Филип Фармер - Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.

Уже три года минуло с тех пор, когда Кикаха в последний раз посещал луну. И вот он снова оказался здесь, но в такой ситуации, которая ему не могла привидеться и во сне. Гарпия и орлицы рыскали по залам и переходам, а он попал в тупик. Ничья. Он не мог выбраться, но и им не удалось бы поразить Кикаху без серьезных потерь. У птиц, однако, имелось преимущество. Они могли достать пищу и воду. У них было время, чтобы подождать, когда он ослабеет от голода и жажды, не сможет сопротивляться или просто рухнет, сраженный сном. Им же некуда торопиться. Орлиц никто не подгонял.

Конечно, ситуация могла измениться. Вполне возможно, что Колокольники вернутся на луну через другие врата. И на этот раз они приведут с собой значительные силы.

Если Подарга полагает, что он будет оставаться в комнате до полного изнеможения, то она ошибается. Он испробует несколько фокусов, а если они не сработают, то прорвется с боем. Может быть, он сумеет пробиться и проскочить мимо птиц в подземелье? Хотя надежды на такой исход маловато — клювы и когти у орлиц остры и стремительны. Но ничего, он тоже не подарок.

Кикаха решил создать для нападающих как можно больше проблем. Из паза между стенами он выкатил колесообразную дверь и, оставив узкое отверстие, окликнул Подаргу:

— Ты, наверное, считаешь, что теперь я у тебя в руках? Но даже если это и так, что толку? Неужели ты со своими птахами собираешься провести здесь остаток жизни? Тут нет никаких гор, заслуживающих внимания! Местность угнетающе плоская! И еду добывать будет нелегко! Все животные, обитающие на открытой поверхности, чудовищно огромны, а какие они жестокие бойцы!.. Что же касается тебя, Подарга, то тут не над кем царствовать. Твои сотни тысяч подданных остались на планете. И если даже твои девственные орлицы отложат по яйцу, чтобы увеличить число слуг, то птенцов вы вряд ли дождетесь. Слишком много здесь хищников, которые будут не прочь ими полакомиться. Я уж не говорю об огромных белых обезьянах, которые тоже любят яйца и не откажутся, я уверен, от орлиного мяса! Ах, да, огромные белые обезьяны! Вы еще не встречались с ними, не правда ли?

Он подождал, пока они переварят его слова, а затем добавил:

— Вы здесь застряли до самой смерти! Хотя можете заключить со мной перемирие! Я знаю, как вернуться на планету! Мне известно, где спрятаны врата!

Наступила долгая тишина. Затем послышались приглушенные голоса орлиц и гарпии. Наконец Подарга отозвалась:

— Слова твои искушают, Обманщик! Но меня они не одурачат. Все, что нам нужно, это подождать, пока ты заснешь или ослабнешь от голода и жажды. И тогда мои пташки возьмут тебя живым и станут пытать, пока ты сам не расскажешь все, что нас интересует. И тогда мы убьем тебя. Как тебе мой план?

— Ты этого не дождешься, — буркнул он. Затем крикнул: — Я лучше убью себя сам! Ты, Подарга, царственная потаскушка, поняла? Или твои куриные мозги совсем отказали?

Ее визгливые выкрики и гневное хлопанье крыльев подсказали, что она тоже не считает его гениальным мыслителем.

— Я знаю, где врата, Подарга! Но без меня вы никогда не сумеете найти их! Принимай решение, но только побыстрей! Я даю тебе полчаса, а потом начну действовать!

Он выкатил дверь, полностью закрыв проем, и сел, прислонившись спиной к красно-коричневой, гладко отполированной древесине. Если они попытаются ворваться, то у него будет уйма времени, чтобы вскочить и приготовиться к бою. Он мог немного отдохнуть. Долгая тяжелая битва в Таланаке, переброска на луну и последовавшая погоня истощили его силы. Очень хотелось пить.

Должно быть, он задремал. Кикаха выбрался из черных маслянистых вод дремоты. Во рту у него пересохло и першило. Казалось, что вместо глаз ему вставили круто сваренные горячие яйца. Дверь никто не сдвигал, Кикаха не мог понять, что его разбудило. Неужели его чувство бдительности дало осечку?

Он откинулся головой к двери. Сквозь нее доносились слабые крики и шум. Тогда он и понял, что его разбудило. Он вскочил на ноги и откатил дверь во внутренний промежуток. Едва преграда исчезла, в комнату ворвались звуки свирепой битвы.

Гарпия и три орлицы столкнулись с тремя огромными темно-рыжими зверями, похожими на кошек, но десятиногими. Два гривастых самца и самка. Это были бенсы, марсианские львы, описанные Берроузом и созданные Вольфом в его биолабораториях. Они кормились тотами, детенышами зитидаров, большими белыми обезьянами и всем, что могли поймать. Обычно они охотились по ночам, но, должно быть, голод отправил их рыскать по городу в дневное время. А возможно, их разбудил весь этот шум либо привлек запах крови.

Как бы там ни было, бенсы загнали в угол врагов Кикахи. Они убили одну орлицу, вероятно, в первой же внезапной атаке, как предположил Кикаха. Зеленые орлицы считались достаточно грозным бойцами. Они могли обратить в бегство пару тигров, не потеряв при этом ни перышка. Однако бенсы уже убили одну орлицу и нанесли другим несколько серьезных ран. Но и у бенсов из глубоких и мелких порезов сочилась кровь.

Получив отпор, львы изменили тактику. Они отступили в глубь коридора, время от времени один из них бросался на орлицу. Иногда атаки были ложными, бенс останавливался так, чтобы смертельные, как боевые секиры, клювы не могли его достать. Но иногда зверю удавалось нанести удар огромной лапой с серповидными когтями. И тогда мелькали острые, как сабли, клыки и желтые клювы, летели клочья рыжеватой шкуры или вырванные из гривы пучки волос, крутились в воздухе зеленые перья. Сверкали зеленые, желтые и красные глаза, хлестала кровь, раздавался рев и пронзительные крики. Но бенс вдруг отбегал, уступая место своему сородичу.

Подарга держалась позади своих огромных, словно зеленые башни, орлиц. Кикаха следил за схваткой. Вскоре все три бенса напали одновременно. Один самец и орлица покатились и с треском врезались в дверь. Кикаха отпрыгнул назад, а затем шагнул вперед и вогнал меч в барахтавшуюся массу. Его не волновало, кого он заколет, бенса или орлицу, хотя он все-таки надеялся, что жертвой окажется птица. Они были умнее и не забывали о цели, а желали они в первую очередь убить Кикаху.

Но он лишь уколол чью-то плоть, а тела откатились в сторону. Оба животных издавали столько шума, что Кикаха не мог определить, кого же он ранил.

И в это мгновение в центре коридора открылся путь к бегству. Обе орлицы схватились со львами, Подарга прижалась спиной к стене, сдерживая когтями разъяренную самку. У львицы текла кровь из глаз и ободранного носа. Ослепленная кровью, она не решалась наброситься на гарпию.

Кикаха стрелой пронесся по коридору, потом перепрыгнул через два тела, пытавшихся перекрыть ему путь. Он оттолкнулся от рыжеватой мускулистой спины и взвился в воздух. К несчастью, он вложил в свой прыжок слишком много сил. Он врезался головой в мраморный потолок и разрезал кожу на макушке о большой алмаз, вставленный в мрамор.