Борис Штерн - Вперед, конюшня!

- Вот вы о чем! Я ответил на эти вопросы медицинской комиссии лет двадцать назад. Моя анкета находится в 7-м отделе, там все указано.

- Ваша анкета сейчас находится в моем сейфе, я ее уже на память знаю, в ней ни ч@рта не указано. Вообще, как у вас со здоровьем? Вы ведь страдали раздвоением личности?

- Разрушением личности.

- В анкете написано: "расщеплением". "Пациент страдал расщеплением личности на две равноправные индивидуальности и не мог контролировать поступки своего второго Я". Вы уже не раздваиваетесь?

- Нет, все в порядке.

- Спрошу иначе: вы - один?

- Я - один, и отвечаю за себя.

- Вот и доктор Вольф так говорит.

- Значит, доктор Вольф продолжает за мной наблюдать?

- А вы как думали?

- Я так и думал.

- Ладно, оставим это.

БЕЛАЯ ТЕТРАДЬ.

БOГ НЕ ИГРАЕТ В КОСТИ.

Я возвращался в Шишкин Лес, тренируясь в раскатистом произношении буквы "р":

- Во двор-ре тр-рава, на тр-раве др-рова...

Существуют проверенные тренерские акции, думал я, которые нужно предпринимать сразу, чтобы в нового тренера поверили. С футбольной конюшней справился, почему бы не справиться с конюшней научной? Не боги горшки обжигают.

Чем эти конюшни особо уж отличаются? Сразу этих бессмертных в бараний рог! И т. д. Где там моя салфетка с советами тренеру? "См. "Советы тренеру на салфетке"" Любой Руководитель - это актер и актерство. Научный Руководитель - то же самое. Сумел сыграть Главного Тренера - сыграешь и Научного Руководителя. Почистить немножко эту научную авгиеву конюшню. И все дела.

За этими раздумьями я не сразу обнаружил, что "Маракканна-2-бис" подозрительно опустела. Какой-то странный мертвый час, нигде никого, даже в столовой. Как вымерли...

Случилось что? Где все? Только из кабинета доктора Вольфа доносились озабоченные голоса: - Плохо. Очень плохо. Надо выводить конюшню.

- Нельзя. Офицер под ударом.

- Тогда надо брать.

О чем это они? Вспомнил, что хотел потолковать с доктором о его наблюдениях за мной - тоже мне, Посторонний Наблюдатель! Заглянул. А, это они в шахматы играют - Вольф с Войновичем, а фон Базиль - наблюдает. Я обрадовался - хоть эти живы! Не отрываясь от позиции, Войнович сказал:

- С тебя отходная.

Значит, эти уже все знают.

- Как доктор скажет,- ответил я.

- Доктор уже разрешил. Шах.

Доктор Вольф важно кивнул. Если доктор разрешил, значит будем обмывать мое новое назначение.

- Как доктор приписал, так и сделаем. Где все?

- Где все, где все...- пропел доктор. (Вольф уважает шахматы, потому что в шахматах нет травм. "Шахматы - это вам не футбол и не балет,- говорит он.- Есть "Клиника спортивной и балетной травмы", значит, футбол в этой клинике ничем не отличается от балета; а вот о "Клинике шахматной травмы" я что-то не слышал... доской по голове, что ли?") Объяснили, что Лобан проводит в пресс-центре вступительную лекцию к своим теоретическим занятиям. Все там.

Итак, Лобан уже приступил к тренерским обязанностям. Вот это славно. Когда я заглянул в пресс-центр (полно народу, даже Гуго и Хуго пришли, а этот БэА - ну до чего неприятный тип! - сидит и старательно конспектирует), Лобан объяснял сложные и довольно откровенные вещи, которые жеребцы еще не понимали:

- Примитивный футбол, в который играли в древности - пиианье ногами надутого воздухом кожаного пузыря на травяной полянке,- это была арифметика с элементами геометрии; футбол нынешний, тотальный - вождение твердых космических объектов на достаточно ограниченных пространственно-временных полигонах - это высшая математика; футбол будущего, которому я хочу научить конюшню, да и сам научиться этому футболу вместе с конюшней,- это управление формообразующими космологическими субстанциями Когана-Гусочкина (Коровы отметил я), которые описываются математикой свернутых v-пространств Римана-Лобачевского. Такой футбол приобретет новые качества, он уже не будет ограничиваться пространственно-временными галактическими полигонами, а станет релятивистским, формообразующим, и будет пронизывать всю Вселенную. Сегодня мы еще играем в разрушительный футбол; но завтра футбол станет созидательным,- мы научимся "обжигать горшки", т. е. создавать новые миры, а это уже Игра богов. Создавая наш мир, Бог играл не в кости, как предположил Эйнштейн, а в футбол. Если заглянуть еще дальше... Можно представить футбольную технологию отдаленного будущего, когда каждому человеку будет под силу с помощью диффузионной ткани создать свой собственный пузырь для пинанья, свою собственную Вселенную.

Лобан увидел мою голову в дверях и объявил перерыв. От его лекции все уже мучились несварением мозгов (то ли еще будет!), меня встретили, как спасителя. Гуго и Хуго отправились на задний двор чинить катапульту, шеф-кок - на камбуз, а жеребцы - на перекур в коридор, где тут же принялись гонять пустую консервную банку. На вопросительный взгляд Лобана я сказал: Мы с тобой уже генералы.

- Я знаю,- сказал Лобан.

- Я получил новое назначение.

- Я знаю. С тебя отходная.

Все всё знают.

СУХОЙ ЛИСТ.

После перерыва Лобан взялся за настоящую теорию - стал объяснять жеребцам систему удара "сухой лист".

- Удары бывают разные - резаные с тормозной оттяжкой, дискретный карамболь, ползунок, оборотные, клопштосс, сухой лист, импульсивный пыр, щечкой и т. д. Вот что вам надо минимально знать о "сухом листе",- говорил Лобан и рисовал мелом на черной доске какую-то волнистую загогулину.Эллиптическая орбита пузыря, у которого апогей находится в бесконечности, уже не является эллипсом. Двигаясь так, пузырь бесконечно далеко уходит от центра притяжения Полигона, описывая разомкнутую линию параболу. Понятно?

Если же пузырь получит скорость V-лямбда, превышающую параболическую, то он, разумеется, также достигнет бесконечности, но при этом будет двигаться уже по линии иного рода - гиперболе, с гиперболическим избытком скорости со всеми присущими гиперболе асимптотами с выходом в логоваздический континуум. Вот и получается "сухой лист" с непредсказуемо качающейся траекторией. Понятно? Вы видели, как осенью падают сухие листья? Ничего вам не понятно, гипербореи!

Жеребцы мучительно боролись со сном, некоторые уже похрапывали. Они с радостью согласились бы от забора до вечера месить грязь на втором полигоне, только бы не вникать в теорию "сухого листа". Не знаю, не знаю, надо ли забивать им головы осенними листьями, но если Лобан так решил, то пусть. М. б., начнут тренироваться с охотой.

- Чтобы "сухой лист" получился сильным,- продолжал Лобан,- надо не бояться жестко и резко включить ногу и хлестко ударить по мячу. Некоторые боятся "хлестать", чтобы не получить травму. Значит, будем работать, будем утяжелять пузыри. Вот увидите: после месяца работы в гранитных каменоломнях, начнете легко и смело хлестать обычные пузыри.