Фрэнк Херберт - Создатели небес. Улей Хелльстрома

— И еще вот что, — заметил Джанверт. — Перуджи определенно собирается лично возглавить команду. Старому Джолливейлу это не нравится.

— Ты считаешь, что он сам этого хочет?

— О, нет, конечно! Но он исполнительный директор. Когда Перуджи в деле, Джолливейл не может отдавать приказы. Он фактически не участвует в планировании операций. А это ему не нравится.

— Это точно, относительно Перуджи?

— Можешь не сомневаться.

— Это объясняет, почему они так мало сообщают.

— Согласен. — Джанверт подошел к кушетке и сел рядом с Кловис, взяв ее за руку и поглаживая мягкую кожу. — Мне страшно, — добавил он. — Мне впервые за все время работы в этом грязном бизнесе по-настоящему страшно. Я всегда знал, что им совершенно на нас наплевать, но Перуджи… — Джанверт конвульсивно проглотил комок в горле. — Я думаю, он гордится тем, сколько людей он может пустить в расход, и его абсолютно не заботит, чьи это люди, наши или их.

— Ради бога, не дай ему догадаться о твоих чувствах, — произнесла Кловис.

— О, разумеется. Я буду счастливым Коротышкой, всегда готовым плюнуть на все и расплыться в улыбке.

— Ты думаешь, мы отправимся сегодня?

— Самое позднее — ночью.

— Я часто думала о Перуджи, — сказала Кловис. — Спрашивала себя, кто он в действительности. Это странное его имя и все такое.

— По крайней мере, у него есть имя, — заметил Джанверт.

— Шеф…

— Даже не думай об этом, — предупредила она.

— А спрашивала ли ты когда-нибудь себя, в самом ли деле мы работаем на правительство? — спросил он. — Или… не являются ли наши шефы невидимым правительством?

— Если ты уж хочешь узнать мое мнение, то я вообще не желаю ничего об этом слышать, — отрезала она.

— Хорошо то, что безопасно, — прокомментировал Джанверт. Он отпустил ее руку, встал и вновь беспокойно зашагал по комнате. Кловис, конечно, права. Это место прослушивается. Они точно знали, куда ему звонить. Тут ничего не поделаешь: если твоя работа заключается в том, чтобы сделать из мира аквариум, то сам оказываешься в этом аквариуме. Вся хитрость в том, как стать рыбаком.

Из „Руководства по Улью“:

„Через отбор работников, производителей и других специалистов, через развитие общего сознания Улья с помощью всех имеющихся у нас химических и механических средств план построения нашего кооперативного общества вырисовывается с той степенью неуклонности, за которой необходимо следить с величайшей осторожностью. Ибо каждое новое поколение является продолжением предыдущего и каждый индивидуум — дополнение других. Именно учитывая это обстоятельство, мы должны строить наше окончательное место во вселенной“.

Когда Хелльстром появился в студии, занимавшей большую часть северной половины сарая, молодая женщина — ассистент продюсера, работавшая неподалеку с застекленным ульем, — махнула рукой для привлечения его внимания. Хелльстром несколько секунд стоял в нерешительности, разрываясь между желанием немедленно подняться наверх на командный пост и признанием необходимости поддерживать вид ничем не нарушаемого рабочего ритма. Он, конечно, узнал женщину — одну из немногочисленной группы, имеющей право на ограниченный контакте Чужаками, — пришла посмотреть на работу над фильмом на законных основаниях. Девушка принадлежала генетической ветви Нильс-8, довольно неудачной и требующей доработки в бридинг-процессе. Они также проявляли вкусы Чужаков, как и ФЭНСИ-линия.

Он заметил, что члены второй съемочной группы столпились вокруг этого улья в стеклянном ящике, сложив руки. Вся сцена говорила об остановке в работе. Это может дорого стоить. Хелльстром взвесил свои проблемы. На Старого Харви, несомненно, можно было положиться — он выполнит все его приказания. А прокат фильма принесет довольно внушительную сумму денег. Хелльстром изменил направление движения и зашагал в сторону ассистентки и ее скучающей съемочной группы. У нее было некрасивое лицо, которое явно не украшали огромные очки, а светлые волосы были стянуты на затылке в пучок. Но у нее было полное и, очевидно, плодовитое тело. Хелльстром спросил себя лениво, проверяли ли ее на способность к деторождению.

Подойдя, он обратился к ней по ее Внешнему имени:

— В чем дело, Стелла?

— У нас возникли неожиданные трудности с этим ульем, и я хотела позвать Фэнси на помощь, но мне сказали, что вы дали ей другое задание, с которого ее нельзя отозвать.

— Да, все правильно, — сказал Хелльстром, осознав, что кто-то понял буквально его инструкции насчет наблюдения за Фэнси. — Так что случилось с вашими пчелками?

— Они набрасываются на королеву каждый раз, когда мы пытаемся вытащить ее для фотографирования. В последний раз, когда это случилось, Фэнси велела нам позвать ее, и тогда она поможет.

— А что делать вам, если не удастся ее позвать?

— Она предложила добавить транквилизатор в питатель и воздух.

— Вы уже пробовали это?

— Нам бы хотелось, чтобы они были более активными.

— Понятно. А Фэнси не говорила о возможной причине?

— Она считает, что все дело в воздухе — возможно, в атмосферном электричестве или химических веществах, испускаемых нашими телами.

— А можем ли мы сейчас снять этих пчел?

— Эд думает что да. Он хотел еще раньше обратиться к вам, чтобы узнать, можете ли вы поучаствовать в одной из съемок в лаборатории.

— Когда он хотел начать съемки?

— Сегодня вечером, вероятно, часов в восемь.

Хелльстром ничего не говорил, задумавшись обо всех этих требующих немедленного разрешения проблемах.

— Думаю, что смогу освободиться к восьми часам. Скажи Эду быть готовым. Днем я посплю и, если что, смогу работать всю ночь. — Он повернулся и пошел прочь, успокоившись: теперь все должно пойти как по маслу. Но в этих пчелах он сразу же увидел метафору собственного Улья. Если Улей взбудоражится, то все пойдет наперекосяк. Работники станут действовать по своему усмотрению. Он просигналил оператору крана в центре студии, показал на себя и вверх, ко входу в командный пост.

Клеть, подвешенная на длинной стреле крана, опустилась вниз на пол студии с молчаливым изяществом богомола, настигающего свою добычу. Хелльстром шагнул в нее, и она подняла его вверх, по широкой дуге, переместив на край пола верхнего этажа. Выходя из клети, Хелльстром подумал, как удачно это устройство отвечает как мерам безопасности, так и служит в качестве прикрытия. Никто не может забраться сюда, наверх, без помощи оператора крана, и в то же время казалось совершенно естественно думать о кране как о лифте и использовать его в качестве отговорки об отсутствии иного пути для доступа в секцию службы безопасности.

Верхний этаж обходил по периметру центральный колодец в половину длины сарая. Другая половина скрывала отдушины вентиляторов с проходами для визуальных наблюдений за верхними подступами к долине. Канаты были аккуратно сложены витками и лежали на полу через равные промежутки, причем каждый канат прикреплялся к одной из перекладин перил. Канаты предназначались для аварийного спуска на нижний этаж студии, и работники Улья регулярно тренировались в этом, хотя применить на деле это умение им еще не доводилось. Ни канаты, ни внутренняя стена за проходом, ни двери, ведущие в различные помещения службы безопасности не были видны с нижнего этажа студии.