Сергей Панченко - Апокалипсис

— Ну ладно, пап. Будем считать это твоей точкой зрения, которая имеет право на жизнь. Пока что поводов для паники нет. — Я не во всем был согласен с отцом

— Хорошо бы.

Нас слышали те кто сидели рядом. Худощавый мужчина в костюмных брюках, держащихся на его фигуре с помощью тонкого ремня, и в очках подбоченился, выражая своей фигурой несогласие.

— Извините, я немного слышал о чем вы тут говорили. Позвольте с вами не согласиться…

Мне было глубоко наплевать на его аргументы. Споры на неопределенные темы всегда вызывали у меня скуку. Я оставил отца и вышел в коридор под видом сходить в туалет. На деле я решил пообщаться с Артемом.

— Артем! — Я заглянул в комнату в которой тот должен был находиться. На таком «лежбище» своего тюленя было трудно разглядеть сразу. Артем поднял руку, обозначив свое местонахождение.

— Иди сюда, хорош валяться!

Артем нехотя поднялся. Его лицо уже повело от пересыпания.

— Впрок не наспишься.

— А хотелось бы. Не слыхал новости из города? — Спросил он меня.

— Нет. Радио не работает.

— А позвонить кому-нибудь не пробовал?

— Если честно, не приходило такой мысли. Сейчас всем до себя только дело, чего их отвлекать.

— А я позвонил Пятаеву, ну помнишь, рыжий такой, из моего двора?

— Так, смутно.

— Ну это и не важно. Так вот они остались в городе. Забаррикадировались в квартире. Знаешь, что он мне сейчас сказал?

— Чего?

— Что военные уезжают из города. Они объявили это по громкой связи. Предложили взять в руки ситуацию отрядам самообороны. Я час назад звонил, и они в этот момент выезжали. Семен в шоке. В окна постоянно видно, как носятся зомбаки. Еды в доме на неделю. Кто будет организовывать эти отряды не ясно. Короче, город кинули.

Я стоял и думал над тем, что мне совсем недавно сказал отец. Насколько он оказался прозорлив. Артем принял мое оцепенение за шок.

— Эй, ты чего отключился! — Он помахал рукой перед моими глазами.

— Просто сейчас, за минуту до того, как прийти к тебе, отец мне рассказал о своих опасениях, насчет военных. Он тоже предположил, что военным незачем греть нас тут. У них теперь своих забот должно прибавиться.

— Наши-то пока здесь. Может у них планы на нас какие-то имеются?

— Хотелось бы верить в это.

Пока что обстановка не внушала опасений. Нас накормили обедом. Во время которого был проведен беглый осмотр. Примечательно, что из той комнаты, в которой бабушка притащила больного кота, никого на обеде не было. Затем быль ужин. От такой заботы тревожные мысли отошли на второй план.

После ужина меня сразу потянуло в сон. Отец хотел продолжить разгадывать кроссворды, но свет отключили. Я уже почти уснул, когда через закрытые веки резанул свет. По коридору раздались шаги. В комнату открылась дверь. На пороге стоял офицер.

— Слушайте меня! Два раза повторять не буду. Приказ изменился и мы покидаем территорию лагеря. Для вашей защиты мы оставляем на каждую комнату по четыре автомата и достаточное количество патронов. Теперь защитой вы будете заниматься сами. Надеюсь, среди вас найдутся те, кто служил Родине.

Офицер бросил автоматы у порога и поспешил удалиться. Я понял, что это шанс и побежал за ним следом.

— Товарищ майор, возьмите меня с собой. Я инженер-автомеханик, пригожусь вам. У меня хорошие рекомендации на работе. И отца возьмите, он по буровым вышкам специалист, в любых железках сечет.

— Нет! — Не поворачивая головы ответил военный.

Я остановился, как вкопанный. Безаппеляционный тон майора сразу охладил мой пыл. Пришлось вернуться назад не солоно хлебавши. Отец посмотрел на меня. Я ответил ему красноречивым взглядом. Он встал и взял один автомат.

— Пойду посмотрю где они патроны оставили. — Отец повесил автомат на плечо и вышел в коридор.

За окном зарычали моторы и стали отдаляться. Остальные мужчины из нашей комнаты, поднялись, разобрали автоматы и пошли следом за отцом. Я пошел за ними. В фойе, у самого выхода стояли несколько зеленых ящиков с патронами. Отец уже сбил крышку с одного. Достал из ящика цинк, вскрыл его и забивал магазин патронами. Остальные, кому досталось оружие последовали его примеру.

Отец мой, по натуре не командир. Ему проще все сделать самому, чем пытаться заставить кого-то. Он молча поднялся и пошел к воротам. Военные оставили прожекторы включенными и закрыли за собой ворота. Зато в лагере начался поиск лидера. Вместо реального дела люди начали собачиться. Никто не хотел подчиняться кому-то одному, сразу поднимал насмех любые предложенные меры. Мне все это напомнило курятник и я вышел на улицу к отцу. Он стоял внутри бетонного блок-поста у центральных ворот и вращал рукоятку прожектора в стороны.

— По периметру надо встать. Смены организовать.

— Там сейчас друг другу в горло вцепятся. Все орут, а дела нет. — Поделился я последними наблюдениями.

— Вот что за природа такая человеческая. Как ситуация требует дисциплины, все превращается в балаган.

— Не говори. Надеюсь, до завтра появится подобие порядка.

— Подобие, сынок, не спасет нас в такой ситуации. Тут нужна стальная рука, чтобы безоговорочно подчинялись. Сейчас каждый начнет тянуть одеяло на себя.

— Не хочешь попробовать, пап?

— Нет, спасибо. У них автоматы, они теперь возомнят себя вершителями судеб. Пусть, как хотят. Давай, подумаем о себе сами и придумаем запасной план, на всякий случай.

— Давай. Есть уже наметки?

— Я не Наполеон, пока один план — дожить до утра. В темноте, я думаю, опаснее передвигаться.

— Наверно, слыхал какими шустрыми становятся зараженные?

— Слыхал.

Спорящие мужики высыпали на улицу. Они не унимались, предлагая свои «безальтернативные» варианты обустройства лагеря. Если бы сейчас на территорию вторглись враги, банда вопящих мужчин не смогла бы их заметить до последнего момента. Отец поставил рычаг переключения огня в крайнее нижнее положение, на стрельбу одиночными. Высунул ствол в бойницу и выстрелил. Толпа затихла.

— Показалось! — Крикнул он затихшей толпе.

Постепенно мужики разошлись по периметру и заняли места рядом с прожекторами.

— Они хоть договорились со сменами? — Поинтересовался отец. — Хотя нам все равно. Давай ложись спать, придешь меня часа в четыре сменишь.

— Ладно. Пойду, прилягу. Ты осторожнее пап. Сразу стреляй, если что заметишь.

— Иди, спи спокойно.

Я ушел в полной уверенности, что мой отец все сделает как надо.

Телефон запищал за пятнадцать минут до времени, когда мне нужно было идти меняться. Я с удовольствием вышел на свежий ночной воздух. В здании народу было, как селедки в бочке. Они потратили весь кислород, отчего я проснулся как с легкого похмелья.

Отец увидел мое движение и осветил прожектором.