лучи преломляются в воздухе.

— За воздухом, — нетерпеливо произнес Сир Перт, — находится само небо!

— А, космос! Мы туда посылали корабли с людьми на борту. Но там почти нет материи — сплошной вакуум. Что еще сказать? Впрочем, даже в космосе есть атмосфера — солнечный газ, пояс Ван Аллена и все такое прочее. Еще есть звезды, похожие на наше солнце, но гораздо более отдаленные. Есть другие планеты и луна…

— Вопиющее невежество! — удивленно перебил Сир Перт, посмотрев на Дейва и неприязненно покачав головой. — Очевидно, в вашей культуре больше суеверий, чем знаний. Небо не такое, Дейв Хансон! Забудь мифы, которые ты слышал в детстве. Небо представляет собой твердую сферу, окружающую цельный шар. Звезды не больше похожи на солнце, чем свет моей сигареты — на лесной пожар. Это огни, горящие на внутренней поверхности сферы и движущиеся по узору Звездной Живописи. Они ближе к нам, чем жаркие земли, что лежат на юге.

— Форт! — вспомнил Дейв. — Чарльз Форт писал об этом в своей книге.

Сир Перт пожал плечами:

— Тогда зачем ты заставляешь меня это повторять? Ваш Форт был прав. Мне приятно узнать, что в вашем мире жил хоть один умный человек. Небо это купол, поддерживающий солнце, звезды и движущиеся планеты. Проблема заключается в том, что этот купол трескается, как огромная яичная скорлупа.

— А что за куполом?

Сир Перт помолчал, хмурясь, затем ответил:

— Мое самое большое желание — умереть, прежде чем я это узнаю. А в твоем мире кто-нибудь догадывался о существовании такой вещи, как стихия? Я имею в виду основные субстанции, которые в сочетании образуют…

— Конечно, — перебил его Дейв.

— Хорошо. Итак, из четырех стихий… — Сир Перт сглотнул и сделал паузу. — … Из четырех стихий построена вселенная. Что-то состоит из одной стихии, что-то из двух, а что-то из трех. Пропорции различны, меняются форма и свойства, но все состоит из стихий. И только небо состоит из всех четырех стихий — земли, воды, огня и воздуха, в равных пропорциях. Каждая стихия наделяет это сочетание своими основными качествами, поэтому небо так же твердо, как земля, лучисто, как огонь, бесформенно, как вода, и лишено сущности, как воздух. И небо трескается и осыпается, как ты сам уже видел. Последствия разрушения уже ощутимы. Гамма-радиация проникает через трещины, вирусы размножаются и развиваются быстрее, медицина не успевает находить средства борьбы с ними, миллионы людей кашляют, задыхаются и умирают из-за недостатка антибиотиков и врачебного ухода. Путешествие по воздуху очень опасно; не далее как сегодня стратосферная ракета врезалась в осколок неба и погибла со всеми пассажирами. Хуже всего то, что страдает наука магия. Ведь звезды закреплены на куполе неба. С разрушением этого купола искажается и траектория звезд и планет. Когда Марс благоприятствует Нептуну, слабеет медицина; так было, когда мы колдовали над тобой, и это чуть не стоило тебе жизни. А ведь это произошло на целых семь дней раньше, чем ожидалось!

Стояла тишина, пока Сир Перт давал Дейву осмыслить свои слова. Но сразу постичь все было трудно, и в голове у Дейва происходила напряженная работа. Он готов был со всем согласиться, но многое из услышанного казалось такой откровенной чушью, что хотелось смеяться. И все же он был уверен, что Сир Перт говорит серьезно; в лице стоящего перед ним чопорного человека с густыми усами не было юмора. Да и Сатер Карф, похоже, не считал эти слова шуткой. Вдруг Дейву вспомнилось, как недавно задушили двух человек на расстоянии тридцати футов, даже не коснувшись их. Это тоже не могло произойти в обычном мире.