Сергей Калашников - Золушка с планеты принцесс (СИ)

— Липоньку тоже испугали, — ласково попеняла Даша. — Успела? — это уже в сторону появившейся из-за угла дома Василисы.

— Успела. Но меня кусали только мегакотята из соседнего двора. Они во время игры иногда забываются и сжимают челюсти крепче, чем нужно.

— Да уж, — мягким бархатистым голосом пробормотала Терм. — Вот всегда так! Не успеешь получить результат, подтверждающий гипотезу, как сразу всплывает и нечто, лишающее картину полной ясности. Юморист! Доложи нам персональные данные новенькой.

— Не стану рассказывать всех подробностей, — произнес гигантский «богомол», раскладываясь из компактной упаковки в свой подвижный вариант, — но есть у Василисы одна примечательная особенность — она много гуляла с бабушкой за городом. А бабушка — Диана Моретти — урождённая землянка, ни разу не проходившая обучения основам безопасного пребывания на неохраняемых территориях, разгуливает по диким просторам Прерии, как по своему дому. Её старший сын Максим — участник первого выпускного похода детсадовцев — отправился в путешествие, будучи домашним мальчиком, то есть с навыками, приобретёнными при общении исключительно с собственной матушкой. И был вполне на уровне приготовишек Нах-Наха.

Закономерный вывод — Диана прекрасно ориентируется на планете. Это подтверждается и тем, что незадолго до трёхдневной войны она почти два месяца блуждала по диким просторам, выжила и вышла к людям.

— Василиса! А ты часто гуляла за городом со своей бабушкой? — ласково спросила Терм.

— Часто. Обычно по выходным. С ней очень интересно. Она даже позволяет мне спать на деревьях. А потом мама ругается из-за порванных штанов, царапин, ссадин и укусов.

— И кто же у нас мама?

— Алина Моретти, в девичестве Матвеева — тоже участница того самого знаменитого похода маленьких детей под руководством Нах-Наха, — пояснил Юморист. — Тогда она и познакомилась со своим будущим супругом.

— Получается, оба её родителя были укушены фермиками, — Первая Царица задумчиво опустила хвост на землю и шевельнула жвалами. — Нужно проверять, передаются ли последствия кровного знакомства по наследству. Имею ввиду для Хомо. И необходимо, наконец, выявить эту метку, — в личности Матери Улья сейчас явно возобладал Исследователь.

— То есть гипотезу о памяти личинок о произведённом укусе ты меняешь на предположение о том, что в результате попадания слюны в организм Хомо, в нём образуется некий бесконтактно различимый признак? — воскликнула Даша.

— Именно, коллега. На это указывают установленные сегодня факты.

— Боюсь, я не склонна к тому, чтобы поддержать эту версию, — набычилась девочка. — Разве у вашей расы есть слюна?

— Некий секрет, способствующий пищеварению, выделяется, — вмешалась Лесли. — Он имеет выраженную кислую реакцию и вызывает чувство жжения. Поэтому наличие там каких-либо образований, способных оставить устойчивый след, лично у меня тоже вызывает сомнения.

— Не ожидала, коллеги, — огорчённо пробормотала Терм. — Вы ведь видные учёные, а не видите очевидного, — она спятилась, извлекая из решётки свои усищи, и стремительно унеслась вдоль улицы в сторону Плесецкого леса.

— Дядя Бахром! — позвала Даша в свою «говорилку». — Вызывай ремонтников на периметр в районе улицы Рваной. Терм сейчас снесёт участок изгороди.

— Уже снесла. Вызываю, — отозвался шеф полиции. — Опять ты её чем-то озадачила.

Всё хорошее рано или поздно заканчивается. Закончился и Дашин визит на Прерию. Она довольно долго рассказывала воспитанникам Фёдора Семёновича о светлячках — чем и когда кормить, как обеспечивать им покой при переходе в стазис, как помочь в выборе игрушек, и описала способы расширения базового набора команд. Это ведь только со стороны кажется, будто с «таракашками» нет никаких проблем, а на самом деле эти неразумные, как бы биороботы — живые существа, находящиеся в росте и развитии. Они — как дети. И ухаживать за ними предстоит тоже детям.

Для Даши и Лесли этот момент особенно тревожен, но обе они — создания дисциплинированные — исполнять распоряжения Первой Царицы считают для себя обязательным.

Когда посетители разошлись, Даша сосчитала дни, оставшиеся до Рождества — через три недели и одни сутки она приедет сюда на каникулы, с которых, скорее всего, не вернётся. Заранее перебросит на Прерию фермиков из своей свиты, и всё — торчать в Англии дальше для неё нет никакого смысла.

На Прерию Даша прилетела вполне человеческим образом — на маршрутном вертикальнике первым классом. И в космопорт её привёз прадедушкин самолёт. Вернее — он сел в Пулково, но лимузин забрал правнучку уважаемого человека прямо от трапа — к атрибутам высокого статуса старый олигарх относится с великим пиететом.

Зато дома, на родной планете, девочка действовала уже на свой выбор — прыгнула в рейсовый автобус и вышла на остановке у мегакот-кафе. Прошла по родной улице, здороваясь с соседями — Хомо и мегакотами, обнялась с папой, приласкалась к мачехе — хорошо тут среди знакомой обстановки, столь отличной от сдержанности чопорной и холодной Англии. Даже тело совсем иначе дышит сквозь ткань лёгкой одежды, не стеснённое тёплой курткой и ботинками. Только вот ноги отвыкли от хождения босиком.

Проверила на месте ли фермики, перебросилась словечком с Липонькой, поздоровалась с Юмористом и рванула на набережную, прихватив с собой Камиллу, уже приехавшую на каникулы из своего Ремнёво. Сестрица уверенно управлялась с квадрациклом, который купил ей папенька. Он такой — всех балует. Мачеху вообще не отпустил на работу — велел сидеть дома и толстеть. Сказал, что её дело — сына ему выносить, а кусок хлеба он уж как-нибудь в дом принесёт.

На берегу океана сейчас хорошо — легкий ветерок разгоняет зной, а яркий Гаучо заливает всё своим светом. Кругом прорва сверстников — зимние каникулы. Только вот — чу — какое-то неправильное ощущение. Кто-то не разделяет восторгов от общего праздника. В чувствах незнакомца преобладает досада. Более того — полный облом — вот что испытывает человек. К этому примешиваются страх и разочарование. И ещё сквозит чем-то знакомым.

Пошла туда, куда указало чутьё и… Вот это фортель! Том Османс — тот самый, что как-то раз пытался взять с неё плату за парковку велосипеда. Дело было на Земле в стране Англии рядом со школой. И теперь этот… не очень хороший человек стоит в окружении нескольких мальчиков и девочек, возвышаясь над ними на целую голову, и лепечет по-английски: — Как пройти в гостиницу?

Понятно — ни в зуб ногой по-русски. Вот же вывеска за его спиной! Привык на Земле, что его речь повсюду понимают, и влип, как кур в ощип. А тут, мало того, что его окружила толпа малолеток с ружьями — ещё и мегакоты собрались поглядеть на «немого» и скалятся, в недоумении поводя плечами.