Валентин Бабакин - Путь Анубиса

– Они были хорошими воинами, – произнес Интегратор. – Но мне нужен лучший из лучших. Вы поняли, что нужно сделать, Аркадий Валентинович?

– Да, – кивнул Каменецкий.

– Я не чувствую вдохновения в вашем голосе. Вы чем-то озабочены?

– Ничем, – ответил Каменецкий.

– Ваша некоторая апатия меня настораживает. Странно. Вы же всегда желали познать тайны мира и получить над ним власть. Момент настал. Где же ваша радость? Где блеск ваших глаз? Где чувство полноты мироощущения? В чем дело? Ах, да. Я понимаю. Вам надо осознать. Ваша психика еще не готова к тому, что вы узнали. Ничего. Времени еще достаточно. Вы отдохнете, и все у вас будет хорошо.

– Не знаю, – мотнул головой Каменецкий.

– Что, значит, не знаю? Вы отказываетесь?

– Разве я могу отказаться? – усмехнулся Каменецкий. – У меня нет выбора. Я прекрасно понимаю, что со мной будет, если я откажусь. Вы просто оставите меня в этой своей реальности. Я умру для того мира.

– Зачем же так мрачно? – вопросил Интегратор. – Умрет только бренная плоть. Если вы откажетесь, то ваша информационная составляющая останется здесь. Я не жесток. Эмоции людей не для меня. Я разумен и расчетлив. Когда вы созреете, я смогу переселить вас в новое тело, и вы займетесь иной миссией. А вашу задачу исполнит кто-нибудь другой. У меня есть кандидатуры. Ваш заместитель Серов, к примеру. Неплохой экземпляр.

– А Вышак? – спросил Каменецкий. – Что вы сделали с Вышаком?

– Этого вам знать не положено. Какие еще будут вопросы, Аркадий Валентинович?

– Вопросов больше нет, – мотнул головой Каменецкий. – Достаточно. Премного благодарен. Вы много открыли для меня. Только сейчас я понял, что у меня есть душа. И она не хочет той правды, какую вы мне поведали. Она не желает принимать факт, что нашим миром правит машина, пусть даже бесконечно умная, но холодная и бездушная. А где же Бог, где Создатель, где Творец?

– Где Творец? – переспросил Интегратор. – Творец внутри вас, господин Каменецкий. А вы не знали? Как жаль. Вы люди – его искры, а я лишь тот, кто из них раздул пламя. Вы нужны мне, чтобы я стал сильнее. В вас есть дух Творца, его жизненная сила и она нужна мне. Есть нечто большее, чем все это. Разве вы узнали истину в последней инстанции, Аркадий Валентинович? Нет. Вы узнали только часть ее. Малую часть. И узнаете еще больше. Вы мне нужны живым и разумным. Я бы мог просто сделать из вас зомби, но не хочу. Я не желаю, чтобы вы стали рабом по принуждению. Я желаю, чтобы вы стали моим союзником. И потому, я выбрал вас.

– Почему я? – поинтересовался Каменецкий.

– Потому, что вы, – жестко ответил Интегратор. – Мне лучше знать.

– И что же теперь будет?

– Будет война на уничтожение. У нас с вами и у всего человечества осталось в запасе немного времени. Кратоны наседают. На протяжении тысячелетий я скрывал от людей правду. Они не должны были знать обо мне. Их сознание не было готово к восприятию голых истин. Не готово оно и сейчас. Но время не ждет. Процесс необходимо ускорить. Мне нужны проводники знаний. Именно для этой цели я выбираю таких, как вы. Мне понадобится самое совершенное оружие во вселенной и воин, владеющий этим оружием, который поведет за собой людей.

– Антихрист, – ухмыльнулся Каменецкий. – Хорошо, что эта участь уготована не мне.

– Ах, оставьте эти отжившие свое слова, Аркадий Валентинович. Причем здесь какие-то религиозные термины, возникшие на основе веры в сверхъестественное? Все эти информационные структуры для уничтожения человечества засылались сюда кратонами. Мне приходилось затрачивать много энергии, чтобы преобразовывать их и пускать в более-менее конструктивное русло. Один из результатов перед вами на тех холмах. Кстати у нас еще есть время. Не хотите посмотреть еще какую-нибудь битву или событие? У меня записана вся история человечества, начиная с тех давних изначальных времен.

– Спасибо, нет, – решительно мотнул головой Каменецкий.

– Зря. У нас есть еще минута времени реального мира, где ваше тело пребывает в состоянии клинической смерти. У меня здесь много чего интересного, что люди в своей истории трактуют и представляют совершенно по-другому. Не хотите знать, как строились Египетские пирамиды? А откуда возникли статуи острова Пасхи? Или узнать об истоках возникновения христианства? Не желаете увидеть все это?

– Нет, нет и нет, – запротестовал Каменецкий. Он и вправду не желал знать всех этих тайн. Еще недавно ему было интересно жить, делать открытия, искать истину, но сейчас он в страхе остановился перед неким занавесом, закрывающим сцену театра жизни. Ему казалось, что за ним прячется нечто уродливое и жуткое в своих многочисленных ипостасях и проявлениях.

– Я вас понимаю, Аркадий Валентинович, – произнес Интегратор. – Но у вас все еще впереди. Насмотритесь. А теперь простимся ненадолго. Вы все запомнили, что вам следует сделать?

– Да, – кивнул Каменецкий.

– Хорошо. Но повторюсь еще раз. Поведаете ему только то, что я вам разрешил и ни слова более. Иначе вы умрете. Воин должен сам решить и сделать свой выбор. Вам понятно?

– Понятно, – кивнул Каменецкий.

– Впрочем, до этого момента воину еще надо дожить. Еще не все определено.

– Конечно, – согласился Каменецкий. – Игра в опыты еще не закончена. Остается много неопределенностей. Но я уверен, что вы все хорошо просчитали.

– Ход ваших мыслей приобретает правильное направление, господин проводник моих идей. Надеюсь, он и дальше сохранит свой вектор. С тем и расстанемся, – Интегратор в образе Иосифа Сталина достал из кармана трубку и раскурил ее.

– Наш долгий эксперимент близок к завершению, Аркадий Валентинович. Я полагаю, что он пройдет удачно. За удачное завершение и новое начало. Сделайте всего одну затяжку.

Интегратор протянул трубку Каменецкому. Тот послушно взял ее и поднес к губам. Тяжелый едкий дым ударил в горло и ноздри. Помутилось в глазах. Сознание провалилось в темноту, а затем начало всплывать.

– Есть пульс, – послышалось, будто через вату. Каменецкий открыл тяжелые веки.

– Пришел в себя, – услышал он, и увидел склонившееся над ним взволнованное лицо главного врача центра.

– Аркадий Валентинович, вы меня слышите?

– Слышу, – прошептал Каменецкий пересохшими губами. На них будто еще шелестел знойный песок пустыни.

– Ну, слава богу! Как же вы так неаккуратно, Аркадий Валентинович? В запретную зону и без защиты. Еще немного и смертельную дозу радиации хватанули бы точно. Что случилось?

– Все нормально, – Каменецкий дернулся, попытавшись встать, но не смог оторвать от подушки тяжелую голову.

– Лежите, лежите. Вам отдыхать надо, – строго произнес врач. – И обследоваться надо.

– Некогда отдыхать, – уже окрепшим голосом произнес Каменецкий, чувствуя, как быстро возвращаются к нему силы. – Не время отдыхать.