Михаил Тырин - Семьи.net (сборник)

– Еще раз прошу прощения, – охранник уже пятился к стойке.

– Вот так вот, фифи, – довольно уставился юрист на Машо, отрезая кусок курицы. – Щас они еще хавку крысиную долго нести будут, так я вообще их закрою напоц. Если вдруг по кайфу покатит. Или еще кулее – нашлю Greenwar, те просто всю тошниловку гранатами закидают. Тут, между прочим, не только крыс оскорбляют, а вон растение в темном углу стоит. Равноправный вид. Дискриминируется по отношению к раттусу. Вот, учись, пока я жив. Расизм, сексизм, эйджизм, хелсизм, ментализм, а уж тем более спишизм – прекрасный матерьяльчик для успешного скандала. Слушай, может, тебе такую же вонючку хвостатую по дешевке загнать?

– Не, я существо тихое, не лезу никуда.

– Ну да, впрочем, сейчас и не особо надо. Сами к нам прилезут скоро – медведя твои любимые. Так что с роликом делать будем?

– Слушай, я вот тут подумало… А может, ничего не делать?

– А че в бутылку лезла на совете? Че я тут с тобой сижу? Че ниче?

– Ну, как-то… Я вот тут себе представило… Медведь, пожирающий человека… Натурально жрущий… Как мы можем…

– Че не можем-то?

– Ну, совесть же вроде есть у нас.

– Совесть? Совесть? Фифифи! Вспомнила! Прям Васисуалия номер два!

– А че. Нам с тобой вроде как все уже пофег, а может, Васисуалия и права по-своему.

– Права? Да может… Только секи сюда, боевая подруга.

Раздаточное существо принесло для Рато небольшую миску с молоком и кусочек настоящего мяса. Осе с брезгливой ухмылкой приоткрыло дверцу деревянного домика и просунуло крысе деликатесы.

– Жри, скотина. И пусть они только попробовали принести тебе имитацию. Порву уродов. Вот, Машо, лучший индикатор натуральности продукта. Не жрет, паскуда, никаких полимеров – не то что мы с тобой. Так вот, секи.

Осе затянулось электронной сигарой.

– Васисуалия права. И ты права. Война – фегня. Ничего хорошего в ней нет. Трупы будут. Оторванные бошки будут. Кишки выпущенные. Может, нас с тобой не будет. Бардак тут будет полный – наверное, навсегда. Или медведи нас начнут здесь дрючить, воспитывать как христиан. Или муслы – как мусульман. Кайфа немного, в общем. Война. Фегня. Но не мы ее накрываем, а она нас. Ваш с Васисиуалией, сорри, пацифизьм был хорош, пока мы тут прожирали плоды эрфешных и еще советских строек, пока мишки с муслами не отобрали нефть и почти все атомные станции и пока пойнты чего-то стоили. Пока на них можно было легионеров держать. А щас, Машо, щас… Они нас первыми медведям сдадут. Пограбив, что осталось. Это в худшем случае. В лучшем – просто свалят. И че мы? Будем как те пацики, про которых в начале века ржали. Типа, выселить их на Канары и пусть там живут без армии и без полиции. До первого пирата. Вот точно такая жопа тут и случится.

– Слушай, но медведи и муслы же – тоже люди. Человеческие существа. Им что, нас не жалко?

– У них свои представления о жалости. Они нас осчастливить хотят. Под себя переделать. Вот ты что, несчастная?

– Я? Не знаю… Живу как все. Вроде по кайфу.

– А я тем более. И в медведи не хочу.

– А куда хочешь?

– Не знаю. Валить надо отсюда.

Осе спрятало сигару в карман и полезло вытаскивать консьюмовскую посуду из крысиного домика.

– Куда валить? – уныло спросило Машо.

– Вот в том-то и беда, что некуда. Вроде есть у меня дядя в Нью-Йоркской Конфедерации. Но пойнтов своих он не даст. Можно в Израиль, но они там хуже медведей – заставят в армии служить, иврит учить, а то и в ешиве сидеть, про этого, про Б-га слушать. Мракобесы-сракобесы. Не хочу. Но вот точно я тебе скажу – на войну я не пойду. Хоть и не Васисуалия. Может, медведям юристы тоже пригодятся… А крысу сожру, фифи. Если до медведей – в порядке любовной игры. Если после – просто так. Главное не проблеваться, фифи.

– Циник ты.

– Циник я. Что закажут – то и пою. В общем, давай про сценарий.

– Думаешь, завтра надо уже?

– А ты че, вечно жить собираешься? Того гляди Ташо войну объявит. Сто пудов, Робеспьеро уже медведя из Стокгольмской Федерации на турбопоезде вывозит. Пленных тоже тут есть штук десять. Завтра снимаем! Двадцать раз – завтра именно.

– Может, все-таки не надо?

– Иди нафек. С тебя сценарий. И, look, он должен быть элементарный. Одна страничка. Медведь жрет пленного. А дальше лозунги. Типа: «Он сожрет тебя!», «Убей зверя – фошыста!», «Родина-мать зовет!».

– Ты че, в сталинщину ударился?

– Шутка. Но типа того. Нам сейчас нужна не Васисуалия. Нужна ненависть! Ненависть! Ненависть! А насчет цинизма… Вы тут все вроде поклоняетесь идеалам Великой, стафф, Сексуал-Демократической Революции. Никак иначе вы их не отстоите. Их вообще никак нельзя отстоять, только через ненависть. Ненависть, поняла?

– Идеалы же добрые. Гуманистические. Мы же не медведи.

– Ну, поди, надолби на меня в Amnesty, фифи. Придется вам стать медведями, придется. Без этого никак – только за спинами легионеров. Никак! А я свалю.

– Ну и вали.

– Ну и свалю. Ладно, не крысься – ой, простите меня, господино Рато, фифифифи! Все, долби вечером, как че напишешь.

Попрощавшись, похоже, с бывшим приятелем и новообретенным творческим партнером, Машо спустилось на парковку и выехало на стрит. Как ни странно, был уже самый настоящий вечер – креативные разговоры отняли неожиданно много времени. Но народ не переставал штурмовать шопы и беспорядочно разъезжаться с кучей коробок. Эх, подумало Машо, сейчас бы шопнуть-таки гешу… Ну ладно, завтра аванс. Хотя хавки и химозы в боксе тоже почти не оставалось. Пролавировав минут сорок пять через толпу, Машо довольно легко запарковало мобик, поднялось в бокс, легло на кушетку, включило в очках старый альбом «Лесбитапочек». И отрубило связь. Писать ничего определенно не хотелось, и вообще с трудом думалось о завтрашнем дне.

…Когда Машо проснулось, темы очков подавали ясные сигналы о том, что на дворе – совсем не утро, а уже середина дня. Стоп, сколько тайму? Машо щелкнуло пальцами, включив виртуальную мышь, и покрутило пальцем по одеялу. Часы, часы… Ой, час дня!

Как только был врублен коннект, в левое верхнее окно очков посыпались видеосообщения. Самое мягкое было от Робеспьеро: «Душечко, где сценарий?!». Тон мессаджей Осе был совсем другим. Машо быстро вскочило с кушетки, нырнуло в майку, немного пригладило ершик волос, включило весь свой актерский талант и сразу же начало отвечать на сообщения.

– Друзья, работаю как волк. Через полчаса закончу. Пришлю.

Тут же в окне для мессаджей появилась физиономия Осе.

– Ты что, с дуба рухнуло? Шли сценарий Робеспьеро и мне. И сразу дуй в бывший зоопарк. Туда уже медведя из Стокгольма пригнали, скоро пленного привезут. Операторы на подходе. Снимаем сразу же! Само Ташо ждет. И мы. Давай, давай, хрюхрю, ждем!

Так. Полчаса на креативчик. Но работать в таком режиме Машо было не привыкать. Прыгнув за стол, тут же разогрев имитационный кофе и плеснув его в чашку, креативное существо принялось судорожно барабанить по виртуальным клавишам. Итак, все просто. Одна страница. Медведь нападает на пленного и жрет его. Морда и лапы должны быть в крови. Без звука. Или нет: если пленный будет что-то говорить, это вырежем, а рычание зверя и стоны – подойдут. И теперь главное: лозунги. Что там Осе плел вчера, гад прожженный? «Он тебя сожрет», «Убей фошыста»… «Родина-мать», мать его… Старо, скучно… Вот, вот сейчас…