Филип Фармер - Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры.

Не обращая внимания на боль и удары, он сумел стукнуть ее кулаком в подбородок, а затем оглушил рукоятью меча.

Глаза Подарги перекосились и остекленели, из носа хлынула кровь. Она упала на спину, раскинув крылья, словно руки. Но когти ее все еще впивались в его бедра, и Кикахе пришлось отрывать их один за другим. Кровь стекала по его ногам, образуя лужицу. Когда он отрывал последний коготь, в камеру ворвался самец обезьяны. Кикаха схватил меч двумя руками и обрушил его на вытянутую лапу. Руки онемели, и он едва не выронил оружие. Но отрубленная по запястье лапа упала на пол. Его окатило хлынувшей из обрубка кровью, на мгновение ослепив. Смахнув кровь рукавом, он увидел, что обезьяна, визжа, удирает на двух ногах и трех оставшихся лапах. Самец врезался головой в орлицу, которая клювом и когтями выпускала кишки из убитой самки. Они сцепились и покатились по полу.

В этот момент Подарга пришла в себя. Она с визгом вскочила и лихорадочно забила крыльями. Кикаха подобрал полумесяц, разглядел иероглиф в его центре, отыскал сходный знак на полу и сложил половинки вместе. Затем он резко обернулся и ткнул мечом гарпию, которая разъярила себя криками и собралась броситься в атаку. Подарга отпрянула, а Кикаха шагнул в круг из двух полумесяцев.

— Прощай, Подарга! — выкрикнул он. — Счастливо тебе сгнить на этом самом!..

Он не успел договорить до конца, когда врата сработали. Он попал из пещеры — как всегда, безо всякого ощущения перехода — в другое место, стоя внутри уже другого кольца из двух полумесяцев. Контакт двух полумесяцев в пещере и появление массы его тела в излучаемом ими поле активировали врата после трехсекундной задержки. Его и незакрепленный полумесяц переправило к той половине, которая совпадала по частоте.

Ему снова удалось сбежать, значит, можно заняться ранами. Иначе он вскоре истечет кровью.

И тут он понял, какую ошибку допустил под натиском Подарги. Он поднял не тот полумесяц, когда на него напала гарпия. В ходе борьбы один из полумесяцев-ловушек, должно быть, вышибли пинком из его угла и отправили к остальным. Именно его-то он и поднял, убегая через врата.

Он оказался в тюрьме дворца Властелина.

Однажды он похвастался Вольфу, что сможет сбежать из так называемой гарантированной от побегов камеры, если когда-нибудь попадет в нее. Он считал, что умного и решительного человека не удержит любая тюрьма. Побег может затянуться, но совершить его все-таки можно.

Теперь он застонал, проклиная свой длинный язык.

Создавая тюрьму, Вольф постарался на совесть. Она располагалась под двадцатью метрами твердого камня и не имела прямой связи с внешним миром. Она была замкнутой на себя самообеспечивающей системой, за исключением одного: еда и вода для заключенного передавалась из дворцовой кухни через врата, слишком маленькие, чтобы пропустить что-либо больше подноса.

Конечно, в тюрьме имелись врата, через которые заключенного могли поднять в тюремную камеру во дворце, но их мог активировать лишь кто-то из дворца наверху.

Комната была цилиндрической, длиной около двенадцати метров. Свет исходил неизвестно откуда, при этом не существовало никаких теней. Стены Вольф разрисовал сценами с древней планеты своих предков. Создатель не ожидал никаких заключенных, кроме Властелинов, и поэтому нарисовал эти картины именно для них. В пейзажах фресок было что-то жестокое. Все они изображали широкие и прекрасные панорамы открытых просторов, напоминая заключенному о тесном и замкнутом пространстве камеры.

Меблировка отличалась великолепием и принадлежала к стилю, известному среди Властелинов как средне-тиамарзанский до Исхода. За дверцами больших бюро и шкафчиков находилось множество приборов для развлечения и просвещения заключенного. Первоначально их в камерах не было, но когда Вольф отвоевал свой дворец у Арвура, он поместил их сюда, не желая пыток пусть даже и скукой. Он сам иногда исчезал надолго, поэтому автоматизировал снабжение заключенных.

Так уж случилось, что до настоящего времени в этой комнате не содержалось никаких заключенных. По иронии судьбы и великому разочарованию Кикахи, ее первым посетителем станет лучший друг тюремщика, а тюремщик об этом так и не узнает.

Он надеялся, что Колокольники во дворце тоже не узнают о нем. В трех местах будут мигать лампочки, указывая, что в камере кто-то обитает: один огонек будет пульсировать в спальне Вольфа, второй — на пульте в центре управления, а третий — на кухне.

Если Черные Колокольники заметят сигнал, то должны встревожиться. Но смогут ли они отгадать, что означают эти огоньки? Кухонные талосы станут его кормить, но даже если их спросят о назначении лампочек, они не смогут ответить. Они слышат приказы, но их рты предназначены не для болтовни, а затем, чтобы пробовать пищу.

Думая об этом, Кикаха проглядел шкафчики, отыскивая средства для оказания первой помощи. Вскоре он наткнулся на антисептик, лекарства, бинты, словом, все, что ему требовалось. Он очистил раны и приготовил пленки псевдокожи, которую и наложил для остановки кровотечения. Лекарства сразу же начали оказывать свое целительное действие.

Затем Кикаха напился воды, а также открыл бутылку холодного пива. Он принял душ, вытерся и, поискав, нашел пилюлю, способную успокоить его перевозбужденные нервы. После потери крови нужно хорошо отоспаться. Однако таблетки могут подождать, сперва он поест и закончит обследование тюрьмы.

Ему рано думать об отдыхе. Время не терпит. Трудно сказать, что происходит в Таланаке с Ананой и краснобородыми. В любой момент их может атаковать аэролет Колокольников с мощными лучеметами. И что сейчас делает фон Турбат?

Сбежав от Подарги, фон Турбат вместе с фон Свиндебарном, должно быть, вернулись во дворец. Неужели они удовлетворятся положением дел? Или же они, что казалось Кикахе более вероятным, вернутся на луну через другие врата? Они решат, что он застрял там и надолго вышел из игры. Но у них могут возникнуть некоторые сомнения. Вполне вероятно, что они отправят на луну по меньшей мере, один аэролет и множество солдат. Устроят на него большую охоту.

Кикаха усмехнулся. Они будут искать его наверху, а он в это время будет, так сказать, прямо под их ногами. Существовала, конечно, возможность, что они отыщут пещеру неподалеку от Корада. А если начнут проверять оставшиеся полумесяцы, то, по крайней мере, один Колокольник вскоре окажется в этой камере. Тогда о сне не может быть и речи. Ему нужно действовать и как можно скорее выбраться из этой камеры.

И все же Кикаха решил, что прежде всего должен выспаться. Иначе он рухнет без сил или станет таким медлительным, что не сможет защищаться. С легким головокружением после бутылки вина и трех стаканов пива он подошел к маленькой двери в стене, над которой мигал желтым светом топаз. Он открыл дверь и вынул из ниши серебряный поднос. На подносе стояло десять покрытых серебром и инкрустированных самоцветами блюд, содержащих изысканные яства.