Пол Андерсон - Война крылатых людей

— Хорошо, — угрюмо сказала Чи, — я все равно у тебя выиграю.

Конечно, она не сумела исполнить свою угрозу. И никто не сумел. Обладая таким богатством, Бестолочь мог позволить себе играть по крупной. Если экипаж и не спустил все комиссионные, полученные за операцию «Икрананка», то, во всяком случае, им был нанесен значительный ущерб.

Капитан Бодахур Терранс воспринял сообщение как и подобает мастеру Ложи Объединенного братства Космонавтов. Он выслушал его, задав лишь несколько уточняющих вопросов, и затем спокойно сказал:

— Хорошо, Ямамура. Пожалуйста, продолжайте наблюдение. Я думаю, что необходим постоянный контроль.

Но когда дежурный инженер покинул его каюту — известие было из числа тех, что не рекомендуется передавать по интеркому — он сделал большой глоток виски, сел и уставился на пустой экран.

Капитан совершил немало далеких путешествий, многое повидал, но, несмотря на свое быстрое продвижение по службе и непростой жизненный путь, он был еще достаточно молод, чтобы почувствовать холод смерти, выслушав свой смертный приговор.

На экране светило такое множество холодных звезд, что только астроном мог бы распознать некоторые из них. Терранс вглядывался в Млечный Путь, пока не отыскал полярную звезду. Валгалла находилась где-то в том направлении. Он, конечно, не мог разглядеть Солнце, звезду типа «Ж»: на таком расстоянии без мощных оптических инструментов, гораздо более сильных, чем имеющиеся на борту «Гебы», это было просто невозможно. Но он чувствовал определенное удовлетворение, сознавая, что его взгляд направлен в сторону ближайшей базы Лиги в этой, почти неисследованной, области галактического рукава. Там дома, корабли, люди в уютной зеленой долине Фрейи.

Корабль вибрировал, перемещаясь в четырехмерном пространстве, на гиперскорости, намного превышающей скорость света и тем не менее недостаточной, чтобы его спасти.

— Что ж… обязанность капитанов — в первую очередь думать о других, — Терранс вздохнул и встал.

Некоторое время он изучал свой внешний вид — моральное состояние коллектива всегда крайне важно, тем более теперь. Повседневному серому корабельному мундиру он предпочитал парадную форму: синий китель и брюки с золотым шнуром. Как житель планеты Рамамунджан он носил тюрбан, заколотый пряжкой с эмблемой Галасоциотехнической Лиги: корабль и солнечный луч.

Он прошел по коридору к каюте хозяина. Оттуда как раз выходил стюард, державший поднос. Терранс сделал знак, чтобы тот оставил дверь открытой, вошел и, щелкнув каблуками, поклонился.

— Прошу прощения за вторжение, сэр, — сказал он.

— Могу ли я поговорить с вами? Весьма срочное дело!

Николас ван Рийн поднял двухлитровую кружку, только что принесенную стюардом. Несколько его подбородков содрогнулись под эспаньолкой, когда он сделал четыре шумных глотка, казалось заполнивших звуком всю каюту — от стола, заваленного бумагами, до драгоценного гобелена бразильского производства, висевшего на противоположной стене. Что-то похожее на Моцарта струилось из магнитофона. Светлоглазая, светловолосая и чуть ли не в три раза моложе ван Рийна, развалившегося в кресле, на кушетке свернулась Джерри Короед. Терранс, который был женат, но давно не появлялся дома, заставил себя смотреть только на торговца.

— Ах! — ван Рийн со стуком опустил кружку на стол и вытер пену с усов. — Клянусь чумой и сифилисом, первая кружка в начале дня особенно хороша. Она так же холодна и приятна, как… гм-м… черт побери, какое слово мне нужно? — он ударил себя по лбу волосатым кулаком. — С каждой неделей я все больше тупею. Ах, Терранс, когда вы станете бедным и одиноким, старым и толстым, и вся ваша сила оставит вас, вы оглянетесь назад и вспомните меня, и вы пожалеете о том, что были так суровы ко мне. Но будет слишком поздно, — он вздохнул и почесал мохнатую грудь. В близкой к тропической температуре, которую торговец заставлял поддерживать у себя в каюте, он нуждался лишь в саронге — набедренной повязке на своем могучем теле. — Ну, какие еще глупости заставляют вас отрывать меня от дела?

Тон его был добродушным. Он и в самом деле постоянно находился в хорошем настроении с тех пор, как они спаслись от аддеркопов. Как было не радоваться? Для рядовой космической яхты, даже оборудованной сверхмощными механизмами, уйти от трех крейсеров было не просто удачей, а чудом. Ван Рийн все еще держал четыре зажженные свечи перед статуэткой святого Дисмаса. Правда, он швырял посуду в стюарда, если тот, по его мнению, слишком поздно приносил выпивку, и ежедневно разносил кого-нибудь на корабле, но все это было для него нормой.

Джерри Короед подняла бровки.

— Твое первое пиво, Ники? — промурлыкала она. — В самом деле? Два часа назад…

— Да, но это было до полуночи. Если не по Гринвичу, то на какой-нибудь планете уже была бы полночь. Значит, начался новый день, — ван Рийн взял со стола свою длинную трубку и принялся ее раскуривать. — Ладно, садитесь, капитан Терранс, устраивайтесь поудобнее. Вы как будто начинены динамитом, вам не хватает выдержки. Когда я был космонавтом, мы сами решали свои проблемы. А теперь, гром и молния, приходите вы и просите вытереть вам нос. Нужно иметь твердый характер, — он похлопал себя по животу, — итак, что же случилось?

— Я хотел бы поговорить с вами наедине, сэр.

Терранс видел, как побледнела Джерри. Она не была трусихой — на отдаленных планетах, типа Фрейи, таковые почти не встречались. Она согласилась участвовать в этом рейсе, хотя знала, что путешествие будет опасным. Возможно, она пошла на это ради того, чтобы совершить путешествие вместе с одним из торговых принцев компании «Солнечные пряности и напитки», самой могущественной в Лиге. Такая возможность сулила слишком много, чтобы честолюбивая девушка добровольно отказалась от нее. Она отлично держалась во время стычки и последующего бегства, хотя смерть не раз была где-то рядом. Но они все еще находились далеко от ее планеты, среди неизведанных звезд, и враги продолжали охотиться за ними.

— Ступай в спальню, — сказал ей ван Рийн.

— Пожалуйста, не надо, — прошептала она. — Я хочу знать правду.

Маленькие черные глаза ван Рийна, посаженные близко к носу, вспыхнули.

— Грязь и параша! — взревел он. — Что за чудовищный бред! Когда я приказываю прыгать, каждая лягушка обязана прыгать!

Джерри в негодовании вскочила на ноги. Не вставая, ван Рийн шлепнул ее по соответствующему месту, раздавшийся звук прозвучал, как пистолетный выстрел. Она открыла рот, подавившись возмущенным криком, и выскочила в соседнюю комнату. Ван Рийн знаком подозвал стюарда.