Владимир Журавлев - Обыкновенные инопланетяне

— Но резонаторы работают, — напомнила Мэй.

— А, это. Работают, да. А толку? Дело в том, что во Вселенной есть… направления, что ли? Или течения? Ступени перехода, вот. В одну сторону легко перескакивать, даже мощности браслета хватает, а в обратную сторону — только с помощью станций перемещения. А как они за нас зацепятся?

— Как, как… По маякам, например! — проворчал хувентус. — У нас маяки на любую ерунду ставят, разве нет?

— Есть маяки в браслетах, — признала Уй. — И что? Они против течения не пробьются, им станция должна помогать. А Чень туда термитную взрывалку, дурак… А без библиотеки резонансных частот нас вообще не найти. Через брехальники можно было запеленговать, но мудрый Ян Хэк подгляд-глазок сбил, и брехальники потом отключили.

— А если по мирам пойти? — неловко спросил хувентус, вспомнив, как именно он отключал брехальники.

— Далеко уйдешь, только и всего. Очень далеко.

Все присутствующие невольно поежились и переглянулись. До них наконец дошло, какие бездны отделяют их от родины. И как мало значит их жалкая кучка в чужом неприветливом мире.

— Бойтесь пользоваться резонаторами! — серьезно заключила Уй. — Они уведут вас в соседний мир, по течению, еще дальше от родины.

В наступившей тишине Ики с грохотом уронила тренировочный шест Мэй и испуганно сжалась.

— Про меня, — сказала Уй и высокомерно оглядела присутствующих. — Я — Уй Лицзинь, Худышка Уй, дочка распределяльщика всех средств континента! Самая любимая дочка, приемная! Отец так меня любит! Тронете — он вам живым внутренности растопчет!

Робкая Весна зашипела и потянула из нагрудной кобуры оружие.

— Не тронем, слово дали, — напомнил Ян Хэк и положил ладонь на дыродел бешеной малышки.

— А если не тронете, тогда скажу: мне здесь недолго жить. Отец меня вернет. Робкая Весна у меня подгляд-глазки из кожи вырвала, что изменила? Ничего! Ушли данные прямо в сеть, весь Арктур смотрел, как меня раздевали! Скоро-скоро кто надо появится и меня заберет! Станцию перемещений восстановить несложно, наладчик Чень подтвердит, что несложно! Если дружим — вас защищу, карателям не отдам! Живите хоть в этом мире, хоть в другом, только на господарей не кидайтесь, маленькие у вас зубы господарей грызть!

Беглецы настороженно молчали.

— И про Руфеса не спрошу, — усмехнулась юная женщина. — Сама найду, не глупая. Мир?

Урод Чень ухмыльнулся и хлопнул себя по коленям:

— Ян Хэк, она Руфеса сама найдет, не глупая! Какая прелесть!

— Уй, правда, что господари своих дочек сильно-сильно любят? — с нескрываемым любопытством спросил Здоровяк Мень.

— А правда, что маскулины своих дочек сильно-сильно бьют? — хмуро отрезала она.

Силач обиженно вскинул пальцы.

— Любят, — смягчилась Уй. — Как не любить? Если женщина на твоих глазах растет и расцветает — как не любить? Как дочке не любить отца? Отец на подарки щедр, отец на руках с детства носит, отец — лучший из мужчин, как отца не любить?

— Уроды! — не сдержался Чень.

— Садисты! — не осталась в долгу Уй. — Рядом с тобой не лягу!

И бросила мгновенный взгляд на стройного хувентуса.

— Ни с кем не ляжешь! — решительно сказала Кошка Мэй. — Мы все здесь — боевики, нам с господаркой не ужиться. В гости — приходи, спать — нет. У тебя есть с кем спать.

Уй брезгливо передернулась, встала и независимо направилась к выходу.

— Как тебя понимает местный маскулин, красотка Уй? — вдруг спросил Ян Хэк. — Ты сказала, он понимает. Как?

— А, это, — небрежно повела пальцами женщина. — Но ты сам вернул мне снаряжение разведчика, да-нет? А там есть такая…. Вот.

Она достала из внутреннего крепления небольшую упаковку — и выщелкнула из нее знакомый оранжевый пластик. Все завороженно уставились на руки полицайки.

— Это специально, чтоб учить языки, — пояснила она, удивленная нехорошим вниманием. — Очень усиливает память, очень. Это…

— Опасное средство? — задумчиво спросил Ян Хэк — и бросил внимательный взгляд на Кошку Мэй.

— Да, — призналась Уй. — Очень. Усиливает память. Расшатывает старую моторику, чтоб новая артикуляция легче ложилась — как у ребенка чтоб ложилась. Но могут мозги отказать, особенно у маскулинов. У маскулинов мозги нетренированные, тяжело маскулинам, тяжело и смертельно опасно.

— Сильное средство! — с уважением сказал Чень. — За стандартный солнцеход местный маскулин заговорил!

— А я ему много дала! — невинно улыбнулась Уй. — Целый пластик. Решила: или умрет, или заговорит, мне так и так хорошо, да-нет? Там еще стимулятор добавлен, чтоб не очень умирали, я и решила: вдруг не умрет?

— Стимулятор, — пробормотал Ян Хэк. — Пить много надо потом, да?

— Без воды умрешь, — подтвердила Уй озадаченно. — Как узнал, Ян? Это специальное средство разведчиков, о нем не болтают! Вот даже гвардейский стимулятор Кошка Мэй без воды давала. Я-то не ела, не дура, но вы съели все и живы…

Кошка Мэй сделала плавное движение — и замерла под тяжелой рукой Здоровяка Меня. С другой стороны над ней навис урод Чень.

— Гвардейский стимулятор, говорила? — яростно прошипела Робкая Весна в лицо Мэй. — По целому пластику давала?! А я удивлялась, что у меня язык заплетается! А он не заплетается, а расплетается! Мы чуть не умерли все! Кто ты, Мэй Мао? Отвечай боевику ордена Насмешников, пока дырок в заднице не наделала!

Наладчик Чень покосился на профессора, несдержанно хрюкнул и чуть не выпустил Кошку Мэй из захвата — однако не выпустил.

— Ух как интересно! — развеселилась Уй. — Ян Хэк, вот кого надо было первой раздеть, а ее не раздели! Раздевайся, Кошка Мэй! Хочу увидеть, что под чифой прячешь! Наверно, много оружия?

— Разденете — убью! — предупредила Кошка Мэй серьезно.

— Не разденешься — убьем! — взбеленилась Робкая Весна.

Худышка Уй со счастливой улыбкой наслаждалась зрелищем. Женщины сверкали глазами, Ики несдержанно хихикала, хувентус соображал, вступиться ли за подругу-блудодейку, бабушка Нико холодно следила за хувентусом — и никто не мог решиться на следующий шаг.

— Мастер Чень, уважаемый Мень — отпустить нашего администратора, — проворчал Ян Хэк. — Кошка Мэй — руковод из талантливых, без нее никак. В новом мире — никак. И она доказала, что в команде, вчера доказала, да-нет? Простим ей тайны и что нас чуть не убила. У нас каратели скоро-скоро появятся, думать надо, куда бежать, а вам все бы развлечься. Без Кошки Мэй бежать плохо, да-нет?

— Она не призналась, кто такая! — упрямо сказала Робкая Весна.

— И ты не призналась. А кто признался? — остро глянул на нее старый профессор, и зеленоглазая малышка смущенно убрала дыродел.

— Я пошла спать! — заявила довольная Уй. — А вы убегайте, быстро-быстро! Гоняться не будем!