Колин Капп - Оружие Хаоса

— Это не имеет значения. Мы, между прочим, защищаем вас.

— Приходи днем. Мы поищем кого-нибудь, кто захочет говорить с тобой.

— Это нужно сделать сейчас! Дело не терпит отлагательства!

— Подожди.

Вилдхейт сел на берегу реки, не переставая удивляться наивности общества, которое верит, что железные ворота, опутанные колючей проволокой, могут гарантировать безопасность.

Часом спустя ворота раскрылись. Старый седой человек сделал знак субинспектору, приглашая войти. Стоящие сзади стражники были одеты в темные одежды и вооружены короткими белыми палками.

— Я Пилон, — представился старик. — Из-за твоей неучтивости и наглости меня подняли с постели. Хочу надеяться, что дело очень важное, раз ты осмелился побеспокоить меня.

— Да, наверное, это важно, раз я пролетел из-за него пять тысяч парсеков. Ты представляешь здесь власть?

— Я один из Совета Старейшин. Ты вынужден будешь довольствоваться этим.

Вилдхейт бросил взгляд на грозно выглядевших стражников. Было вполне очевидно, что Федерация не пользовалась на этой планете особой симпатией.

— Мы могли бы поговорить с тобой в другом, более удобном месте?

— Да, но сперва я хотел бы посмотреть на твою ладонь, Я должен узнать твои намерения. Очень многих после этого мы просто не пропускаем в город.

Удивленный Вилдхейт протянул руку. Старик взял его ладонь обеими руками и закрыл глаза. Стражники подняли оружие и прицелились в пришельца, готовые немедленно выстрелить, если старик подаст сигнал.

Наконец Пилон произнес:

— Ты пришел к нам с мирными намерениями. Я бору на себя ответственность за твое пребывание на нашей планете.

— Ты многим рискуешь, Пилон, — отозвался сейчас же один из стражников. — Хотя, в любом случае, тебе пришлось бы отвечать перед Советом.

— Я поступаю согласно нашего закона, — возразил старик, взяв Вилдхейта под руку. — Идем ко мне. Это недалеко отсюда. Там мы сможем поговорить.

Вилдхейт позволил провести себя по узким грязный улочкам, со следами от колес телег. Ничто не свидетельствовало здесь о присутствии механического транспорта. Дома были из грубо обтесанного камня. Их архитектура не поражала индивидуальностью фантазии строителей.

— Что ты прочитал на моей ладони? — спросил субинспектор.

— Я узнал, что ты ожидаемый, а не нежеланный гость. Должен сказать, что твое пребывание у нас опасно для тебя.

— Вы создаете себе дополнительные трудности, охраняя ворота города. Это трудно понять, так как единственными обитателями Майо являетесь вы, Чувствователи.

Существуют разные степени познания себя. Некоторые чрезвычайные проявления требуют охраны от влияния, а это, в свою очередь, требует охраны со стороны тех исключений. А подобное довольно трудное дело.

Они вошли в узкий деревянный дои. Пилон протянул руку, чтобы спять с Вилдхейта верхнюю одежду, однако субинспектор отрицательно покачал головой.

— Не нужно. Моя одежда автоматически регулирует температуру, а кроме того, в ней спрятано много разных, нужных мне вещей.

— Как тебе будет угодно. — Старик внимательно посмотрел в лицо Вилдхейта. И Коул беспокойно задергался на плече субинспектора. Симбионт явно был напуган, хотя ничего непосредственно им не угрожало.

— Ты странный человек, инспектор, — произнес старик, — Оружие, которое ты держишь в своем кармане, может причинить больше несчастья, нежели вся планета Майо за всю свою историю. И еще… я ничего не вижу, но ясно чувствую присутствие чужого существа на твоем плече. Ты из тех, кто в прошлом пролил много крови. Однако, при всем при этом, ты человек, наделенный мудростью и гуманизмом. Это ужасно и больно быть таким, как ты.

— Ближе к делу! — прервал старика Вилдхейт.

Они вошли в небольшую, заваленную книгами комнату. Из мебели здесь были только стол и несколько кресел. Когда они сели, Пилон вопросительно уставился на субинспектора, но его внимание, казалось, было сосредоточено где-то там, за стенами комнаты. В темноте, повисшей за окнами, послышались какие-то звуки.

— Так в чем же твое дело, инспектор? — наконец произнес старик.

— Хаос. Я думаю, что ты знаешь, что такое Хаос?

— Это отражение медленной смерти Вселенной. У Хаоса есть много тайн.

— Для нас это тоже тайны. Собственно, это и привело меня на вашу планету. Федерация Галактики просит у вас помощи. Кто-то или что-то пробует управлять Хаосом. Создано оружие, направленное на уничтожение отдельных людей, большинство из которых занималось или еще занимается решением важных для человечества вопросов.

— Знаешь ли ты, что мы не признаем целей и устремлений Федерации?

— Знаю. Однако вы, в свою очередь, должны знать, что вооруженные силы, расположенные в этой части пространства, защищают и вашу систему от вторжения чужаков. Поэтому, нравится это кому-нибудь или нет, но существование Федерации и ваше собственное неразрывно связаны.

— Неплохой аргумент, инспектор.

— Значит, так, единственным нашим оружием против оружия чужаков является предсказание, причем быстрое, производимое на основе изменения Хаоса. Только так мы сможем обнаружить и обезвредить противника.

— У вас есть для этого вычислительные машины!

— Да, аппараты, немногим меньшие этой комнаты, или звездолеты, битком набитые электроникой. Но должен вам сказать, что нет ничего мобильнее человека. Мы узнали, что у Чувствователей есть Ясновидящий Хаоса, и хотели бы получить его для работы.

Пилон сложил руки на груди и молча погрузился в размышления.

— Ты ужасный, опасный человек, инспектор, — наконец пробормотал он. — И к тому же не знаешь того, что ищешь. То, о чем ты просишь, невозможно. Если бы подобное было возможно, то не было бы разумно, а если и было бы разумно, то его результаты не были бы такими, как ты ожидаешь.

— Я прошу о помощи. Это правда, что Ясновидящий существует?

— Да. Сомневаюсь, однако, что вы, люди, сможете достигнуть с ним контакта.

— Не понимаю тебя, Пилон.

— Инспектор, как ты думаешь, почему Чувствователи сторонятся человечества?

— Думаю, что это из-за селективного отбора супер-личностей, который вы проводите. Поэтому-то вы и прилагаете все силы, чтобы ничто не помешало чистоте экспериментов.

— Это не совсем так. Да, при создании чистой расы мы не можем рисковать из-за каких-то контактов супер-личностей с представителями человечества. Их судьба очень необычна и прекрасна, и нельзя, чтобы они попали под шовинистический каток человечества. Ты мудрый человек, инспектор, и поэтому должен понять меня. Ты бы передал в руки дебильного ребенка чудесные вещицы, которые могли бы впоследствии стать опасным оружием?

— Вы оцениваете нас с таких позиций?

— Да, так мы представляем себе вашу Федерацию. Хороший, здоровый ребенок, но почему-то с детства недоразвитый. Его психика находится на эмоциональном уровне немногим выше элементарных инстинктивных реакций. Он делает бесчисленные движения и размножается, так как ничего другого не умеет делать: разрастается среди звезд, словно раковая опухоль.