Виталий Вавикин - КвазаРазмерность. Книга 1

– Ты действительно думаешь, что экспедиция сможет спасти твоих друзей?

– Ты знаешь?

– Нейропаты порой творят чудеса.

– Вот оно что… – Лафин вспомнил девушку в приемной. – Не знал, что они научились читать мысли глубже поверхностных восприятий.

– Ничто не стоит на месте, – Веспо улыбнулся старческим морщинистым ртом. – Технологии, как старость: сбежать невозможно, лишь отсрочить.

– Да, здесь ты, пожалуй, прав… – Лафин пытливо вглядывался в глаза старого друга.

– Это серьезная экспедиция, – тяжело вздохнул Веспо.

– Мои друзья тоже серьезные люди, – сказал Лафин.

– Если бы речь шла о тебе, то никаких вопросов…

– Идола и Орлан одни из лучших известных мне инженеров.

– Идола и Орлан… – прошептал Веспо, и Лафин понял, что старик позволяет нейропату в приемной увидеть свои мысли, выполнить запрос и, возможно, если позволяют технологии и мутации, показать нужную информацию. – Идола и Орлан… Их дочь недавно потеряла работу, верно? – спросил Веспо, словно хотел проверить друга на честность.

Лафин не стал ничего скрывать. Хранитель. Ребенок. Новая работа Саломеи. Афера отца основателей «Мекки». Крах. Долги. «Мункара и Накира». Нейронный спам. Выгоревшие жидкие чипы. Страх…

– И ты хочешь, чтобы я рекомендовал этих людей клирикам для экспедиции? – спросил Веспо, отметив искренность друга.

– Идола и Орлан когда-то считались лучшими инженерами Размерности. Они знают все, что касается нейронных сетей. Я говорю не о бижутерии, окружающей нас, а о настоящих нейронных источниках энергии, благодаря которым Ледник не пробирается в жилые комплексы, и, кстати, работают крайне неэкономичные лифты в этом здании.

– Лифты мне тоже не нравятся, – согласился Веспо.

– Идола и Орлан – достойные члены предстоящей экспедиции, – сказал Лафин. – Кто из инженеров их уровня согласится на экспедицию, которая продлится несколько лет?

– Ну, незаменимых нет, хотя… твои друзья достойные претенденты. Если бы не связь с «Мункара и Накира».

– Нет никакой связи, – вспылил Лафин. – Они вложили деньги, пытаясь помочь дочери сохранить ребенка, и допустили ошибку, доверившись не тем людям. Все остальное – обман, фальсификация… Я знаю, что состав экспедиции не сформирован. Понимаю важность миссии. И отдаю себе отчет в том, что предлагаю. И поверь, Идола и Орлан – лучшие претенденты из согласных потратить несколько лет на исследования во льдах.

– Из согласных – да, – признал Веспо.

– И не нужно рассматривать их как людей, перешедших дорогу Иерархии. Это образцовые члены общества. Всегда были и всегда останутся. Порядочные и надежные.

– Я знаю, – по-старчески устало сказал Веспо.

– Так это значит: да? – недоверчиво спросил Лафин.

– Я сделаю все, что в моих силах.

– Этого мало, старый друг.

– С учетом занимаемой мной должности, этого достаточно… – Веспо беспокойно заглянул Лафину в глаза. – До экспедиции остался месяц. Если я сейчас включу твоих друзей в состав, а до них доберутся адепты «Мункара и Накира»… Замену найти будет крайне сложно…

– Не доберутся, – самоуверенно заверил Лафин старца, обманывавшего смерть последний десяток лет. – Идола и Орлан будут жить у меня. Об этом знают лишь трое: ты, я и твой нейропат.

– Ани-Мель.

– Что?

– Имя нейропата – Ани-Мель. Она моя внучка, и, поверь, этой девочке можно доверять. Новые способности требуют новых жертв. Нейропатия – это как шестое чувство. Ты слышал, что если человек потеряет одно из чувств восприятия, то обострятся другие? Слепой человек лучше слышит, ощущает запахи… Когда у человека проявляется шестое чувство – нейропатия, то все происходит с точностью до наоборот. Чем сильнее способность, тем меньше остается другим органам чувств. Можно, конечно, перераспределить потери, позволив сохранить возможность осязания, обоняния, зрения, слуха… Но чувства все равно выгорают. Внутренний мир нейропатов сжимается. Страх, ненависть, любовь, алчность – все отходит на второй план. Люди выбирают сверхспособности, жертвуя человечностью…

– Так ты хочешь сказать, что мы можем доверять нейропатам? – спросил Лафин.

– Я хочу сказать, что ты можешь доверять моей внучке.

Они расстались, и Лафин отправился предупредить Саломею, что с родителями все в порядке. Лафин не знал, узнает его девушка или нет, но она узнала.

– Вы постарели, – сказала Саломея, вспоминая, как старик приходил к родителям, когда она была ребенком.

– Очень хорошо, что ты помнишь обо мне, – сказал Лафин.

– Вас послали мои родители? – догадалась Саломея.

Лафин вздрогнул, присмотрелся к девушке.

– Ты нейропат? – спросил он.

– Нейропат? – Саломея нахмурилась, спешно покачала головой.

– Тогда как ты узнала?

– Вы друг родителей, а у них какие-то проблемы, и они вынуждены скрываться от кредиторов, – она рассказала, как час назад с ней связались незнакомые люди, требуя сообщить местонахождение родителей. – Что они натворили?

– Натворили? – Лафин заглянул девушке в глаза и решил, что правда в данном случае будет лучше всего.

Саломея слушала молча, лишь иногда оглядывалась, боясь, что их кто-то услышит.

– Так, значит, люди, связавшиеся сегодня со мной, были адептами? – растерянно прошептала она.

Лафин счел это возможным, спросил о новом игровом проекте, к которому присоединилась Саломея, доверяет ли она братьям, возглавляющим игровую площадку «Мекка».

– Почему я должна не доверять им? – растерялась Саломея.

– Ты не слышала, что случилось с твоими родителями?

– Причем тут братья? Они предупреждали меня о своем отце.

– Так ты уверена, что они не причастны к афере?

– Уверена… – Саломея помрачнела. – Вот только… Если планы родителей рухнули, то это значит… Мне придется отдать Аришу отцу?

– Твоим родителям грозит опасность, а ты продолжаешь делить ребенка с порядочным отцом? Что плохого, если девочка поживет какое-то время с хранителем?

– Ну, это ведь моя девочка, – пожала плечами Саломея. – К тому же, если Иегудиил получит Аришу, то настроит ее против меня.

– Дети быстро меняют свои взгляды.

– Я говорю не о взглядах. Ариша – нейропат. Способности дремлют в ней, но если отец получит право опеки, то сделает все, чтобы превратить дочь в сверхчеловека. Потом уже ничего не исправить. Вы знаете, благодаря чему развивается шестое чувство? Как оно выжигает другие чувства человека? И не говорите мне, что это пустяк!

– Это не пустяк, – Лафин тряхнул головой, пытаясь собраться. – Я не знал, что твоя дочь нейропат. Это многое объясняет. Будь моя внучка нейропатом, я бы тоже сделал все возможное, чтобы сохранить в ней человечность, – он вспомнил старого друга по имени Веспо и его внучку, вспомнил экспедицию, способную спрятать Идолу и Орлана от адептов, и предложил Саломее присоединиться к родителям.