Люциус Шепард - Aztechs

"Что-о?", спросил Чилдерс жалостливым тоном, словно говоря с ребенком. "Ты еще и испугался?"

"Тебя-то я не боюсь, это точно." Деннар плавно перетек в другую стойку, слегка повыше, выпрямив спину и вы ставив вперед правую ногу. "Но я не дурак. Я понимаю, к чему идет дело."

"Ты просто думаешь, что понимаешь." Чилдерс стряхнул с плеч собственный рюкзак и ружье. "Боже праведный! Поганая галлюцинация, и ты распадаешься на кусочки. В Гватемале я видел зверей, сделанных из человеческого дерьма, напитавшегося мертвецами. И от этого стал еще сильнее. Я видел солнце, истыканное стрелами - и купался в его крови."

"Ты не видел джека", сказал Деннар. "Я был в Сакапасе, когда сгорела черная церковь и вылетели демоны. Сотня братьев видела то же самое, и все ушли на нулевой уровень, все до одного, кроме меня."

Они начали обмениваться похвальбой в древнем ритуале бойцов в ямах. Я и не думал вставать между ними. Сэмми на сэмми мне подходило прекрасно. Повезет - и они прикончат друг друга. Лупе прижалась ко мне. Фрэнки выбрал безопасную позицию, с которой удобно снимать схватку. Наш рейтинг, наверное, зашкаливало.

Гребень холма, где мы шли, был узким, с тридцатифутовым обрывом, и когда эти двое сцепились, я понял, что один или оба скатятся вниз, приземлившись среди блестящих пятен песка, похожих на осыпавшийся наждак. Довольно долго ни один не получал преимущества, они дрались почти беззвучно, лишь слышалось затрудненное дыхание, но вдруг Деннар скользнул под левой рукой Чилдерса, оказался сзади и применил удушающий захват, который обычное горло сокрушил бы в несколько секунд. Чилдерс попытался укусить руку Деннара, но промахнулся, оскалив зубы. Лицо его потемнело и он нацелился в глаза Деннара. Я болел за Деннара. Его подход к миссии более-менее совпадал с моим собственным, и я начинал раздумывать, как с ним управиться, как только Чилдерс будет мертв. Но вдруг шея и туловище Чилдерса расширились, словно кости его были гибкими, как ребра питона, и он ослабил хватку Деннара. Он повернулся в его захвате и головой врезал Деннару, бросив его на колени, потом он схватился за борта куртки Деннара и дважды нанес рубящий удар правой. Я не мог поверить, что Деннар еще в сознании. Кровь и слюни полились из его рта. Глаза закатились. Но когда Чилдерс замахнулся в третий раз, он нырнул и обхватил Чилдерса руками за пояс, подняв его на уровень плеча. Я видел, как он напрягся, готовясь швырнуть Чилдерса с гребня однако он шагнул назад, оступился и Чилдерс соскользнул с его плеча. Потеряв равновесие, Деннар схватился за воздух, упал и покатился вниз по склону, успокоившись прямо внизу. Пока он лежал там, разбросав конечности, оглушенный, блестящие дуги, покрывавшие поверхность пустыни, начали течь, растягиваясь в пленку на значительной секции пустыни вокруг него - вид этих ярких форм в движении превратил мою тревогу в полновесный страх. Падение основательно оглушило Деннара - у него заняло секунд двадцать-тридцать, чтобы подняться на ноги, но к тому времени было слишком поздно. Он стоял в аспидно-синем круге в центре алмазного озера. Чтобы вырваться, ему пришлось бы пересечь молекулярной толщины ковер из машин. Он выглядел плохо. Одна рука, похоже, была сломана, изо рта текла кровь. Он крутился в своем замкнутом круге, в поисках пути выхода. С запада показался всадник, приближаясь легкой трусцой, выглядя еще менее живым, чем черная дыра в форме всадника-лошади в фотофреске, что скользила фальшивыми искусственными движениями. Лупе начала твердить молитву пресвятой Деве Марии.

"Вот он, твой миг, брат!", сказал Чилдерс. "Живи в нем."

Всадник остановился в десяти-двенадцати футах от Деннара. Казалось, что они разговаривают друг с другом, но я обратил внимание, что глаза Деннара закрыты. Это было похоже на состязание. Окровавленный воин в египетской татуировке, черная и пустая Смерть на безглазом скакуне, и блестящий песок, окружающий голубое кольцо-мишень. Я слышал, как ветер теребит шалфей, как Лупе шепчет молитву, слышал собственное затаенное дыхание. Потом Деннар испустил крик, бешеный и хриплый, словно мать-орлица, увидевшая разоренное гнездо, и бросился на Смерть с боевым кинжалов в руке. Столкновение должно было отшвырнуть всадника назад, но он даже не дрогнул. Казалось, словно Деннар наполовину утонул в гудроне, спина его, части рук и ног торчали из области, простирающейся от груди всадника до живота лошади. Он постепенно тонул все глубже, пока остался виден лишь его зад в камуфляжных брюках. Абсурдность картины лишь придавала ей ужаса. Лупе уткнулась лицом мне в плечо. Я не знал, чувствовала ли она какое-то сострадание к Деннару, или просто испугалась мысли, что подобная судьба может вскоре ожидать и ее.

"Готов спорить, что это больно", с удовлетворением сказал Чилдерс, когда Деннар совершенно исчез.

Я не был столь уверен. С момента столкновения Деннар оставался неподвижен. Контакт мог убить его сразу, но если он оставался еще жив, то уже не показывал никаких знаков сопротивления.

Чилдерс схватил меня за плечо. "Схватка кончена, Эдди." Он показал на Зи и носилки. "Хватай конец."

"Ты сдурел? Я не пройду и мили, неся его."

"Удивительно, сколько может сделать человек, когда находится в отчаянном положении." Чилдерс порылся в кармане брюк и вытащил что-то блестящее. "Но я смогу тебе помочь."

"Что это за хрень?"

Он показал мне блестящую штучку - шприц. "Сэмми."

"Правильно", сказал я. "Вступаю в бригаду уродов. Ни фига!"

"Боюсь, мне придется настоять."

Я чуть попятился. "Зи почти мертв. Зачем он тебе вообще нужен?"

"Никогда же не знаешь - а вдруг понадобится."

Краем глаза я видел, что Фрэнки снимает меня, и слышал, как Лупе комментирует. Она стояла позади меня, передавая "Розу Границы" с-места-событий-что-происходят-прямо-сейчас.

"Сука!" Я пошел к ней, и она рванулась прочь.

"Эдди", укоризненно сказал Чилдерс. Не злись на змею за ее шипение."

Я игнорировал его. "Лупе..."

"А что мне еще делать?", дерзко спросила она. "Я не могу просто бездельничать."

Не могу сказать, что с нею происходило. Может, она тоже не могла. Искра эмоций, что привела нас друг к другу, вспыхнула в последний раз под складками и рябью нашей наигранной любовной чепухи. Стоя в своей раздуваемой шелковой блузке, в белых слаксах, с волосами, поднятыми ветром пустыни, она была прекрасна и фальшива, совершенная иллюзия, жертвой которой я стал. Степень, до которой я очурбанивал себя, заставляла меня чувствовать себя покинутым и несчастным. Почему я должен тревожиться о ней... да и, вообще, о чем-то? Я шел с сэмми к смерти. С таким же успехом я мог присоединиться к нему и в безумии.

"Я не прошу быть добровольцем." Чилдерс двинулся вперед с хмурым видом мистера Угрозы, держа шприц иглой кверху.