Софья Непейвода - Первые шаги

А ведь в чём-то Шас прав. Если, например, недовольные скинутся на ту же лицензию на убийство или ещё что-то подобное — тогда, на форуме, я посмотрела на взносы и поняла, что даже зарплата уборщика в Белокермане позволила бы принять участие. Получается, чем больше недовольных — тем выше шанс, что политика ждут неприятности.

— Но в таком случае все, кому придётся пойти на непопулярные меры, окажутся под угрозой, — заметила я. — Ведь люди могут негативно воспринять не только злоупотребления.

Шас улыбнулся.

— Система не идеальна и не думаю, что она сработала бы в какой-то другой стране. По крайней мере, до глобальной перестройки общества. Я сам до сих пор не понял, как Тартар стал тем, что он есть, но все местные с рождения учатся ровному и разумному взгляду на жизнь. Приезжим в этом плане гораздо сложнее. Мне было очень трудно. Обоим частям меня. Например, мне до сих пор кажется странным, насколько спокойно коренные тартарцы могут воспринять неприятные новости. Но главное даже не это. Повторяю: чтобы здесь выжить, надо уметь работать как с информацией, так и с дезинформацией. Здесь люди не привыкли верить на слово, поэтому, прежде чем о чём-то судить, постараются собрать сведения, докопаться до причин и проанализировать варианты, а только потом решать.

Опекун немного помолчал, а потом добавил:

— На самом деле у тартарской системы есть два огромных недостатка. Первый — из-за проверок, перепроверок и поисков вариантов сильно страдает скорость принятия решений, что плохо в экстремальных ситуациях. Чтобы скомпенсировать данный фактор, у нас обучают целое направление специалистов, способных быстро реагировать, пусть и не всегда лучшим образом. И второй недостаток — это сама сложность принятия решения. Там, где иностранцы чаще всего видят один или два-три варианта, мы замечаем десятки, а то и сотни. Любому из нас трудно выбрать что-то одно, независимо от того, рассматриваем ли мы вакансию или покупаем продукты на кухню, — ведь каждое из многих решений имеет свои достоинства и недостатки. Только кажется, что тартарцы уверены в себе, а на самом деле они чаще всего постоянно сомневаются, разрываются и не знают, какой вариант предпочесть, — Шас вздохнул. — Даже если со стороны покажется, что типичный тартарец выбирает что-то не колеблясь, значит, он просто заранее сравнил и принял решение. Кстати, проблема выбора — одна из тех, из-за которых люди чаще всего не выдерживают и теряют право называться разумными.

Я кивнула.

— Ты сказал «одна из тех». Какие другие?

— Основные — неспособность ориентироваться в огромном количестве информации и контролировать себя.

С информацией понятно — действительно, очень сложно уследить за всем и разобраться. Тут недолго и с ума сойти.

— А какие проблемы с самоконтролем?

Шас вздохнул.

— Каждый из тартарцев отвечает за себя сам. Полностью. С одной стороны — это открывает огромные возможности, а, с другой, накладывает такие ограничения… что иногда более «свободными» кажутся страны с куда более ограниченными правами.

В тот день опекун отказался продолжать эту тему, посоветовав самой поискать информацию в сети. И вскоре я поняла, что именно он имел в виду.

Взять, например, те же наркотики или лекарства. В Тартаре и то, и другое, независимо от силы воздействия, доступно в свободной продаже без какого-либо рецепта или ограничений. Любой, ребёнок и взрослый, может купить и принять то, что хочет. Но всё не так просто. Если выяснится, что человек нарушил хоть что-то, находясь в неадекватном состоянии по собственной инициативе (например, под действием наркотиков, алкоголя или лекарств), то его сразу же исключают из числа «разумных». Более того, он уже никогда не сможет выйти из категории рабов: независимо от занимаемого ранее положения и количества денег. Даже если этот человек каким-то образом (чаще всего с помощью купивших его родственников) уедет в другую страну и станет её гражданином, в Тартар ему дорога закроется навсегда. Да и тартарцы не будут воспринимать его как разумного. Эта страна жестока и не прощает таких ошибок.

Скорее всего, именно по этой причине в сети почти не встречались упоминания о невменяемых прохожих или водителях на улицах, а если такое и случалось, то только один раз с одним гражданином. Бывшим гражданином. Все, кто хотел или был вынужден (в случае болезни) употреблять воздействующие на психику средства, предусмотрительно изолировали себя от окружающего мира. А ещё очень тщательно следили за «нормой», чаще перестраховываясь, чем надеясь на везение. После чтения форумов и просмотра записей мне стало казаться, что тартарцев практически невозможно поймать на слабо (в отличие от приезжих), хотя поддразнивать таким образом местные очень любят.

Обдумав всё прочитанное и услышанное, я поняла, что тартарцы живут в постоянном страхе. Страхе совершить ошибку и потерять всё. Как в таких зверских условиях вообще ещё существует какая-то цивилизация? Выбраковка наверняка не просто большая, а огромная.

Узнав мои выводы, Шас долго веселился.

— Тебя послушать, так нигде жить не стоит. Везде есть свои угрозы и опасности, — опекун резко посерьёзнел и добавил: — Да, кое в чём ты права. Как я уже говорил, в Тартаре нет дефицита человеческого ресурса, поэтому обычно к потерям относятся достаточно легко. Но мы не боимся жить здесь: законы и правила вполне выполнимы… случайностей же не избежать нигде. Ты рассказывала о своём прошлом мире, но разве там кто-то отказывался от транспорта потому, что он опасен? Или от электричества? На улицах у вас тоже запросто могли убить, ограбить или что-то ещё… неужели из-за этого стоит бояться и шаг ступить?

Если утрировать, то, может, Шас и прав, но мне всё равно казалось, что здесь всё сложнее и выжить почти нереально.

— Это заблуждение, — улыбнулся опекун. — Попади чужак, незнакомый с земными обычаями, технологиями и природой, на твою планету, шансы у него были бы примерно такие же, как и у тебя здесь. Особенно с учётом твоей минимальной адаптации в Белокермане — без неё выжить в Тартаре всё-таки, на мой взгляд, сложнее. Но в чём-то тебе гораздо проще, чем простому рендеру, — Шас сделал паузу, и мне показалось, что следующая фраза прозвучала горько. — Химеры очень живучие твари.

Как вскоре признался опекун, его старый компьютер, которым я пользуюсь сейчас, мера временная. Без покупки оборудования всё равно не обойтись. Но с приобретением Шас посоветовал подождать до полутора-двух лет после ренства, то есть ещё от полугода до года. У неравноценных химер организм обычно формируется быстрее, из-за чего за это время восприятие может сильно измениться, и то, что сначала казалось удобным, станет причинять дискомфорт — а покупать что-то на короткий срок почти равноценно выбрасыванию денег.