Джон Шерилл - Брат Андрей, Божий контрабандист

Я показал ей банковскую книжку. "Вот что мы накопили за два года". Я вздохнул, готовясь сказать то, на что решился. "Как ты думаешь, сколько стоит наш дом?"

Корри не ответила. Она просто смотрела на меня.

"Мы купили его недорого, но вложили много труда, так что теперь он должен стоить гораздо дороже. Но сколько? Десять тысяч долларов? Двенадцать? Нам нужно около двенадцати".

"Наш дом, Анди? Сейчас, когда мы ждем еще одного ребенка?"

"Нам нужно сдвинуться с мертвой точки".

Корри побелела как полотно. "Может быть, Бог не хочет, чтобы мы печатали эти карманные Библии, - сказала она очень тихо, - может быть, Его молчание и есть Его ответ".

"Я знаю, - сказал я, - я знаю".

В тот вечер мы больше не говорили о продаже дома. Но на следующей неделе Корри сказала мне, что стала молиться о том, чтобы Господь помог ей считать дом не нашей, а исключительно Его собственностью.

"Да будет воля Твоя, - начали мы молиться вместе каждый вечер, - и все же, Господь, у нас нет уверенности, что мы должны продать дом. Если Ты хочешь, чтобы мы продали его ради издания Библий, сотвори маленькое чудо в наших сердцах, чтобы мы стали желать этого".

Родился еще один малыш, которого мы так долго ждали, - девочка. Мы назвали ее Стефани. Все денежные подарки, которые мы получали для нее, шли в фонд Библий. Но с такой скоростью мы не накопили бы на издание Библий и за двадцать лет. Мы стали просить Бога дать нам желание продать дом.

И наконец Он ответил на наши молитвы. Однажды утром мы с Корри поняли, что счастливыми здесь, на земле, делает нас вовсе не обладание домом или каким-то другим имуществом.

"Не представляю, где мы будем жить, - начала Корри, а затем рассмеялась. Помнишь, Анди? "Мы не знаем, куда поведет нас

дорога..."".

И я закончил фразу, которую мы так часто повторяли: ""Но давай пойдем по ней вместе"".

В тот самый день была произведена оценка дома и участка земли. Все вместе с нашими сбережениями составило чуть более пятнадцати тысяч долларов!

Это подтверждение было нам необходимо. Мы объявили о продаже дома, и я написал печатнику в Англии, попросив его изготовить мелкий шрифт, о котором мы говорили. В тот вечер мы с Корри спали как самые счастливые и самые умиротворенные люди на свете. Но как верен Бог, насколько Он надежен и благ превыше всякого воображения! Он просит у нас так мало, чтобы дать нам во сто крат больше. Несмотря на то что жилищная проблема в Голландии была по-прежнему острой, за всю эту неделю никто не пришел посмотреть наш дом. А в пятницу Корри позвала: "Телефон, Анди!"

В это время Ханс и Рольф много ездили, и мы поставили дома телефон. Мне всегда не нравилось, что он отвлекает от дел. Но не в тот раз. Потому что мне позвонили из Голландского библейского общества и попросили подъехать к ним в течение дня.

Через несколько часов я сидел за столом напротив членов Совета директоров. Они объяснили, что крайне загружены собственной работой. Но никак не могут забыть мои нужды. Если бы я мог договориться, чтобы изданием Библий занялся кто-нибудь другойs

Я уже договорился? В Англии? Ну, что ж, они как раз хотели посоветовать мне обратиться именно туда. Они готовы оплатить половину стоимости проекта. Если каждая Библия обойдется мне в три доллара, я могу рассчитывать на помощь в полтора. Общество берется оплатить полностью весь счет, как только Библии будут готовы, но мне придется каждый раз выкупать у них то количество Библий, за которое я смогу заплатить. Если это устраивает меня...

Если это устраивает! Я не верил своим ушам. На имеющуюся у меня сумму из "русского фонда" я смогу сразу выкупить более шестисот Библий - это количество мы в состоянии увезти за раз. И нам не нужно будет продавать наш дом, и Корри может продолжать шить розовые занавески для комнаты Стефи, а я могу опять заняться салатом на огороде. Я едва мог дождаться, чтобы рассказать Корри, как Бог вознаградил нашу крошечную готовность.

Наконец карманные Библии стали реальностью. Когда я ушел из представительства Голландского библейского общества, я уже знал, что в течение полугода, к началу 1964 г., мы сможем приступить к обеспечению российских пасторов Библиями, в которых они так остро нуждаются!

Рольф собрался жениться.

Мы с Корри честно рассказали ему обо всех тяготах, связанных с частыми разлуками, присущими нашей работе. Но, как сказал Рольф, наше счастье было самым убедительным аргументом против холостяцкого образа жизни. Элена могла путешествовать вместе с ним. Она могла стать таким же полезным членом команды, как и мужчины.

Мы присутствовали на их свадьбе и дали им ценное задание на медовый месяц. Первая партия Библий была готова. Рольф с Эленой должны были поехать в Англию и забрать их.

Теперь у нас был второй автомобиль, фургон, созданный специально для длительных поездок. Задняя часть автомобиля была без окон, и в нем можно было перевозить больше груза, чем в "Опеле". На этом фургоне Рольф и Элена прибыли в Англию и забрали первую партию Библий. Какой это был праздник, когда они вернулись домой, привезя новые Библии, наше собственное издание! Я держал в левой руке карманную Библию, а в правой стандартную. Какая существенная разница! Теперь необходимо как можно быстрее отправляться в путь.

День отъезда был назначен на 6 мая 1964 г. Мне нужна была помощь всех членов команды, но Ханс был в Венгрии, поэтому мне пришлось забрать с собой Рольфа.

Мы приехали в Москву. Наступило воскресное утро, и пора было идти в церковь. Мы с Рольфом оставили фургон с непривычной тяжестью на душе. Сколько стоит наш недекларированный груз? Теперь цена Библии была эквивалентна стоимости коровы в сельских районах. Шестьсот пятьдесят коров - такой груз представляет собой серьезную контрабанду. Если бы нас поймали с ними, нам пришлось бы туго. Как раз тогда шел процесс над человеком, совершившим "экономическое преступление" против народа и государства. Его приговорили к расстрелу. Если бы нас поймали, но нет, мы не будем думать об этом.

В то утро в церкви мы увидели Иванова. Когда он посмотрел на балкон с гостями, я уверен, он узнал меня, хотя и не подал виду. Через несколько минут он поднялся и вышел из зала. Он не вернулся, не было его и в коридоре после службы. Но вдруг позади себя я услышал сердечное "Добро пожаловать в Россию!"

Это был Марков. Я представил его Рольфу. "Мы привезли подарки!" - сказал я.

"Чудесно! - вскричал он. - Это потрясающие новости!" Он говорил слишком громко, и я знал, что он делает это специально. Никто не станет подслушивать, если мы будем говорить открыто.

"Где бы мы могли встретиться?"

"А что если на прежнем месте?"

На прежнем месте! В двух минутах ходьбы от Красной площади! У Маркова, должно быть, были стальные нервы.