Евгений Квардаков - Тиадар

— Все на месте, но я убедила их дождаться тебя. Сказала, что без телепата, контролирующего честность сделки, ни о чем говорить не стану.

— Отлично. самое оно. — Рэнд толкнул покосившуюся дверь давно уже неисправного шлюза и зашел в дом, где проходила встреча.

Честно говоря, весьма знаменитые в определенных кругах солдаты «Серебряной Луны» должны были выглядеть иначе. Рэнд ожидал суровых людей в экзоскелетах, обвешанных оружием и всякими техническими хитростями, а увидел… Двух человек в термоизоляционных костюмах, уже совсем не молодых, с заметными залысинами и лишь одного парня в легком экзоскафандре с волновым ружьем. Судя по манере общения, эти двое были скорее учеными, ну или в любом случае, очень высокообразованными людьми, чем бандитами.

— Рэнд, это Ллойд и Вайерс, представители заказчика. — представила их Тая. — Да, я сама удивилась когда их увидела… Ллойд, специалист по сверхпроводниковым полиорганическим материалам, а Вайерс, ксенобиолог.

— Дьявольщина, в тихом омуте черти водятся… — пробормотал Рэнд. — Как надо довести ученого, чтобы он взялся за оружие?..

— Благодарю, что уже нас представили. — легким кивком приветствовал вошедших более худощавый Ллойд. — А вы, я так полагаю, Рэнд Блэкли? Иногда ваше имя мелькало в новостях, причем не всегда с положительным оттенком.

— Что делать, хочешь жить, умей вертеться. — развел руками Рэнд. — Кошмар, ребят, чем вы вообще тут занимаетесь? Вам лабораторий не хватает?

— Это очень долгая история, мистер Блэкли, которую вам знать не стоит. Ведь вы хотите заработать, а мы готовы предоставить вам такую возможность. Это все, что вам надо знать. Кстати… — Ллойд коснулся прикрепленного к оправе очков кусочка серебристого минерала. — Не стоит стараться нас сканировать. Местные полезные ископаемые замечательно блокируют входящие телепатические сигналы. В данном случае, этот кристалл лазурного поликварцедона поглощает любые излучения на ментальном уровне в районе пятидесяти метров вокруг нас.

Вот так вот…Теперь ему тоже переставала нравиться эта затея.

— Вы привезли то, что нам надо?

— Да. Координаты нахождения основной партии вы получите только после аванса. — ответила Тая. — В этом контейнере лишь несколько экземпляров товара.

Она поставила перед Ллойдом большой цилиндрический сейф из матово-серого сплава с силовыми замками.

— Теперь хотелось бы увидеть нашу долю.

— Обязательно. Знаете, у нас есть несколько вещей, которые мы можем вам предложить и мне хотелось бы, чтобы вы сами выбрали то, чем мы вам заплатим. — улыбаясь заговорил Вайерс. — Это могут быть как кредиты, так и несколько иная, хоть и менее конвертируемая, но не менее ценная валюта.

С тихим гудением открылись замки большого кейса и по пустым стенам давно покинутой комнатки пробежали сполохи синего сияния. Рэнд заглянул внутрь чемодана, озадаченно разглядывая лежавшие в правом отделении несколько информблоков с кассовыми ордерами и три пары светящихся узорчатых раковин, словно из тончайшего фарфора, с плавающими под тонким голубым стеклом огоньками.

— Странная штуковина… — хмыкнул Рэнд. — Информблоки мне знакомы ближе.

— Это растительные образования, которые мы находим на нижних ярусах многочисленных пещер, совсем рядом с зоной гравитационного сдвига в недрах планеты. — объяснил Вайерс.

— А, вы используете ракушки для обмена товаром. — рассмеялся Рэнд. — Понимаю. И хотя вещица любопытна, я не изменю моим любимым кредиткам с какими-то там моллюсками.

— Слушай, а может покажем сначала эту штуковину на рынке артефактов? — предложила Тая. — Мы же не знаем, сколько отвалят нам за этот сувенир. Готова поспорить, что такого никто не видел. Ведь не все же летают на Тиадар. Более того, считается, что на этой планете ничего путного вообще найти нельзя.

— Да. Идея хорошая. Но только мы будем возиться с поиском торговца-перекупщика занимающегося артефактами иных цивилизаций не один день. — напомнил Рэнд.

Он протянул руку к информблокам и вдруг на мгновение замешкавшись поднял раковину. А все-таки красивая штука. То, что они все разные говорит не об искусственном происхождении, эти раковины создала природа. Но как может быть, что подобные вещи рождаются на планете, где разреженная атмосфера? Да еще и в пещерах…

Красиво, правда? — улыбнулся Ллойд. — Мы собираем их на глубине двух километров под поверхностью планеты, возле застывшего криовулкана. Там есть система подземных озер и эти раковины растут в воде на полупрозрачных стеблях водорослей как кристаллики медного купороса в концентрированном растворе.

— Любопытно конечно… но непривычно. Что в них ценного? Свет? Использовать их как лампочки? — Ренд крутил в руках раковину, замечая, что она не только светит но и немного греет пальцы. — Просто мне откровенно непонятно, почему вы принесли именно их.

— Здесь, на поверхности никто не знает какие тайны хранит в себе эта планета. А тем не менее, уже на глубине двухсот метров под поверхностью может встретится нечто настолько необычайное. — пожал плечами Вайерс. — Здесь никого не волнует, что лежит под ногами.

— А вас, террористов, волнует? — недоверчиво спросила Тая тоже взяв в руки раковину.

— Мы ученые. Хорошие ученые. Но у нас нету иного выхода. Мы не терранцы и нам закрыт путь в науку. Мы не имеем денег и родственников на Терре. Благодаря новейшим технологиям среди нас еще живут те, кто родился на Старой Земле. Мы просто хотим вернуть все к начальному варианту и слава Богу есть те, кто считает наши идеи верными.

Рэнд вспомнил, что когда раковину прислоняешь к уху, то внутри нее рождается шум, словно в ней спит эхо всех разбивающихся о прибрежную гальку волн. Он прислонил мерцающую спираль к уху и прислушался. Да шум есть. тихий, ласкающий… отчего-то заставляющий прислушиваться к себе…

Нет… не шум. Рэнд не сразу понял это. Звук шел не из раковины, а отовсюду — с неба на котором завис черный диск Нефертиса, из под земли, из воздуха, из старых стен разрушенного дома… Глухой перебор не имеющих названия на человеческом языке звуковых тональностей, свивающихся в причудливую мелодию на фоне которой звучал тихий, немного печальный перелив голосов… В них был шум листвы неизвестных деревьев, звон натянутых в пространстве струн звездного света, надзвуковой шепот реликтовых излучений недостижимых для людей бозонных звезд, серенады квазаров и колыбельная созвездий, которым никогда не будет дано имя на человеческом наречии. Это действительно была песня на нечеловеческом языке, которую пели голоса, которые люди не смогли бы синтезировать даже если бы собрали воедино все современные звуковые генераторы. И звуки музыки и голоса проникали в разум, воздействуя совсем не на слух, а на чувства, на самые потаенные уголки души, на замершую в подсознании надчеловеческую память, которая была заложена еще в первые простейшие организмы на Земле…