Александр Сиваков - Полина

– Да, – совершенно ошарашенный кивнул я, краем сознания пытаясь сообразить, каким образом меня можно увидеть – на территории дежурки не стоит ни одной камеры.

– Я его выключил.

Экран показал какие-то настроечные таблицы и потух.

Один из персонажей Чехова все свои жизненные стремления и чаяния посвятил исполнению одной-единственной мечты: прикупить небольшую усадьбу и посадить на ней крыжовник. Всю жизнь он терпел всяческие лишения, отказывал себе во всём, наконец, и вот, ко времени выхода в отставку, сумел накопить необходимую сумму .

А теперь попытайтесь представить гипотетическую ситуацию, что наступило благословенное утро, когда наш персонаж наконец-то может воспользоваться плодами своего труда – в его саду созрели первые ягоды. Полный томительно-сладкого предвкушения, он выходит на крыльцо, и вдруг видит перед собой небритого крестьянского мужика в брезентовом сюртуке.

– Крыжовник вами посажен? – Спрашивает тот.

– Мною.

– Я кусты выкопал и сжёг, – говорит рабочий. – Думаю, так лучше в плане дизайна участка.

И невозмутимо удаляется.

Можно только предполагать, какой эффект эти слова произвели бы на персонаж Чехова; говорят, девятнадцатый век был куда мягче и галантнее последующих.

Я на какое-то время почувствовал себя в роли незадачливого хозяина и также не нашёлся с ответом: только открыл и закрыл рот.

Следующий эпизод действа произошёл минут через десять в каморке главного программиста, когда тот, низко склонившись над столом, сосредоточенно разглядывал сложное переплетение линий на виртуальной схеме компьютерных коммуникаций. Услышав звук закрывающейся двери, он поднял голову и замер, уставившись прямо в дуло короткого автомата.

Под прицелом ему приходилось бывать редко. Подчиняясь движению ствола и не отводя заворожённого взгляда от места, откуда в любой момент могла вылететь пуля, ремонтник медленно распрямился. Увидев меня, он вытаращил глаза.

– Ты?!…

Я скривил угол рта в едва заметной усмешке.

– Тебя вроде Игорьком кличут? Так вот, сейчас ты пойдёшь к терминалу управления и заново включишь Периметр. А впоследствии, если ещё хоть один контакт разомкнёшь без моего личного разрешения, свои мозги будешь со стен соскребать. Ясно? Тут тебе не детский сад. И не Одесса с сотней уровней защиты. Любой выключенный механизм – это брешь в обороне острова. Если я прямо сейчас тебя грохну – меня любой суд оправдает. Даже если и не оправдает – тебе уже будет всё равно. Чувствуешь в моих словах логику?

– Ты ствол… это…, – главный инженер, не в силах отыскать необходимые слова в дебрях словарного запаса, показал на пол.

– Сначала нажми кнопку, а потом мы с тобой об этом поговорим. – Тем не менее, оружие я опустил.

Особенно не скрывая, что исполняю функции конвойного, я провёл программиста по резиденции прямиком к терминалу управления. По пути нам никто не повстречался, чему мы оба оказались несказанно рады.

– Чего ещё? – Буркнул программист, исполнив соло на клавиатуре и в сложной последовательности соединив между собой десяток контактов.

– А ещё не забывай, что я тебе говорил и не нарывайся. Я сегодня почему-то особенно нервный.

Когда дверь за мной захлопнулась, мужчина сплюнул и грязно выругался. Про себя, судя по всему, он решил, что они тут все без исключения придурки и больше он из Одессы носа не высунет – там, хоть и без командировочных, зато никто автоматом под носом не размахивает.

Я только усмехнулся, глядя в экран наладонника – камера исправно протранслировала каждое слово.

События продолжали катиться по возрастающей.

Через четверть часа я собрал в комнате дежурной смены всех свободных от несения службы подчинённых. Их набралось почти два десятка.

– Вы двое, – кивнул я сержантам, – садитесь на гравы – и начинаете собирать людей. Список я вам дам. Если кто-то не согласится лететь сюда в нерабочее время – пусть сушат сухари, так и скажите. Когда закончите облёт – направляйтесь прямиком в Одессу и сообщайте, что у нас Графонет отказал. Пусть посылают подмогу.

– Вы, – кивнул я следующей паре бойцов. – Берите другой грав. Лучше – два. Подстрахуете друг друга. До Афин сорок минут лёта. Надеюсь, там Сеть работает. Свяжетесь с Одессой и вызовете команду быстрого реагирования. Скажете, у нас форс-мажор.

Ребята испарились.

– Ты, – кивнул я следующему бойцу, – отыщешь апартаменты Полины Германовны, сядешь где-нибудь поблизости и будешь наблюдать за дверью. Особенно не высовывайся, но если с девчонкой что-нибудь случится – урою. И не только тебя, но и весь твой род до седьмого колена.

– Так ведь она… это, там будет, – сбивчиво пояснил новоявленный телохранитель, – а я – за дверью…

– В её собственной комнате с ней ничего не случится – я об этом смогу позаботится. Твоя задача – обеспечить внешнюю безопасность. Дежурство – два по два. Доклад – каждые полчаса. Сменщика пришлю сразу, как только появится возможность

Охранник коротко козырнул и ушёл.

– Вы, трое, – показал я подбородком на молодых охранников, стоявших чуть в стороне, – насколько я помню, неплохие технари. Найдёте главного программера – и ни на шаг от него не отходите. Будет ерепениться, скажете – я приказал охранять. На самом деле постарайтесь разобраться, как и что он делает. Будет что-нибудь мудрить – вяжите – и ко мне.

Затем повернулся к оставшимся:

– Садитесь за пульты. Периметр запущен, но это ещё ничего не значит – делите на квадраты территорию острова – и наблюдайте. Впрочем, не мне вас учить. Исполняйте.

Когда все разошлись, я уселся за основной пульт видеонаблюдений, поднял над столом четвёртый уровень мониторов и задумался, подперев подбородок сплетёнными пальцами рук. Насколько в данной конкретной ситуации оправдано включение камеры в комнате дочери Сенатора? Даже когда Полина была совсем малышкой, я старался не подглядывать, что твориться в её комнате. Сейчас же, когда она почти подросток… Нет, пожалуй, этого делать не стоит. Даже осмотр кабинета Сенатора во время пребывания там главного персонажа не вызывает такого внутреннего протеста.

В течении следующего часа мне пришлось переделать множество дел: проверить все посты, переговорить с ребятами из обслуживающего персонала, совершить пеший осмотр территории. На ходу я пару раз включал мобильник – связи не было. Бурча под нос что-то совсем уже неприличное, вернулся обратно. Минут сорок потратил, чтобы на своём персональнике настроить локальную сеть и включить с неё видео со всех работающих камер. Только увидев в одном из кабинетов четыре понурых фигуры, смиренно сидящих на табуретах, вспомнил о новичках.

"Пусть ещё пару часов посидят, ничего не случится, – решил я. – И без них тошно".