Андрей Прусаков - Древолюция

Мама вернулась на кухню.

- Ничего, она быстро успокаивается, - сказала она, улыбаясь.

- а вот мне сказали, что она как-то... управляла ими, что ли? Это правда?, - Скажите, пожалуйста, - спросил Поборцев

- А вы в газете про нее напишете? - спросила хозяйка. Алекс замялся, не зная, что ответить. Ре-шил не врать, внутренним чутьем почувствовав, что с этими людьми надо держаться просто, как со своей семьей. И тогда все получится.

- Нет, - ответил он.

- А зачем тогда спрашиваете?

- Я хочу прекратить войну. Ведь никому от нее хорошо не стало, верно? - он выжидающе по-смотрел на женщину. - И доказать, что деревья не опасны.

- Вот как, - хозяйка стояла у окна, сложив не по-женски жилистые руки на животе. - Это хоро-шо. Я знаю, что Инна никогда не разговаривает с плохими людьми. Она видит, кто плохой, а кто хороший. С вами она говорит.

Поборцев молчал. Наверно, он услышал самый странный комплимент в своей жизни.

- И она бы никогда не подошла к этим деревьям, - продолжила женщина, - если бы они чем-то ей угрожали. Хоть и страшные они, не приведи Господь! Но моя девочка никогда не ошибается. Знаете, еще в детстве она выбирала, с кем будет дружить, а с кем нет. Как, что она видит - не знаю, но только ребята, которые ей не понравились, почти все беспутными стали: кто в тюрьме, кто где...

- А как она деревьями управляет? - задал Алекс жгущий язык вопрос.

- Не знаю, кто вам сказал это. Я ничего такого не видела. Может, кто другой видел, но я почти все-гда с ней... Когда они через город шли, Инна мне на улице помогала. Смотрим: идут эти деревья, и люди бегут. Все очень испугались тогда. А одно дерево в нашем дворе остановилось. Сосед с третьего этажа хотел стрелять в него, а Инна не дала. Я сама испугалась, когда она к этому страшилищу подошла. Сосед кричит: отойди, стрелять буду, а она говорит: не дам. И обняла его...

Она помолчала. Поборцев слушал, пытаясь скрыть разочарование. Значит, управлять ими она не может. Жалко, очень жалко! А может, и поездка его была напрасной? Мало ли что говорит слабоумная де-вушка? Если бы даже он поверил ей, поверят ли другие люди, не говоря уже о правительстве...

- Она такая счастливая была, вы бы видели... Подождите-ка, знаю я, о чем вы говорите! - вспом-нила хозяйка. - Через неделю другое дерево появилось - и на то же самое место встало! Я тогда подумала: ну, все, и его срубят. Мне-то все равно, а дочке - нет. Очень она плакала, когда то, первое, срубили. Хоть самой часовым становись. Инна сразу туда побежала, и как с тем, в обнимку встала. Долго стояла. А потом, смотрю, дерево с места сошло, да и уползло куда-то. Вот кто-то и сказал, что деревья ее слушаются. Не знаю я...

Алекс повеселел. Это совсем другое дело! Пусть Инна не управляет ими, но какой-то контакт между ними определенно существует! Иначе с чего дендроид вдруг снялся с места и ушел? О таком Поборцев еще не слыхивал.

- А что Инна говорит? - спросил он.

- Говорит, что попросила его спрятаться от плохих людей.

- Понятно, - пробормотал Алекс. Ничего себе!

- А больше ничего не было, - закончила женщина. - Не понимаю только, как то дерево дало се-бя срубить? Ведь по телевизору говорят, что они очень опасны и легко могут человека убить...

- У вас телевизор есть? - спросил Алекс.

- Есть, работает.

- Смотрите?

- Как же не смотреть? Такое ведь происходит! Вы не знаете, надолго это? Когда все закончится? - спросила хозяйка, доверчиво глядя на Поборцева. - Вы же оттуда, знаете, наверно.

Это 'оттуда' покоробило Поборцева, но он не подал вида. Теперь вся страна разделилась на две части. Одна изо всех сил сопротивлялась дендроидам, строила рвы и минные заграждения, взрывала и жгла надвигавшиеся полчища мутантов. Другая была брошена на произвол судьбы, оставлена, как оставляют выжженную территорию врагу. Где-то жизнь не особенно отличалась от той, что была раньше, а где-то было, как на войне: жертвы, паника, мародерство и анархия. Цены на продукты росли с каждым днем, и Алекс понимал, чем это грозит оставшимся по ту сторону баррикад. Правительство просто бросило миллионы своих граждан, непродуманной, преступной политикой осуждая на гибель. МЧС не справлялась с таким объемом работы, ведь в помощи нуждался не городок, пострадавший от наводнения, а половина страны! Эвакуация все еще проводилась, но многие люди просто не могли и не хотели ехать в никуда. Как эта женщина.

- Это никогда не закончится, - зло сказал Алекс. - Я имею в виду, что деревья шли и будут идти, пока их не оставят в покое! Только тогда все закончится. Но власть в Кремле не понимает этого, просто не хочет понять! - Поборцев осекся, понимая, что своими выкриками напугает бедную женщину. - Извините, я сорвался. Вот что. Я приехал не просто так. Я предлагаю вам с дочкой переселиться в Дымов. Вы сможете там спокойно жить, я обещаю вам и жилье, и питание. Мы изучаем деревья, и нам очень нужна Инна! Вернее, ее способность общаться с деревьями. Если мы сможем понять их мотивы, понять, куда они движутся и зачем... Тогда станет возможно остановить все это, остановить войну, вы понимаете?

Хозяйка молчала.

- Ну, что вы тут теряете, подумайте? Люди уезжают, с продуктами плохо, правительство вас бро-сило. Поедемте со мной. Вы и Инна.

Хозяйка молчала. Поборцев почувствовал, что чего-то не хватает, чтобы она согласилась. Какого-то штриха, какого-то слова.

- В Дымове гораздо лучше, у нас хорошие люди, вам там понравится! Едем? - еще раз спросил он.

- Я не знаю, - пролепетала женщина. Поборцев видел, как тяжело ей принять такое решение, пусть даже оно трижды очевидно. Инерция. То, из-за чего человечество уже лет пятьдесят топчется на мес-те, довольствуясь давно открытым и понятным. Придумывают сотни моделей автомашин в год, а, по сути, ничего нового, меняется лишь дизайн. Лучшее - враг хорошего.

Алекс хотел привезти Инну в Дымов как можно скорее. Ему не терпелось увидеть, как она говорит с дендроидами, и если это правда, он поедет в Москву не только с фотографиями Чертовой Лужи. Да, он рис-кует, ведь разговоры про способности девушки пока остаются разговорами. Он сам ничего не увидел, но верил эти людям. В таком положении хватаются и за соломинку, а Инна больше чем соломинка. Она - на-дежда.

Пауза слишком затянулась, и Поборцев понял, что с хозяйкой он ничего не решит. Надо расшеве-лить саму Инну, ее надо просить. Пусть даже через мамину голову.

- Инна! - громко сказал он, обращаясь к спрятавшейся где-то в глубине квартиры девушке. - Инна! Поедем со мной! Много деревьев погибнет и много людей, если ты не поможешь! А ты можешь по-мочь! Помоги нам!

По линолеуму зашаркали тапочки, и в проеме двери появилась Инна.

- Я поеду! - сказала она. - Мама, я поеду!

- Куда ты поедешь? - встрепенулась мать. - Ты что?

- Мама, я поеду! - твердо повторила Инна, и Алекс понял, что выиграл.