Джордж Мартин - Звезда смерти

— Как обычный высококвалифицированный доктор психологии я работала в Научном Отделе под руководством доктора Мейлина. Кроме того, я выполняла обязанности в школьном департаменте и в юношеском суде. Я регулярно отсылала рапорты командующему Элсборгу, шефу разведки на Ксерксе.

Я была послана, чтобы проверить, не нарушает ли Компания Заратуштры положения устава или законов Федерации. До середины прошлого месяца я передавала обычные рапорты, не содержащие в себе ничего предосудительного. Затем, вечером пятнадцатого июня…

Это был день, когда Бен передал пленку Юану Джимензу. Затем она описала, как это попало в ее поле зрения.

— Как только появилась возможность, я передала пленки командующему Элсборгу. Следующей ночью с бота доктора ван Рибика я связалась с Ксерксом и доложила все, что узнала о Пушистиках. Затем я сообщила, что Леонард Келлог получил копию пленки и побеспокоил Виктора Грего. Получив приказ предотвратить признание Пушистиков разумными существами и в случае необходимости сфабриковать документы, подтверждающие обвинения мистера Хеллоуэя и доктора Рейнсфорда в научной мистификации, Келлог и Эрнст Мейлин отправились на континент Бета.

— Ваша Честь, я протестую! — воскликнул Кумбес. — Это обыкновенные сплетни!

— Подобные «сплетни» указаны и в рапортах, которые мы получили от других агентов, — сказал капитан Грибенфельд.

— Вы должны понимать, что она не единственный наш агент на Заратуштре. Мистер Кумбес, если я услышу от вас хоть еще одно возражение против показаний этого офицера, я попрошу мистера Бранхарда вызвать в суд Виктора Грего и допрошу его под детектором лжи.

— Капитан, мистер Бранхард будет более чем счастлив оказать эту услугу, — громко и отчетливо произнес Гус.

Кумбес поспешно сел.

— Хорошо, лейтенант Ортерис, это очень интересно, но сейчас мы пытаемся установить, как эти Пушистики попали на базу Военного Флота на Ксерксе, — вставил круглолицый помощник судьи Руиз.

— Ваша Честь, я при первой же возможности попыталась получить этих Пушистиков, — сказала Рут. — В пятницу, в двенадцать часов ночи, Пушистиков забрали у мистера Хеллоуэя и доставили в Мэллори-Порт. Мохамед О’Брайен переправил их к Юану Джимензу, который, взяв их в Научный Центр, поместил в клетки позади своего кабинета. На следующее утро я обнаружила их, вывела из здания и переправила к командующему Элборгу, который, спустившись с Ксеркса, взял на себя ответственность за операцию «Пушистик». Я не буду рассказывать, как мне удалось это сделать. Я офицер Вооруженных Сил Федерации Земли. Суд не может заставить офицера Федерации давать показания, включающие нарушение воинских обязанностей. Время от времени я сообщала о продвижении работ по измерению уровня мышления Пушистиков, иногда передавала советы. Некоторые из этих советов основывались на идеях, выдвинутых доктором Мейлином, но я не доверяла ему полностью. Я опасалась.

Мейлин почти совершенно не воспринимал происходящего.

Бранхард встал.

— Я хочу спросить у свидетеля, знает ли она что-нибудь о четырех Пушистиках, которых Джек Хеллоуэй обнаружил в Папоротниковом Заливе?

— Да. Это мои Пушистики, и я очень беспокоилась за них. Я назвала их Комплекс, Синдром, Идея и Суперэгоизм.

— Это ваши Пушистики, лейтенант Ортерис?

— Я заботилась о них и работала с ними. Юан Джименз с какими-то охотниками поймал их на континенте Бета. Они содержались на Центральной Северной Ферме, которая была оборудована специально для этого. Я постоянно находилась с ними, и доктор Мейлин тоже проводил с ними много времени. А в ночь на понедельник за ними пришел мистер Кумбес. Он забрал их с собой.

— И вы сделали это, мистер Кумбес? — спросил Гус Бранхард.

— Лесли Кумбес — адвокат Компании. Он сказал, что Пушистики нужны в Мэллори-Порте. Но на следующий день я узнала, для чего они понадобились. Их отпустили перед цепью охотящихся на них людей. Они надеялись, что их убьют.

Она взглянула на Кумбеса. Если бы ее взгляд был пулей, тот был уже мертвее Курта Борча.

— Они принесли в жертву четырех Пушистиков, чтобы поддержать историю с избитой девочкой? — спросил Бранхард.

— Это не было принесением жертвы. Они хотели избавиться от этих Пушистиков, но боялись убить их сами, потому что не хотели оказаться на скамье подсудимых рядом с Леонардом Келлогом. Каждый, начиная с Эрнста Мейлина и кончая обслуживающим персоналом, кто в ходе работы сталкивался с ними, были убеждены в их разумности. Мы и сами пользовались слуховыми аппаратами, я подала этот совет, когда мне сообщили об этом с Ксеркса. Спросите об этом Эрнста Мейлина под детектором лжи. К тому же спросите его о многочисленных полиэнцефалографических экспериментах.

— Что ж, вы узнали, что Пушистики Хеллоуэя были отправлены на Ксеркс, — сказал Главный Судья. — Мы выслушали показания человека, который какое-то время работал с ними. Теперь я хочу послушать доктора Мейлина.

Кумбес снова вскочил на ноги.

— Ваша Честь, прежде чем продолжать слушать свидетельские показания, я хотел бы наедине посоветоваться со своим клиентом.

— Мистер Кумбес, я не вижу никакой причины прерывать судебное заседание. В том числе и для этого. После окончания этой сессии вы можете совещаться с вашим клиентом, сколько пожелаете, но могу вас заверить, что вам больше ничего не придется делать от его имени, — он легонько стукнул своим молотком, а потом сказал: — Доктор Мейлин, будьте добры встать.

Услышав свое имя, Эрнст Мейлин сжался, словно стараясь стать незаметнее. Он не хотел давать показания. Теперь он должен сесть на стул для свидетелей, и они будут задавать ему вопросы. Он весь день боялся этого мгновения. Он не сможет ответить на эти вопросы правдиво, и шар над его головой…

Представитель Начальника Полиции коснулся его плеча и предложил занять место свидетеля. Ноги Мейлина были словно ватные. У него было такое чувство, что ему нужно пройти не несколько метров, а многие километры под пристальными взглядами присутствующих в зале. Наконец он добрался до стула и сел. Ему на голову надели шлем и присоединили электроды. Они не стали брать с него присягу говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, ибо не нуждались в этом.

Как только детектор лжи был включен, он взглянул на большой экран позади четверки судей. Шар над его головой был ослепительно красного цвета. В зале послышался смех, но никто из присутствующих лучше его не знал, что произошло. В его лаборатории были подобные экраны, усиливающие альфа и бета волны, испускаемые корой головного мозга. Он стал думать об этих устойчиво пульсирующих волнах, об электромагнитных связях, сопровождающих деятельность головного мозга. Красный цвет начал гаснуть, и шар стал стал голубым. Мейлин больше не подавлял свои мысли, а заменял их другими, которые не были лживыми. Если бы он мог делать так все время… Но раньше или позже он не сможет этого сделать.