Альфред Ван-Вогт - Путешествие «Космической Гончей»

Проснувшись, Клэйн долго пытался разгадать смысл сна. А потом очень медленно откинул покрывало и сел, покачиваясь от головокружения. Несмотря на слабость, он был настроен решительно. «Болен я или нет, — сказал он себе, — но я встаю».

Ему бы сейчас оказаться на борту «Солнечной Звезды». Во время долгих космических полетов он проводил много экспериментов в просторных химических лабораториях этого корабля. Он готовил различные лекарственные препараты по старинным рецептам. Сначала он опробовал их на умирающих, затем, очень осторожно, на больных. Некоторые из снадобий оказались весьма эффективными.

В комнату вошла сиделка. Клэйн видел ее словно сквозь густой туман.

— Мою одежду, — пробормотал он, — принесите одежду.

— Ваша честь, — возразила она, — вы не должны этого делать. Вы больны. Вам нужно вернуться в постель.

Не дожидаясь ответа, сиделка вышла. Через минуту вбежал физиотерапевт. Не встретив сопротивления больного, он уложил его и завернул в простыни. Клэйн пытался было протестовать:

— Доктор, я хочу получить одежду. Мне нужно отправиться на корабль… — шепот перешел в невнятное бормотание.

Голос врача доносился до него как будто издалека.

— На корабль?.. Что он собирается делать? Отправиться на битву?

Последовала пауза. Затем врач заговорил снова:

— Сестра, попросите приготовить для больного холодный душ. Думаю, ему нужен шок.

Все дальнейшее воспринималось Клэйном как в тумане. Но его не покидала мысль: «Меня заключили в клетку, я не могу из нее выбраться. Они денно и нощно следят за мной. Они прекрасно знают слабости любого больного. И в последние минуты жизни твой ранг не имеет никакого значения».

Он не мог вспомнить, когда его вновь уложили в постель, но внезапно снова ощутил себя плотно завернутым в простыни. Они казались Клэйну невыносимо тяжелыми, хотя сверху простыней лежало одно одеяло. Одна из медсестер сказала:

— Спит! Хорошо. Думаю, ему станет лучше, когда он проснется.

Клэйн спал, но не осознавал этого. Ему казалось, что он стоит на зеленой лужайке, а рядом с ним Маделина. Она улыбается и говорит: «Я буду добра с тобой. Я нужна тебе». Ее образ растаял, и он проводил ее слабой улыбкой. Внезапно появился Деррин. Клэйн сказал ему: «Боюсь, что звезда семьи Линнов закатывается, а это означает, что следующим лордом-правителем будет Чиннар. Вся эта борьба бесполезна, бесцельна…» Издалека послышался чей-то голос: «Патронату сообщено. Для управления Империей создан Комитет Девяти…»

Он остался один. Прогуливался’ по лужайке, дыша свежим воздухом. Впереди темнел лес, деревья отбрасывали тени. От ствола к стволу летали чьи-то неясные силуэты. Ему почудилось в них что-то знакомое, но определить, кто это был, он не сумел. Он вышел на опушку леса, замешкался, а потом двинулся под тень деревьев. При этом он почему-то знал, что Маделина рядом…

Клэйн проснулся и открыл глаза. Он испытывал расслабленность и облегчение, фантастическая глубина позади него отступила. Он четко различал все предметы, в душе царили мир и покой. Клэйн повернул голову. В кресле за кроватью сидел Чиннар — изможденный, с впалыми щеками. Его вид потряс возвращающегося из беспамятства Клэйна. Он спросил:

— Сколько это продолжалось?

— Восемнадцать дней. — Варвар устало улыбнулся. — Мы вынуждены были бороться нашими собственными средствами. Узнав, что вы при смерти, я вызвал вашего доктора. Не получив ответа, я и трое обученных вами фармацевтов опустились туда. То же сделала армия. Поскольку все резонаторы с корабля были сняты, мы без проблем вошли. — Он сменил тему: — Как же получилось, что вас окружили невежды? После той медицинской работы, которую вы проделали на корабле, вернуться сюда…

Клэйн подумал: «Я и вправду совершенно забыл, что он где-то поблизости. Я был слишком занят тогда, когда мы вернулись. А кроме того, я был болен и мне не хватило здравомыслия». Он смотрел на Чиннара, будто впервые видел его. Перед ним сидел лидер, привыкший к кровавой тактике. И тем не менее он прибыл сюда, чтобы бескорыстно помочь своему сопернику в борьбе за власть в Солнечной системе. Чиннар, казалось, проник в его мысли:

— Ваша честь, — сказал он ухмыляясь, — все восемнадцать дней я не отходил от вашей постели, поскольку у меня нет лучшего решения проблемы Риссов по сравнению с остальными линнскими идиотами… за пределами этого помещения. — Он обвел рукой комнату и продолжил: — Кажется невероятным, но человеческую расу может спасти только один человек, но как он надеется совершить это, я не могу себе даже представить.

Он замолчал и посмотрел на Клэйна как-то странно и столь напряженно, что тот пришел в возбуждение. Варвар, уныло кивнув, промолвил:

— Ваши предположения оказались верными. Война с Риссами началась. Все планы, которые я когда-то строил относительно организации сопротивления Чужим, теперь кажутся мне не более чем плодом моего больного воображения. — Решив, что чересчур разнюнился, Чиннар продолжил более твердым тоном: — В течение шести дней сотни боевых кораблей Риссов атаковали человеческие поселения — и малые, и большие. Я даже не могу дать вам оценку наших потерь. Мужчины, женщины и дети гибнут миллионами. Вне всякого сомнения, происходящее похоже на вторую и заключительную фазу их вторжения. — Его интонация еще раз изменилась. — Ваша честь, — хрипло сказал он, — мы обязаны уничтожить этих монстров до последнего существа.

— Нет! — ответил Клэйн.

Он медленно сел, ощущая болезненную слабость. Но его глаза твердо встретили налившийся кровью взгляд лидера варваров.

— Чиннар, — проговорил он, — завтра мы отправим изображенный на рисунках ультиматум, дающий Риссам месяц на то, чтобы убраться из Солнечной системы и принять предложение о разделении сфер влияния в качестве постоянной политики.

— Но если они откажутся… — в голосе варвара звучало неприкрытое сомнение. — Ваша честь, в течение месяца пятьдесят миллионов людей будут…

Клэйн продолжил, словно ничего не слышал:

— Примерно через двое суток мы приступим к уничтожению их сил и цивилизации повсюду. Точное время зависит от того, когда я поднимусь окончательно. — Он резко сказал Чиннару: — Не паникуй! Я никогда ранее не чувствовал себя в более здравом уме. Я готов и занял наконец твердую позицию. Говорю тебе, мой друг, я вижу то, что никогда еще не видел ни один человек. Все предварительные испытания проведены, проверка закончена, хотя мне еще необходимо сделать несколько специальных электронных снимков.

— И что тогда?

— По крайней мере откроется какая-то часть тайного смысла происходящего.

Клэйн вошел в зал и в течение минуты оставался незамеченным. Он воспользовался этим, чтобы оглядеть присутствующих. Здесь, в огромном зале физической лаборатории гигантского корабля Риссов, собралась весьма специфическая ассамблея. Здесь были ученые храмов в белоснежных мантиях, официальные лица из правительства, одетые на редкость добротно, что было неудивительно, ведь именно они осуществляли контроль над производством высококачественных тканей.