Филип Фармер - Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

— Потише, Мак! Изначально «лось» принадлежал некоему туземцу, а затем достался тому, на чьей стороне была удача.

— Так вы меня бросите?

— Если рассуждать логически, то следовало бы. Но мы с Ананой этого не сделаем, пока ты нам помогаешь, — ответил Кикаха. Тут выдержка оставила его, и он закричал: — Прекрати стонать и плакать!

— Ладно, — вздохнул Маккей. — Полагаю, ты прав. Я вообще-то не нытик, но это... — Он указал на окружающий пейзаж. — Лавалитовый мир для меня слишком... хм, хорош! Но обещаю исправиться.

— Ладно, едем, — кивнул Кикаха. — Слушай, я тебе когда-нибудь рассказывал, как мне однажды пришлось прятаться в набитом бутылками винном погребе на окраине одного французского городка, когда его неожиданно отбили немцы?

* * *

Прошло два месяца, но догнать летающий замок все еще не удалось. Зато теперь до него оставалось миль десять. Даже на таком расстоянии он выглядел громадным, чуть не дотягивая до полумили. Сторона плоского квадратного основания составляла примерно тысячу двести футов.

Кикаха уже различал его очертания, но, разумеется, без подробностей. По словам Уртоны, дворец напоминал какой-нибудь богатый квартал города из «Тысячи и одной ночи»: сотни башен, минаретов, куполов и арок. Время от времени его поверхность меняла цвет, а однажды засияла подобно радуге.

Сейчас дворец находился на середине пути через огромную равнину, на которой паслись многочисленные стада.

— Он должен проплыть еще около тридцати миль, прежде чем доберется до ее края. Попробуем догнать его. Будем гнать «лосей», пока они не упадут, а потом — бегом за дворцом! Главное — не прекращать погоню.

Анана и Маккей кивнули, соглашаясь, но без особого энтузиазма. Надо сказать, отряд представлял собой жалкое зрелище: они потеряли в весе; щеки запали, под глазами появились темные круги, свидетельствующие о почти полном истощении сил. Но усилие сделать требовалось: как только дворец достигнет гор, он заскользит над ними, сохраняя ту же скорость, что и на равнине. А вот его преследователям придется замедлить темп.

Расстояние непрерывно сокращалось. Заметив несущихся во весь опор всадников, антилопы и газели в панике разбегались, топча всех, кто оказался у них на пути. Хищники спешили воспользоваться испугом травоядных. Собаки, бабуины, «моа» и львы набрасывались на пробегавших животных и сбивали их с ног. Итак, отряд мчался за неуловимой целью, сопровождаемый рыком, лаем и визгом.

Впереди Кикаха заметил несколько очень странных существ. Это были ходячие растения, но такие прежде не попадались ему на глаза. Они выглядели, словно огромные бревна с ногами, то есть бледно-серые стволы двигались горизонтально. Из них торчали короткие, похожие на обрубки ветви, с которых свисало по шесть-семь черно-зеленых ромбовидных листьев. На обоих концах имелись образования, похожие на канделябры. Проезжая мимо одного из «бревноидов», Кикаха заметил, что канделябры снабжены глазами — огромными, очень похожими на человеческие; когда всадники проскакали мимо них галопом, они повернулись, будто провожая их взглядом.

Кикаха направил «лося» подальше от них, и Маккей последовал его примеру.

— Что-то не нравятся мне эти твари! — крикнул он сидевшей позади него Анане.

— Мне тоже!

Внезапно один из «бревноидов», находившийся примерно в пятидесяти ярдах, начал поднимать направленный в их сторону открытый конец ствола. Другой его конец упирался в землю, а передние ноги телескопически выдвинулись вверх, словно антенны.

Кикахе показалось, что на него нацеливают пушку, и спустя мгновение из темного отверстия приподнятого конца вырвался черный дым, сопровождавший полет какого-то черного предмета. Описав в воздухе дугу, тот упал в футах двадцати справа от них и взорвался, коснувшись ржавой травы.

«Лось» пронзительно завизжал и побежал быстрее, словно страх придал ему сил. На какой-то миг Кикаха наполовину оглох. Однако... этот запах дыма. Не может быть!... Черный порох!

— Кикаха, у тебя идет кровь! — закричала Анана.

Он ничего не чувствовал, да и некогда было сейчас останавливаться и выяснять, куда его ранило. Кикаха крикнул, понукая животное, однако его крик утонул в грохоте, по меньшей мере, дюжины взрывов со всех сторон. На какой-то миг дым окутал их, но затем «лось» вырвался из него и помчал своих седоков дальше. Теперь Кикаха вообще ничего не слышал. Но руки Ананы все еще обнимали его за талию, значит, его возлюбленная по-прежнему была с ним.

Бросив взгляд через плечо, он увидел Маккея, выехавшего из облака черного дыма. Его преследовал черный предмет, похожий на снаряд. Упав позади всадника, он с грохотом взорвался, и в центре взвившегося облака дыма полыхнуло пламя. «Лося» подбросило в воздух, его седок, перевернувшись в воздухе, упал на землю. Рядом с ним рухнуло, едва не задев его, большое тело животного. Маккей почти сразу вскочил на ноги и побежал.

Натянув поводья, Кикаха остановил «лося». Сквозь стелющийся дым он увидел, что дюжина растений подняла открытые концы и нацелила их на людей. Из стволов, похожих на пушечные жерла, вылетели еще два снаряда, сопровождаемые дымом и грохотом. Они взорвались позади Маккея на расстоянии сорока футов. Негр бросился на землю — конечно, слишком поздно, чтобы уберечься от осколков. Но как только стихло эхо взрывов, он поднялся на ноги и снова побежал. Позади него в земле остались две небольшие воронки.

Каким-то чудом «лось» Маккея не сломал себе ни шеи, ни ног. Он, шатаясь, поднялся, оскалив длинные зубы, его глаза, казалось, стали вдвое больше, а затем пустился вскачь. Когда он пронесся мимо негра, тот осыпал животное проклятьями, которых Кикаха так и не услышал.

Анана уже сообразила, как надо действовать. Соскользнув с седла, она делала Кикахе знаки руками, зная, что тот ее не слышит. Кикаха ударил пятками по бокам «лося» и проорал ему команду, хотя полагал, что скакун так же глух, как и он сам. Но «лось» тем не менее погнался за удиравшим сородичем. Погоня эта, однако, оказалась долгой и закончилась только тогда, когда преследуемое животное замертво рухнуло на землю.

Кикаха подъехал к Анане и Маккею, спустился на землю и осмотрел их кровоточившие раны. В спине у каждого торчало около двух десятков мелких колючек, впившихся в кожу. Только теперь он почувствовал, как из ран на его правом предплечье по руке стекает кровь. Схватив ногтями колючку, Кикаха вытащил её, обтер пальцами кровь — на его ладони лежала шестиконечная звездочка.

— Самая дурацкая шрапнель, какую я когда-либо видел, — произнес он.

Растения, которым он тут же придумал название — «пушколябры», медленно удалялись прочь, перебирая сотнями пар тонких ног с большими стопами. Примерно через четверть часа Кикаха увидел, как несколько растений подорвали своими снарядами слоненка, а затем вскарабкались на тушу и принялись рвать ее выпущенными из стоп когтями. Самые верхние конечности засовывали куски мяса в отверстие сбоку на стволе.