Анатолий Днепров - Глиняный бог

И вот я уже вижу ее.

Сейчас она идет быстрее, чем раньше, той задорной, смелой походкой счастливой девушки, которая знает, что ее всегда ждут.

— Я не опоздала? — спрашивает она, немного задыхаясь.

— Нет…

— У вас опять странное выражение глаз… Вы…

— Я в полном порядке… Я только прошу вас… Как вам сказать… Я очень прошу вас меня не покидать, что бы сегодня ни случилось.

Она громко смеется и крепко сжимает мою руку.

— Идем! Я вам расскажу, как вы мне приснились еще раз…

“Сейчас или немного погодя? Кто знает, когда наступает настоящее счастье? И вообще, существует ли такой момент? А если не существует, то тогда можно и сейчас…”

Я на секунду останавливаюсь и привлекаю ее к себе…

…Она попятилась назад, и мне показалось, что она испугалась моего слишком смелого движения и того, как громко что‑то щелкнуло в моей сумке, висевшей через плечо. Она действительно попятилась назад, но очень странно улыбаясь и помахивая сумочкой. Мимо меня прошел какой‑то человек и на мгновенье заслонил ее спиной, а когда он отошел и сторону, я уже ее не видел. Я ужаснулся тому, что она так внезапно исчезла, и только тогда сообразил, что после щелчка прибор начал работать. Я не знал, что мне делать и несколько секунд стоял в раздумье, как вдруг увидел автомобиль.

Это было обыкновенное такси “Волга” — оно показалось из‑за поворота и ехало в мою сторону задом наперед.

Когда автомобиль поравнялся со мной, шофер высунулся из окна, лукаво подмигнул и крикнул:

— Счастливая парочка!

Она рядом засмеялась.

— Веселый парень, не правда ли? — сказала она, когда такси снова двинулось вперед.

— Вы… Вы…

Из‑за поворота опять появился автомобиль, но теперь он ехал как положено. Однако колеса у него вращались в противоположную сторону!

— Вы куда‑то… уходили?

Вместо ответа я увидел ее на противоположном конце моста, все с той же красной сумочкой, которая почему‑то была не в правой руке, как обычно, а в левой. Она очень торопилась, после замедлила шаги и прошла мимо меня, отвернув голову, как это было до нашего знакомства.

— Прошу вас… — начал было я. — Почему…

Она прошла мимо, очень рассерженная и разочарованная. После она сошла с тротуара, сделала круг на проезжей части моста, ловко лавируя между машинами. Среди автомобилей было несколько таких, которые, как и первый, ехали задом наперед или с колесами, вращающимися в противоположную сторону.

Меня очень насмешила одна пара, мужчина и женщина, которые сначала прошли мимо меня, а после вернулись, двигаясь задом наперед, а после снова пошли как нужно, и так было несколько раз…

Я опять что‑то подумал о приборе в сумке, но теперь мой взгляд упал на электрические часы, они по–прежнему показывали половину шестого, хотя, по–моему, с момента нашей встречи прошло, по крайней мере, минут десять.

— Я не опоздала? — спросила она, немного задыхаясь.

— Нет…

— Счастливая парочка!

Это опять прокричал шофер того самого такси, но теперь оно ехало нормально.

— Нахальный парень, — пробормотал я. — Правда он нахальный? Куда это вы только что исчезали?

Она хихикнула и попятилась назад. Конечно же, она двигалась назад, а ее ноги ступали вперед! Как я не заметил этого сразу? Я никогда ни у кого не замечал такой манеры ходить! Но если у автомобилей колеса вертелись не так, как нужно, то почему бы и людям не передвигать ноги так, как им это нравится?

Часы на набережной по–прежнему показывали половину шестого. Теперь я был уверен, что прибор работает. Но только никак не мог понять, в чем ошибался Горгадзе…

Было еще одно, что я заметил сразу, с того самого момента, когда в сумке щелкнул прибор.

Я ничему не удивлялся! Все, что случалось, и что случится — так и должно быть! Вернее, здесь может быть что угодно…

И если сейчас она идет уже по этой стороне моста, то так оно и должно быть. Прошла мимо? Ну и что же…

Это такси начинало действовать мне на нервы. Сколько раз можно вот так, как попало, приезжать, и уезжать. И шофер не отличался остроумием — повторял одно и то же.

Поэтому я взял ее за руку, и мы пошли на набережную, где рабочие снимали трамвайные пути, ковыряя гранитную брусчатку и поддевая ломами шпалы. Эти пути уже были сняты когда‑то, но это не имело никакого значения, потому что в следующее мгновенье по ним снова прошел красный трамвай с колесами, вращающимися в противоположную сторону.

— Я не опоздала? — снова повторила она надоедливый вопрос, и я ответил, что нет, и что все это чертовски скучно.

— Счастливая парочка!

Нет, нам решительно не избавиться от этого таксиста! Если он появится еще раз, мы просто сядем в машину.

Шофер не заставил себя ждать, подъехал как‑то боком и, лукаво подмигнув, крикнул свое.

Дверь машины отворилась не наружу, а внутрь, и из машины послышался мрачный голос:

— Занято…

Действительно, забившись в угол, сидел человек в шляпе, надвинутой на глаза, с высоко поднятым воротником. Кроме того, водитель был уже другим.

— Нам сегодня не везет, — пробормотал я в пустоту.

Часы показывали половину шестого, и мне, конечно, нужно было торопиться на свидание. Теперь я знал, что должен сделать. Нужно крепко взять ее за руку и никуда не отпускать!

Нет, конечно, она не опоздала. Когда мужчина и женщина два или три раза продефилировали мимо нас, я повел ее туда, где рабочие уже не снимали трамвайный путь, а где теперь была пустынная площадь, обсаженная вокруг молоденькими липками.

Вести ее не составляло никакого труда, хотя она шагала в другую сторону и даже иногда куда‑то бежала.

Пусть себе бежит — она все равно рядом со мной и повторяет один и тот же надоевший вопрос.

— Занято, — сказал кто‑то прямо мне на ухо, и тот, кто сидел в углу автомобиля, повернул ко мне свое лицо.

Это была женщина. Мы перебежали площадь, а после бежала только она, а я медленно шел рядом, крепко держа ее за руку, чтобы не повторять всю эту идиотскую историю со свиданием на мосту.

Солнце было еще высоко, а мы оказались на набережной и двигались в сторону парка.

Колесо обозрения, переполненное весело визжавшими детишками, пока не крутилось. Оно совсем не крутилось, а контролер впускал одну группу ребят и выпускал другую — тех, которые уже получили удовольствие. Было удивительно смотреть на их счастливые возбужденные лица и на то, как они рассказывали о своих впечатлениях родителям. Только колесо продолжало стоять на месте, а поток ребят не прекращался.

Где я видел ту женщину, сидевшую в такси? И когда же завертится это колесо?

А она рассмеялась рядом со мной и опять спросила:

— Я не опоздала?

Качели почему‑то в половине шестого не пользуются успехом, хотя и качаются пустые. А одна ладья застыла в высоко поднятом положении с одним–единственным пассажиром, тем самым, которого я видел все в том же идиотском такси…