Люциус Шепард - Aztechs

"В честь наших предков", угрюмо сказал Руй. "Пусть называется Кокаин."

"Как бы вы ее не назвали", сказал Зи, "это будет замечательная страна. Она предложила бы своим гражданам то, что не сможет предложить никакая другая страна, а это позволило бы вам нанять лучших людей в любой области, всего лишь обещая им гражданство. Вы оказались бы в позиции достижения экономического превосходства."

"О чем это вы толкуете?", спросил Рамиро.

"Ваша страна", сказал Зи, "могла бы предложить своим гражданам гарантию жизни после смерти."

Три Карбонелла встретили это заявление с выражением недоверия. Руй сказал в конце концов: "Ты толкуешь о софтверном дерьме, парень?"

"Совсем нет." Казалось, Зи чувствует себя гораздо увереннее меня. "Это не имеет ничего общего с перезагрузкой личности. Я говорю об актуальном физическом пространстве. О Валгалле для мексиканского народа. О прекрасной вечности."

Феликс испустил странный взрывной звук и откатился от стола. Он взобрался по ступеням алтаря, схватил золотой канделябр и швырнул его в огонь Эль Райо. Раздался слабый треск и белая вспышка.

"Вернись и сядь!", сказал ему Рамиро.

"No mas, hombre! [исп. перестань, мужик]" Феликс спустился со ступеней. "Я не стану слушать такое дерьмо." Он дважды стукнул себя в грудь чуть выше сердца. "Я не чертов бизнесмен! Я bandido, твою мать! Yo soy un criminal! Это не то, чем заняты Карбонеллы... это розовое дерьмецо!" Он ткнул пальцем в Зи и подошел поближе. "Эта девочка дергает нас одной рукой и пытается отрезать яйца другой! Ты этого хочешь, папа? Хочешь, чтобы тебя в задницу трахала сучья машина? Хочешь носить костюм и притворяться трахнутым наполеоном?"

Слезы заструились по лицу Феликса. Этот сдвинутый фАкер действительно любил семейные традиции. Вероятно, он увидел себя в контролируемом AZTECHS будущем, неким патриархом, вспоминающем о старых добрых днях, когда он привык замачивать по десять-пятнадцать человек еще до завтрака. Но совсем не забавной была реакция Рамиро и Руя. Вместо того, чтобы относится к нему, как к бешеной собаке, они смотрели на него теплыми, горделивыми взглядами, словно его идиотское деяние вернуло благостные воспоминание о былых зверствах Карбонеллов.

"Сделай это, папа", сказал Феликс.

Он и Рамиро обменялись многозначительными взглядами.

"Сделай что?", спросил я, хватаясь за ручки кресла и готовый к прыжку. "Не знаю, что твои люди имеют в виду, но рекомендую осторожность."

"Феликс прав, папа", сказал Руй. "Нам это не надо."

"Я не понимаю, в чем проблема", сказал Зи. "Но если у вас есть какие-то сомнения, какие-то вопросы, то за этим я здесь."

"Что происходит?", поднялась Лупе на ноги. "Эдди?"

Я вытащил Зи из кресла. "Джентльмены", сказал я Рамиро и его выводку. "Мы уходим."

Зи оттолкнул меня - он был сильнее, чем выглядел. "Нам всем надо время, чтобы подумать", сказал он, обращаясь к Рамиро. "Это великое дело..." Он прервался и уставился на мерцающую поверхность Эль Райо, как если бы заметил ее впервые. "Бегите!", воскликнул он.

Я услышал грохот, почувствовал, как задрожал пол. И точно, как в "Крусадос", стена красного огня за алтарем замигала и выключилась. Я не знаю, сколько бандюг стояло по другую сторону. Достаточно, чтобы вышла футбольная команда. Почему мы до сих пор все живы? Потом я сообразил, что бандюги, должно быть, целили в сэмми, сохраняя нас оставшихся, как заложников, для выкупа... Они двинулись в церковь, паля из автоматов прошлого века, неподвластного суппрессорному полю. Грохот эхом разносился по зданию, и я потерял нить происходящего, сосредоточившись на защите Лупе и Зи. Когда мы пробегали в дверь, Зи получил попадание в спину. Он запнулся, но продолжал двигаться. Красное пятно, вроде тех красивых значков, что крепятся к шевронам приза за второе место, расцвело чуть пониже его плеча. Чилдерс стоял на ступенях, ведя огонь с бедра, поливая зону микрогранатами из своей AR-20, потом перенес огонь на церковь. Двор был усеян трупами, пламя лизало их одежду. Деннар распахнул заднюю дверь БМП, помогая взобраться. Лупе сама вскарабкалась в машину. Деннар затащил за нею Зи. Я открыл дверцу с пассажирской стороны, намереваясь оттуда скользнуть за руль, но на водительское место взобрался Чилдерс и завел двигатель. Пули цокали по бронированной шкуре. Потом мы рванули вперед, поспешая к воротам. Сквозь амбразуры окон спереди и сбоку я видел рассыпавшихся солдат Карбонеллов. С визгом рвущегося металла мы проломили ворота и покатили по пустырю трущоб, отделявших Баррио Нингун от собора.

Чилдерс мчал прямо в пустыню, не пытаясь объехать хлипких обиталищ на нашем пути, а проламывая их насквозь. Мы словно были внутри вихря. Куски фанеры, черепки горшков и кастрюли, мелкие приспособления, игрушки, одежда, хлопающие листы картона, какая-то женщина с испуганным лицом - все взлетало в воздух при проезде нашей машины - сюрреальная разновидность погоды, дождем летящая мимо окон, посверкивая в свете фар. Жизни других летели нам под колеса, различимые лишь как толчками. Я попытался оторвать руку Чилдерса от баранки, но он отпихнул меня. Я треснулся головой о дверцу. Пока я с трудом приходил в себя, я краем глаза различил мощную белую вспышку. От ударной волны машину занесло, развернув почти боком, и раздался чудовищный грохот. Как будто что-то большее, чем целый мир, сделало глоток в пустоту собственного брюха. Потом меня бросило на приборную доску. Я кое-как выпрямился, и Чилдерс подмигнул мне. "Я оставил во дворе маленький подарок Рамиро", сказал он.

Все еще в оцепенении, я не смог ответить.

"Просто карманная а-бомба." Чилдерс крутанул баранку и что-то грузное расплющилось под колесами. "Дешево и сердито. Радиус зоны поражения двести ярдов. Мы проскочили."

Я ухитрился сесть прямо. "Ты понимаешь, сколько народу ты сейчас убил?"

"С тысячу... пятнадцать сотен максимум. Я подумал, это хорошая мысль, разделаться с твоей проблемой Карбонеллов. Теперь на их счет больше не придется беспокоиться."

Я уставился в переднюю амбразуру, забрызганную кровью кого-то, кого мы раздавили. Мы выскочили на край баррио и заскользили по такыру, направляясь вглубь пустыни.

"Ты выглядишь, словно кто-то стащил твоего любимого плюшевого кролика", сказал Чилдерс.

Я еще раз попытался взять руль. Чилдерс отпихнул меня.

"Отдышись", сказал он. "Это были плохие парни. Мы должны были это сделать много лет назад. Но что хорошо, так ты теперь герой. Лос де Абахо и Гусманы благословят твое имя."

"Мы?", спросил я. Кто это мы?"

Чилдерс помедлил. "Ю-Эс", сказал он наконец, а потом повторил еще раз раздельно: "Ю. Эс."

Было очевидно, что Чилдерс смотрит на себя как на юмориста. Я не был уверен, что он не юлит со мной. Он начинал казаться совсем не похожим на сэмми. Это следовало не столько из комедии, сколько из факта, что он действовал, продумав все заранее - что не было сильной стороной сэмми.