Боб Шоу - Отбытие Орбитсвиля

Состав "Пьезошок" не поступал в широкую продажу, его применяли главным образом в авиации как средство "защиты от дурака". Нанесенный на любую твердую поверхность, он, высыхая, превращался в россыпь мельчайших кристаллов. Прикосновение хотя бы к одному из них вызывало ощущение, похожее на удар электрическим током. Чаще всего составом покрывали открытые трубопроводы с гелием.

Дотронувшись до кристаллов, Мэтью отдернет руку и полетит вниз. Нервный шок не только сбросит его с лестницы, но помешает также уцепиться за стеллажи. Конечно, нет гарантии, что он разобьется насмерть, поэтому Даллен собирался встать где-нибудь неподалеку, чтобы первым успеть к месту происшествия и "оказать пострадавшему необходимую помощь". На это хватит двух-трех секунд, а потом под предлогом выяснения причин катастрофы останется только влезть наверх и тщательно стереть с перекладины кристаллы. Смоченная растворителем губка уже лежала в кармане.

Совершив правосудие, Гарри сможет, наконец, вернуться к нормальной жизни.

"Но что, собственно, означают эти слова?”

Он нахмурился. До сих пор все его помыслы замыкались на казни Джеральда Мэтью, но сейчас он впервые задумался, какой станет его жизнь, когда возмездие свершится. Удастся ли совмещать службу с заботой о Коне, с бесконечными усилиями формировать человеческую психику в ее опустошенном мозгу? Может, правительство сжалится над ним, ему назначат пенсию или даже предоставят небольшой дом где-нибудь на окраине. Этакий форпост цивилизации среди уходящих за горизонт зеленых равнин. Тогда он сможет все свое время посвятить Коне. Интересно, какие радости ознаменуют их новую жизнь, какие события запомнятся? День, когда Кона самостоятельно спустит воду в туалете? Или первая связная фраза, которую она сумеет произнести? А может быть, первая ночь, когда у него не хватит сил прогнать ее из своей постели?

Внезапно Даллен почувствовал, что задыхается. Сначала он приписал это волнению, но затем понял, что и вправду забыл сделать вдох.

Он судорожно глотнул воздуха и вскочил со стула. Каюта сразу потеряла всякую привлекательность. Поглядев на табло электронных часов, Гарри убедился, что еще нет восьми. Позавтракать? Но одна мысль о еде вызвала тошноту. Горячий кофе показался более соблазнительным вариантом, к тому же, позволял надолго отвлечься от невеселых мыслей.

Удостоверившись, что и Кона, и Мики продолжают спать, Даллен тихонько вышел из каюты и направился на четвертую палубу.

Возле автоматов никого не было, но из столовой доносились голоса, какие-то ранние пташки уже завтракали. Налив себе крепкого черного кофе, Даллен подумал, не зайти ли туда поболтать, однако вспомнил куда более подходящее место. Он поднялся еще на один уровень и очутился в небольшой безлюдной галерее, где размещалась бортовая обсерватория "Хоксбида".

Пока корабль шел на маршевой тяге, сюда, как правило, никто не заглядывал, поскольку смотреть было не на что. Неповторимая красота созвездий становилась видимой только в начале и конце путешествия, при маневрировании на небольших скоростях, а сейчас в локальном пространственно-временном коконе, визуальное наблюдение исключалось.

Вселенная представала взгляду в виде двух световых пятен – ярко-синего впереди и красного за кормой. Только иногда в синем круге появлялась сверкающая белая точка, которая быстро росла, превращаясь в тончайшее ослепительное кольцо. Оно расширялось, пока на экранах не оставалась только часть огромной дуги, как будто по воле неведомого космического чародея пролетает сквозь обруч. В следующий миг кольцо возникало вновь, но уже на рубиновом фоне экрана заднего обзора, стремительно стягивалось в точку и пропадало. Значит, "Хоксбид" миновал окрестности какой-то звезды. Даллена устраивала полутьма и пустота галереи. Он сел в кресло и, потягивая кофе, продолжал размышлять о будущем. Назначенный час исполнения приговора над Мэтью как бы перевел казнь в разряд уже свершившихся событий, и перед Гарри открылись туманные горизонты унылого будущего. Вернее, оно было унылым без Сильвии Лондон, а еще точнее – без Сильвии и с Коной.

"Но кто мешает мне все изменить?" – незаметно подкралась мысль. Для этого нужно всего лишь умерить упрямство и смириться с тем, о чем твердят доктора: историка и литератора Коны Даллен больше не существует. Следовательно, у Гарри больше нет перед нею никаких моральных обязательств. Договор аннулирован. Разумеется, тело, в котором обитала Кона, имеет право на заботливый уход, удобство и безопасность. Со временем в нем, возможно, разовьется новая, самостоятельная личность. Но кто сказал, что жизнь Гарри Даллена должна быть привязана к этому процессу? Он может позаботиться о новой Коне, не становясь сиделкой и нянькой. Какой смысл по собственной воле запирать себя в клетку? Пелена упала, и пора выйти на свободу… "Что и требовалось доказать. Добро пожаловать в ясный, прагматичный мир!”

Бурная радость смыла последние сомнения. Оказывается, с помощью логики совсем несложно привести свою жизнь в порядок! Однако за подъемом немедленно пришла холодная, отрезвляющая мысль: с чего он взял, будто Сильвия Лондон разделяет его чувства? Не строит ли он замок из романтических грез? Когда произнесено несколько неопределенных фраз и брошено два-три загадочных взгляда, так легко принять желаемое за действительное. Нет, здесь нужна полная ясность, отчетливое "да" или "нет". А Даллен вел себя с Сильвией как косноязычная деревенщина…

– Черт побери! – выругался он шепотом.

Так хладнокровно подстроить гибель себе подобного и трусливо потеть при мысли о простом вопросе, который следует задать Сильвии. Рука с громким хрустом смяла стаканчик. На звук повернулась едва различимая женская фигура в противоположном конце галереи. Даллен узнал доктора Билли Глейстер, полную даму средних лет, служившую в Фонде. Они с Сильвией жили в одной каюте.

– Привет, – сказал Гарри, подойдя к ней. – Тихо здесь, правда?

– Да, – холодно ответила она. – Я прихожу сюда, когда хочу подумать без помех.

– Намек понял. – Даллен изобразил заискивающий смешок. – Оставляю вас в желанном одиночестве. Не знаете, кстати, Сильвия у себя?

– Скорее всего. А что? – Доктор Глейстер посмотрела на него уже не холодно, а враждебно.

В голове Гарри пронеслась шальная мысль, уж не видит ли он перед собой еще одного соперника? Но он с радостью принял новый вызов и присел на корточки рядом с Билли.

– Я хочу поговорить с ней. Надеюсь, визиты не возбраняются?

– К ним не относятся нахальные вторжения. Сильвии и так хватает стрессов.

– Как мило с вашей стороны, что вы дали ей передышку Даллен встал и, покинув обсерваторию, быстро зашагал к ближайшей лестнице. В нем бурлила уверенность в себе, тело стало легким, Даллен словно сбросил с себя колдовские чары, лишавшие его воли. Она открыла ему дверь, резко отвернулась, но, сделав шаг, остановилась.