Филип Фармер - Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

Лос с размаху ударил Орка по голове рукой, держащей курильницу. Мальчик упал на колени, но не поднял опущенных рук — очевидно, тем самым он полностью провалил бы исполнение своей роли в церемонии. Энитармон не выдержала и обратилась к мужу. Лос прожег ее взглядом и произнес одно слово. Судя по всему, супруги вряд ли обменялись комплиментами.

Орк нетвердо поднялся на ноги и устремил глаза вверх, стараясь сдержать слезы. Из царапины на голове струилась кровь. В это же мгновение Энитармон с криком подскочила к Лocy и с размаху стукнула его по голове концом жезла. «Моя бы мать так не поступила», — подумал Джим.

И тут его унесло прочь из храма, ввысь над горами, континентом, планетой, солнцем, обратно к вратам в его палату на Земле.

8 ноября 1979 г .

При следующем своем вхождении Джим не увидел больше пересекающихся многомерных стен. Вместо этого навстречу ему устремился огромный рой существ, попеременно вспыхивавших то зеленым, то красным. Существа были похожи на сперматозоидов с человеческими, злобно ухмылявшимися лицами. Правда, они не пытались ему помешать, а оказавшиеся у него на пути живо увильнули прочь — и Джим быстро очутился во вселенной Орка. Но еще до того, как прочесть заклинания, он решил, что вселится в Орка, которому уже исполнилось семнадцать лет.

Орк — высокий и очень мускулистый юноша — прятался за огромным стволом дерева, сжимая в левой руке древко копья. На голове у него красовалась синяя шапочка, как у Робин Гуда, с торчавшим сбоку алым пером. Кроме шапочки, короткой синей юбки-килта и сандалий, на нем ничего не было. На поясе в ножнах висели короткий меч и метательный топорик.

Прошло около часа, как перевалило за полдень. Небо — в этот день малиновое — было ясным, и солнце, тоже малиновое, пылало в вышине. Однако внизу, под кронами деревьев, чувствовалась прохлада.

Орк к чему-то прислушивался, но трудно было бы различить нужный звук среди шума лесной жизни, затем повернул голову. Лос и Энитармон вышли из тени деревьев позади него. Они тоже были одеты в одни только килты и сандалии и так же вооружены. Однако у Лоса, кроме копья и топора, имелся еще и пистолет с утолщением-луковицей на конце ствола — лучемет.

Джим снова ощутил приступ страха. Спроецировать себя в сознание Орка и, быть может, остаться в нем навсегда — значит, рискнуть повстречаться с неведомой ему до сей поры опасностью. Но он должен — или до конца своих дней на нем будет клеймо труса. Победа или смерть. Возможно, только смерть. Или, что еще хуже, Орк поглотит его. И тогда Джим навсегда останется узником в чужом теле.

Не имеет значения. Надо войти в разум Орка, стать им частично, но не целиком, Боже упаси!

И Джим сделал это. Секунду-другую он чувствовал себя так, словно упал в яму, наполненную овсяной кашей. Слизистая комковатая субстанция давила на него со всех сторон, ослепляя и оглушая. Мрак и омерзительное вещество, в котором он тонул, едва не заставили его повернуть назад. Но он беззвучно крикнул себе: «Вперед!» Пугающая жижа осталась позади, хотя мрак не рассеялся. У Джима возникло ощущение, словно он рухнул в бешено мчащийся поток тяжелой, как ртуть, жидкости и его стремительно несет по каким-то извилистым каналам под шум биения то ли гигантских крыльев, то ли огромного сердца.

Затем наступила тишина, сменившаяся слабым потрескиванием. Вокруг него посыпался дождь искр, которые становились все крупнее, пока не слились воедино в яркий свет. Джим обрел способность видеть, слышать, обонять и ощущать вкус — так он вошел в плоть и в мозг Орка, почти полностью стал им. Теперь требовалось некоторое время на освоение навыка управляться одновременно и с собственными мыслями, и с личностью Орка.

Вслед за отцом и матерью густую тень покинули Лувах и Вала — дядя Орка и его жена, посетившие их по настоянию Энитармон. Л ос ради этого случая открыл врата между их двумя мирами на достаточно долгий срок. Гости возглавляли отряд туземцев — рабов Владык, следопытов и загонщиков. Кожа рабов была несколько темнее, чем у Владык, но только потому, что они больше времени проводили на солнце. Одеждой им служили набедренные повязки, тела покрывала густая татуировка, а в длинных темных волосах и продырявленных ушах топорщились перья. Единственным оружием рабов были бамбуковые духовые ружья, что выпускали стрелы с наконечниками, пропитанными парализующим веществом.

— Есть успехи, сын? — спросил низким, рыкающим голосом Лос.

— По-моему, один прячется вон в тех зарослях шинт, — ответил Орк. — Он ранен. Я его выследил по каплям крови, хотя кровотечение у него не слишком сильное.

— Это, должно быть, тот, кто убил двух рабов, — уточнил Лос. — Со всеми остальными мы уже расквитались.

Джим несколько изумился тому, что понимает речь Владык (или тоанов, как они сами себя называли). И хотя изумление не было ясно оформленным (надо сказать, что все его собственные чувства утратили остроту), все, что осознавал Орк, было ярким и четким. И сейчас он думал о Вале — как жаль, что у него не было возможности поговорить с ней!

— Оружие все еще при нем? — поинтересовался отец.

— Не знаю, — Орк покачал головой.

Добычей им служили туземцы, приговоренные своими же соплеменниками к смерти за тяжкие преступления. Время от времени Лос, когда ему наскучивали другие забавы, аннулировал приговоры и использовал осужденных в качестве дичи. Вот и теперь семерых опасных преступников доставили сюда, в джунгли, дали им копья и ножи и отпустили на волю. Выждав двадцать минут, Владыки со своей челядью отправились по их следам. Все они, кроме Лoca и Валы, имели при себе лишь примитивное оружие — для остроты ощущений. Отец и тетка Орка прихватили лучеметы на случай, если на охотников нападет хищный зверь или если преследуемый одержит верх в поединке с Владыкой.

— Кто хочет прикончить зверя? — крикнул Лос.

— Рад буду разделаться с ним, — ответил Орк. Он сознавал, что вызвался потому, что хотел завоевать уважение отца, хотя и не любил его. Но была и более веская причина — желание блеснуть перед теткой.

— Тебе нужно приобретать опыт, — кивнул, соглашаясь, Лос. — Ты пока что убил немного дичи, будь то человек или животное. Но, согласно правилам, возможность должна быть предоставлена нашим гостям. Неужели ты забыл?

— А мне бы очень хотелось увидеть, как сражается Орк, — сказала Вала. — Я пойду следом за тобой, племянник.

Боже, до чего они бессердечные, думал Джим. И какое хладнокровие! Однако, несмотря на свое отвращение, он одновременно испытывал те же чувства, что и Орк. Молодой Владыка, а следовательно, и Джим, сгорал от нетерпения. В то же время Орк (и Джим тоже) надеялся, что ничего плохого с ним не случится.