Александр Сиваков - Полина

Какая только ерунда не лезет в голову даже в самые пафосные моменты биографии!

– Разве только…, – подойдя к дальней стене своего офиса, Красная Шапочка резко остановилась и вдруг очутилась рядом со мной, преодолев за мгновение почти десяток метров. Её глаза, очутившиеся в нескольких сантиметрах от моего лица – широкие, карие – стали хищными. По-кошачьи вертикальные зрачки медленно пульсировали, то сжимаясь, то расширяясь. – Я придумала. У тебя ведь в чём изюминка? – И сама ответила на свой вопрос. – В том, что ты всегда исполняешь свои обещания, верно? Пообещай мне, что я буду следующей после твоего папы.

– Ты совсем дура?! – Взвизгнула я, (никогда не отличалась сдержанностью в чувствах). – Да я тебя…!

Красная Шапочка кротко улыбнулась.

Едва заметно подняла мизинец правой руки.

И я умерла.

Точнее, окончила своё виртуальное существование.

В реале же нашла в себе силы сорвать с головы шлем, а потом долго сидела в интернет-кресле, пытаясь отдышаться и прийти в себя.

Неужели смерть – это вот так? Когда нет сил вдохнуть воздух, чувствуешь, все жизненные процессы замедляются, нужен только глоток воздуха – но вот именно его и нет. А потом приходит небытие.

– Я согласна! – Шёпотом сказала я.

Благо, этого никто, кроме меня, не услышал.

Потом я опомнилась.

– Фигушки! – Тут же опровергла я сама себя. – За чечевичную похлёбку… Ищите другую дуру!

Итак, всё-таки нужно удирать. Печально, но факт.

И времени уже почти половина десятого!

Я уселась на диван, глубоко несколько раз вздохнула. Чувствуя, что покраснела, помассировала ладонями лицо. Какая же я дура! Ведь никто же не должен был знать, что я уезжаю – знала об этом – и всё равно сама же сразу разболтала всё Красной Шапочке. С другой стороны, куда деваться: учёба в "Штуке" требует соблюдать определённые правила. Если бы я сейчас не отпросилась – вряд ли нашла бы в себе смелость через несколько месяцев как ни в чём не бывало появится в холле. Да и не видела бы тогда в этом особенного смысла…

Мой взгляд упал на большой овальный аквариум в углу комнаты. Внутри среди пёстрых декоративных камней сидела черепашка, меланхолично жевавшая лист салата. Подчиняясь неожиданному порыву, я схватила зверька и поднесла его к губам.

– Чапа, поехали со мной? – Тихий шёпот заставил черепашку отвлечься от завтрака – лист салата мягко спланировал на пол. – Поехали, а? А то я буду совсем одна, мне будет скучно – просто жуть. А так я буду за тобой ухаживать, кормить тебя всякими вкусностями – я знаю, что ты любишь. Ну, согласна? – Я подождала несколько секунд, словно на самом деле ожидала ответа, затем погладила маленький костяной панцирь и устроила черепашку в небольшую картонную коробку. Бросила внутрь несколько листьев капусты, завязала со всех сторон вычурной красной ленточкой, оставшейся от какого-то старого подарка. – Вот и всё, наш походный домик готов. Ты рада?

Я вгляделась в мордочку черепашки и решила, что та рада. Вот и чудненько.

Теперь можно приступать к основной программе. Итак, что с собой взять? Персональник – в первую очередь. Со всеми комплектующими. Одежду – само собой. Кристаллы с библиотеками – вне всякого сомнения – ещё непонятно, в какой волчий угол занесёт, может быть, там выхода в Сеть не будет.

А учиться надо.

Несмотря на вынужденные каникулы.

Что ещё? Удостоверения супера. И не одно – целых три, все – на разные фамилии. Четвёртое – личное, не поддельное – его нужно положить подальше, на самое дно сумки, – оно тоже может пригодиться. Хотя вряд ли. С документами вроде бы разобрались. Теперь – одежда.

Джинсы. Первые, вторые, третьи. Пожалуй, хватит. Четвёртые – белые. Тоже нужно взять. Или не нужно? Нет, белые – это уже сибаритство.

Теперь – платья. Может их не стоит тащить, если есть джинсы? Нет, пару захватить нужно. На всякий пожарный. Пол-десятка кофточек – куда без них, если джинсы есть. И чего-нибудь тёплое не забыть…

Одежда заняла громадный объём. Я долго перекладывала её из одной сумки в другую, остановилась на самой большой, которую только смогла отыскать, благо та была с колёсиками, и то туда уместилось меньше половины из того, что я выбрала. Ладно, кое-что из выбранного придётся оставить. А что ещё делать?

Я оглядела с таким трудом собранный багаж. Губы сами собой скривились в гримасе неудовольствия. Если бы предстоял обычный выезд с отцом – этот багаж даже багажом нельзя было бы назвать: как можно называть багажом, к примеру, носовой платок в кармане? Но в данной конкретной ситуации все сумки придётся тащить на себе; в этом ключе слово "багаж" приобретает совсем другой оттенок. Причём остаётся непонятным, куда именно нужно будет направляться. Неужели на орбиту, а то и куда дальше?

Я старалась отогнать от себя эту мысль, хотя, с другой стороны, куда можно улетать из космопорта? Само собой, за пределы планеты. Хорошо бы всё-таки, не дальше орбиты. Ситуация, однако…

Теперь, что касается денег. С этим – напряжёнка. Впрочем, в доме всегда имеется некоторый запас денег, хранящихся специально для каких-нибудь форс-мажорных обстоятельств. А уж более форс-мажорные, чем сейчас, трудно представить. Решено – возьму именно их. Уверена, папуля не будет против. Интересно, сколько там. Тысяч пятьдесят, к примеру, не помешает. Впрочем, и десяти будет достаточно, если только далеко не нужно будет лететь.

А если в сейфе вообще ничего нет?

Стараясь отгонять от себя неприятные мысли, я прошмыгнула в папину комнату. Точнее, слово "прошмыгнуть" тут вряд ли подходит, мне пришлось преодолеть два лестничных пролёта и пол-десятка длинных коридоров.

К двери папиного кабинета я подошла с видом человека, который точно знает, куда и зачем идёт и который имеет на это полное право. Главное, чтобы на пульте сейчас сидел не Борис Емельянович, а кто-нибудь ещё. Кроме начальника охраны вряд ли кто-нибудь ещё осмелится потребовать у меня отчёт, где и зачем я бываю.

Найденная сумма заставила меня присвистнуть от удивления: двести сорок тысяч. Гораздо больше того, что я ожидала. И, кстати сказать, меньше того, что я обещала привезти в школу.

В одном из подсобных помещений кабинета я отыскала компактный саквояжик и принялась перекладывать деньги туда. Сначала – сто тысяч, потом, после некоторого раздумья – ещё пятьдесят, наконец – все оставшиеся. Деньги лишними не бывают. В крайнем случае привезу обратно.

Оказавшись в своей комнате, я ещё раз осмотрела все вещи. Без пятнадцати десять. Время поджимает, нужно торопиться.

Та-ак, на первый взгляд, ничего не забыла. Интересно, через сколько я пойму, что ошибаюсь и всё-таки отыщу что-нибудь недостающее?

Теперь – самое главное: нужно удрать из дома!