Андрей Левицкий - Нашествие. Битва за Москву (сборник)

Когда Сотник и Курортник шагнули на площадку, из двери недалеко от нее в зал вошел высокий полноватый мужчина со светлыми волосами, в остроносых штиблетах, темных костюмных брюках и белой рубашке с закатанными рукавами, с кобурой под мышкой и сбившимся набекрень галстуком. За ним следовали трое парней в синей форме, среди них уже знакомый молодой охранник. Другие были похожи друг на друга почти как близнецы: тяжелые квадратные лица, низкие лбы, туповатые глазки и грузные широкоплечие фигуры.

Курортник с Игорем упали на одно колено, над ними подняли стволы Леша с Лабусом. Охранники, остановившись, тоже вскинули оружие – пистолеты и укороченные «калаши» с глушителями.

Несколько секунд стояла тишина, нарушаемая тихим стрекотом какого-то прибора да потрескиванием лампочки. Потом юноша в халате с громким стуком уронил паяльник на стол.

– Парни, мы с мирными целями, – громко произнес Лабус. – Хотим поговорить с Айзенбахом. С Артемием Лазаревичем вашим.

– И о чем же? – спросил светловолосый мужчина. Голос у него был доброжелательный, чуть ли не ласковый.

– О важном, – заверил Костя. – Если сейчас начнем палить друг в друга, хуже всем будет. Правильно я говорю, товарищ полковник?

Взгляд светловолосого метнулся к Леше, который после обращения Кости шагнул вперед.

– Правильно, прапорщик, – продребезжал он. – Мирно давайте. Всем опустить оружие… Не приказываю – предлагаю. Но предлагаю настоятельно. Медленно, без резкостей.

Охранники ждали. Светловолосый медлил, взгляд перебегал с одного непрошеного гостя на другого.

Наконец он сказал: «Хорошо» – и первый опустил пис-толет.

С лестницы в зал проник приглушенный рокот, секунду спустя донесся бас Багрянца:

– Эй, тут варханы! Сюда давайте!

Леша с Лабусом попятились, Сотник и Курортник поднялись с колен. Рокот стал громче.

– Не стойте на пути! – беззлобно прикрикнул на них светловолосый и поспешил через зал. – Полковник, говорите, прапорщик… Ладно, поднимемся и поглядим, кто там пожаловал. Манкевич, Партизанов – за мной, Григоренко здесь.

Молодой охранник остался на месте, двое «быков» вслед за шефом устремились к лестнице.

Круглолицый и Багрянец с Яковом смотрели из окна в конце коридора, причем ствол АК в руках Якова Афанасьевича упирался в бок охранника.

– Миша! – укоризненно протянул светловолосый, когда они оглянулись.

– Ростислав Борисович, я…

– Ладно, помолчи теперь.

Вежливо улыбнувшись Якову и окинув взглядом крепкую фигуру Багрянца, шеф охранников подступил к окну, оттеснив круглолицего Мишу.

– Это что за чудило? – удивился он.

Окно было широкое – Сотник, Лабус, Курортник и Леша уместились перед ним. Яков с Багрянцем отошли к стене, поглядывая на «быков» и круглолицего, оставшихся у железной двери. Яков левой рукой сжимал автомат.

Игорь сказал:

– Скажи своим парням, чтобы смирно себя вели.

– Так и вы смирно себя ведите, – со смешком откликнулся Ростислав Борисович. Оглянулся и добавил: – Слышали? За стволы не хватайтесь.

По тротуару вдоль ряда брошенных автомобилей к зданию катила небольшая, накрытая броневым колпаком машина. На передке горела фара. Машина громко тарахтела, звук далеко разносился по сумеречной улице.

– Такого у них раньше не видел, – заметил Курортник.

– Варханская техника, – проворчал Лабус. – Щели впереди смотровые… Я бы из винтаря смог попасть, но он в автобусе.

Машина остановилась, фара погасла. Раскрылась дверца в броневом колпаке, наружу вышли двое варханов, огляделись, заглянули за угол соседнего со «Старбайтом» дома и стали вручную закатывать туда машину. На одном чужаке был длинный халат с меховой оторочкой, на втором, обладателе лохматых темных волос, – плащ, а под ним широкие шаровары. У обоих за спинами котомки, оружия не видно, хотя оно могло скрываться под плащом и халатом.

Затем они поспешили к «Старбайту», на ходу то и дело оглядываясь. Лабус поднял ПМ, Ростислав Борисович потянулся к пистолету в кобуре, и тут Леша воскликнул:

– Это ж Кирюха! Якуша, глянь!

Яков протиснулся между ними, достал из кармана очки, нацепил на нос.

– Зрение у меня уже не… Да, он! Не стрелять!

– Кирилл Мерсер? – поразился Ростислав Борисович. – Откуда вы его знаете?

Гости свернули к дверям, исчезнув из поля зрения.

– Откуда? – повторил светловолосый, отворачиваясь от окна.

– Просто столкнулись, – пояснил Яков. – Кирилл и указал нам это место.

Хлопнула дверь, раздались шаги. Сотник, Курортник и Лабус, разом включив фонарики, пустили лучи в лица двоих, появившихся в коридоре.

Кирилл сощурился, Явсен прикрыл глаза левой ладонью – правую руку, кое-как перемотанную куском тряпки, он сунул за пазуху.

– Кирюша! – оттолкнув охранников, Яков бросился к нему, схватил за руку и потащил от Явсена. – Думал, ты погиб! Молодец, выжил, не запропал в кутерьме этой!

– Я… – начал Кир. – Что они делают?!

– Лежать! Мордой в пол! Не шевелиться! – Курортник с Лабусом одновременно бросились к чужаку, который недоуменно заморгал – и, получив подсечку, свалился на колени. Удар прикладом в затылок опрокинул его лицом вниз. Костя присел, вывернул ему руки за спину и щелкнул наручниками, в то время как Алексей контролировал ситуацию, целясь вархану в голову.

– Эй, вы чего! – закричал Кир. – Это не… Он – пеон, он мне помог!

– Знаем, что пеон, – отрезал Сотник.

Кирилл повернул к нему голову.

– Откуда?

– У нас, Кирюха, уже был один, тоже так добренько себя вел, лыбился, падла, – вступил в разговор Леша. – А потом сбежал, чуть Якушу не пришиб.

– Но он помог мне убежать из их лагеря! И он Айзенбаха откуда-то знает – спрашивал про него, хотел встретиться! И… Лагойда?!

Кир замолчал, наконец разглядев за спиной Игоря Сотника светловолосого мужчину, стоящего в затемненном углу коридора.

– Да, Кирилл, – улыбнулся тот, и Яков заметил, как Кир сжался, подавшись назад.

Ростислав Борисович Лагойда вышел из-за Игоря, продолжая улыбаться – только теперь в улыбке этой было что-то неприятное.

– Так ты говоришь, этот вархан спрашивал про шефа? – Лагойда шагнул к Кириллу. – И ты привел его прямо сюда?

Все обернулись к окну, когда с улицы донесся рокот. Там зажглась фара, потом вторая, третья, четвертая… Машины одна за другой выруливали из-за поворота. Впереди двигался трактор со скребком, в котором лежали обломки скамейки, урна, куски асфальта и поверх всего этого – мотоцикл с вывернутым набекрень рулем.

– Тачанки, – объявил Багрянец, прижавшийся лбом к стеклу. – Три штуки… не, четыре! И еще такие ж маленькие тачки, ну, вроде той, на которой эти двое прикатили. О, и БТР за ними, прям по тротуару, надо ж, втиснулся!