Аксюта - Фрилансер от ксенологии

— А как же вы раньше справлялись? — что такое круглосуточная работа, даже при неполной загрузке, я знаю не понаслышке.

— А раньше у нас и студентов было поменьше, в этом году — расширенный набор, и занятия по пластификации форм вёл Лаопо-Ри — один из немногих преподавателей-инопланетников. И при нём как-то все конфликты и прочие недоразумения увядали на корню.

— Да, драконы — они такие, — теперь уже я не могла не согласиться. — Особенно Патриархи.

— Да нет, — Тата внезапно рассмеялась, — этот не патриарх, он, кажется, вообще ещё довольно молод. Резкий, задиристый, бесконечно обаятельный. Талантливый художник, но с даром преподавания. Ему достаточно было один раз улыбнуться во все клыки, чтобы даже аскольцы уши прижимали.

— Душка, — заключила я и пожалела, что этого представителя чешуйчатых сейчас нет на месте. Интересно было бы пообщаться.

— А где можно подробнее почитать о системе оплаты дополнительных услуг на Пересадочных Станциях? — вернулась Тата к своей проблеме.

— Вот здесь, — я черканула электронный адрес, где речь шла о двух наших, человеческих. А то пока разберёшься, как там инопланетники управляются со своими Станциями — мозги сломать можно, хотя принцип везде вроде бы один и тот же.

— Спасибо. Не возражаешь, если я ещё разок подскочу за советом?

— Да пожалуйста! В ближайшие две недели я ничем кроме отдыха не занята, а от него тоже нужно когда-то отдыхать, — я подмигнула, она рассмеялась, с тем мы и расстались. А уже буквально через пару минус вернулись деды с Акселем. И выглядели они настолько вымотанными, что мне даже захотелось переименовать их «Вредных» в «Бедных». Похоже, сынуля попользовался безраздельным к нему вниманием взрослых по полной.

— Мама, что? — требовательный пальчик Акселя уткнулся в многолапое чудище, выставляющее на стол заказанные прохладительные напитки. Оба деда хором сделали вид, что настолько поглощены чтением меню, что совсем ничего не слышат. Очень хорошо их понимаю: даже у меня, хотя я привычная, временами от постоянных вопросов начинает звенеть в ушах.

— Это робот-официант. Он приносит нам то, что мы попросили, — а такие вот короткие информационные справки вылетают из меня уже почти автоматически. Много ли Аксель в них понимает — не знаю, но выслушивает с неизменным вниманием, и тут же находит что спросить ещё. И продолжаться эта игра в вопросы и ответы может довольно долго.

— Папа, что? — моментально отвлекшись от робота, он ухватил всей пятернёй горсть песка.

— Это песок — много-много маленьких-маленьких камешков, — вылезший из воды Мика дышал тяжело — не мог отдышаться, но на вопрос ответил быстро и чётко. Стекающие по смуглой коже капельки воды бриллиантово сверкают на смуглой коже — ещё пара недель и мой заяц станет оттенка тёмного шоколада. Эх, не к месту тема для размышления и не ко времени.

— Да-а?

На самом деле песок мы уже видели в позапрошлый свой приезд на Землю, но Аксель уже похоже всё забыл. По крайней мере, прилипшие к ладошке песчинки принялся разглядывать с чисто исследовательским интересом.

— И часто он так? — понизив голос, чтобы ненароком не отвлечь внука от познавательной деятельности, спросил Джентано.

— Постоянно, — честно ответила я. С тех пор, как Аксель научился произносить кое-что помимо «мама» и «папа», он стал требовать разъяснений ко всем встречающимся предметам и явлениям. Да и не по одному разу. В нашу с Миком задачу входило рассказывать и желательно каждый раз по-новому, не повторяясь, добавляя новые подробности в картину окружающего Акселя мира. Впрочем, время от времени мы всё же сваливали эту почётную миссию на воспитателей детского сада.

Вызов от Таты с просьбой о встрече пришёл только через два дня, когда мы уже успели и позагорать, и накупаться, и сплавать с аквалангом, и посетить большую часть достопримечательностей местного масштаба и уже начинали подумывать, чем бы заняться ещё. Может, на один из соседних островков слетать? Или купить однодневную лицензию на подводную охоту? Мне Вредные Деда обещали показать, что там к чему, а Мика вроде бы и так умеет.

— Что же, тоже неплохой вариант, — рассудительно заметил Мика, когда я схлопнула окошко голограммы. — Островное отделение Межрасового Института Дружбы Народов — тоже своего рода достопримечательность, правда — закрытого типа. И хотя от этой поездки попахивает скорее работой, чем отдыхом, мы всё же, пожалуй, не откажемся съездить.

— Просто в первую нашу встречу, — повинилась я, — я надавала ей кучу разных советов. Вроде бы толковых, но не знаю, вдруг, что-то криво сработало?

Что случилось что-то непредвиденное, было заметно сразу по поведению Таты, которая почему-то не спешила посвящать нас в суть проблемы, несмотря на то, что сама только что, чуть не слёзно, умоляла приехать, помочь разобраться. Нет, она не бегала из угла в угол и руки картинно не заламывала, но выглядела обеспокоенной и удручённой, настолько, что даже живые цветы в причёске выглядели поникшими и погрустневшими. Лёгкие, белые, матово-прозрачные, крепящиеся тонкими стебельками к коже головы… Бр-р.

— Что-то не так? — Тата остро и внимательно посмотрела на меня. Так, а о чём я сейчас думала? Нет, упоминать о том, как когда-то с помощью такого же геномодифицированного украшения подставили меня саму, я не буду. Мутная была история и к тому же я совершенно не помню, что из того, что с нами тогда случилось можно упоминать, а что нет. А начни рассказывать одно, за ним и всё остальное вытянется.

— Почему у тебя нет крыльев? — брякнула я первое же, что пришло мне в голову. — Ты же типичный «ангел».

— Купировала, — она безразлично пожала плечами.

— Это как? — опешила я.

— Чик-чик, — она показала пальцами знак ножниц, улыбнулась, глядя на мою ошарашенную физиономию, и кажется впервые, с момента встречи чуть-чуть расслабилась. — Родители мне этого до сих пор простить не могут. Оперённые крылья — жуть какое неудобное украшение, а эстетический эффект от него сомнителен. Плавать мешают, мыть — трудно, сушить — долго, и нет бы на них можно было бы не летать, так хоть планировать!

— А что, нельзя? — где-то я слышала, о планеристах, пользующихся собственными крыльями.

— Если спрыгнуть с чего-нибудь высокого, да при подходящем ветре, можно опуститься на землю по относительно плавной дуге. Но это всё равно спорт для каскадёров, а нормальному человеку в обычной жизни они только мешают. Так что как только мне исполнилось восемнадцать, я от них избавилась.

Мда, а мне даже ни разу не пришла в голову идея избавиться от хвоста, хотя было время, когда он меня здорово раздражал. Видимо, не настолько.

По коридору прозвучал дробный стук приближающихся шагов, двери распахнулись и к нашему обществу присоединился ещё один занятный персонаж: сатир, молоденький, не старше Таты, и, похоже это и был тот самый её напарник, о котором она упоминала. Брякнул на ходу что-то типа: «Здрассь» — и бухнулся с размаха на стул.