Роберт Сильверберг - Железная звезда

Странно, но смотреть на нее — это действовало утешительно. Зона вечного покоя, откуда не вырваться. Вглядываться в суровую и безответную бесконечность было более успокаивающим занятием, чем думать о мире деятельных людей, обреченных на смерть безразличием своих соседей. Черная дыра не содержит в себе ни возможности выбора, ни сложностей, ни намека на несогласие. Она абсолютна.

«Почему мы должны были сообщать им? Они для нас никто».

Спустя какое-то время я возобновил контакт с кораблем Девятого Спаджа. Первый мгновенно возник на экране, исполненный готовности продолжить разговор.

— Без сомнений, когда-то наш мир находился здесь, — с места в карьер заявил он. — Мы не раз проверяли и перепроверяли координаты. Однако произошли экстраординарные изменения.

— Какие?

— Когда-то здесь были две звезды, наша и ослепительно голубая рядом с ней. Наша история очень точна в этом вопросе: да, была ослепительно голубая звезда, заливавшая светом все небо. А сейчас осталась только железная звезда. По-видимому, она возникла на месте нашего солнца. Но куда девалась голубая? Может, взрыв уничтожил и ее?

Я задумался. Неужели они и впрямь не знают? Возможно ли, чтобы раса, способная совершить межзвездный перелет и изобрести переводное устройство для представителей разных видов галактических существ, не понимала космогонической концепции «нейтронная звезда — черная дыра»?

Почему бы и нет? Они же чужие, инопланетяне. Они шли к пониманию вселенной отличным от нас путем. И вполне возможно, кое-что упустили.

— Голубая звезда… — начал я.

Однако Первый прервал меня.

— Это тайна, и на разгадку ее мы готовы бросить все свои силы, иначе наша миссия бессмысленна. Однако давайте поговорим о другом. Вы мало рассказали мне о вашей миссии. И о вашем родном мире. Я преисполнен любопытства, капитан.

«Не сомневаюсь», — подумал я.

— Мы совсем недавно возобновили космические перелеты, — продолжал Первый, — и до сих пор не сталкивались ни с одной разумной расой. И потому рассматриваем нашу встречу как большую удачу. Мы не зря пошли на контакт с вами. Похоже, некоторые аспекты вашей технологии имели бы для нас большую ценность. А вы наверняка могли бы немало позаимствовать у нас. Мы были бы рады установить с вами торговые отношения.

«Как с гарвалеккинонами», — напомнил я себе.

— Давайте обсудим это завтра утром, капитан. Сейчас я устал, — ответил я. — Но прежде чем мы прервем контакт, позвольте мне изложить вам одно соображение. Оно касается исчезновения голубой звезды. Отталкиваясь от него, вы, возможно, разгадаете эту тайну.

Все четыре глаза широко распахнулись, а щелевидные рты приоткрылись, явно в волнении.

— Вам что-то известно об этом?

Я сделал глубокий вдох.

— Это пока не уточненные сведения. Видите вон то место напротив железной звезды, где энергия бурлит и кружится в водовороте? Войдя в эту систему, мы обнаружили там некие свидетельства, объясняющие судьбу вашего бывшего голубого солнца. Вы поступите мудро, если сосредоточите свои исследования в том месте.

— Мы очень благодарны вам, — ответил Первый.

— А теперь, капитан, позвольте пожелать вам доброй ночи. До завтра.

— До завтра, — ответил пришелец.

Посреди нашей так называемой «ночи» меня разбудили Лина Сорабджи и Брюс-Вильямсон. Лица у обоих были красные и возбужденные. Я сел, моргая и тряся головой.

— Этот чужой корабль! — выпалил Брюс-Вильямсон. — Он направляется к черной дыре.

— Что, прямо сейчас?

— Он уже подошли опасно близко, — сказала Лина. — Как, по-твоему, зачем? Неужели они не знают?

— Наверно, нет. Думаю, они направляются туда с исследовательскими целями.

— Это ты послал их туда? — недоверчиво спросила она.

— Я всего лишь сказал, что там они, возможно, найдут разгадку того, куда подевалось их пропавшее солнце. Полагаю, они решили проверить, прав ли я.

— Нужно остановить их, — сказал Брюс-Вильямсон. — Пока не поздно. В особенности если они полетели туда из-за нас. Они придут в ярость, когда поймут, что мы заранее не предупредили их об опасности.

— К тому времени, когда они поймут это, — спокойно произнес я, — будет слишком поздно. И тогда какое нам дело до их ярости? Они уже не смогут выразить свое возмущение. И, если уж на то пошло, не смогут сообщить на родную планету, что столкнулись с разумными пришельцами, которых стоит использовать.

Он бросил на меня странный взгляд — кое-что до него дошло.

Я включил внешние экраны и увеличил изображение района черной дыры. Да, вон он, корабль пришельцев — маленький металлический шарик с шестью странными растопыренными «ножками». Сейчас он находился в критической точке и уже еле двигался. Корпус его расплывался, а движение все замедлялось. Гравитационное поле поймало его и принялось втягивать в себя. Совсем скоро корабль попадет в зону, откуда не доходит свет, и вообще исчезнет из поля зрения. В зону, откуда нет возврата.

За спиной у меня заплакала Лина. Брюс-Вильямсон забормотал что-то. Может, молитву.

— Кто знает, что при своем поверхностном и безразличном подходе они сделали бы с нами, если бы добрались до Земли? — заговорил я. — Теперь нам точно известно: обитателей Спаджа волнуют только они сами. Все остальные — что-то вроде мебели. — Я покачал головой. — Черт с ними. Они сгинули, а вселенная так велика, что наши пути вряд ли когда-нибудь снова пересекутся. И хорошо. Для нас лучше всего не иметь с ними никакого дела.

— Но умереть вот так… — пробормотала Лина. — Вслепую влететь в черную дыру…

— Это величайшая трагедия, — сказал Брюс-Вильямсон.

— Трагедия для них, — ответил я. — А для нас помилование, как мне кажется. Завтра мы приступим к осуществлению нашего проекта.

Я еще увеличил изображение на экране. Клубящееся облако материи вокруг «рта» черной дыры яростно полыхало, но корабля чужаков больше не было видно.

«Да, величайшая трагедия, — думал я. — Доблестная исследовательская экспедиция, отправившаяся на поиски останков старого мира Девятого Спаджа, сгинула без следа. Никакой надежды на спасение. Жаль, что они не знали, как опасны черные дыры. Но почему мы должны были сообщать им? Они для нас никто».

Наверное, он оказался на небесах. Во всяком случае, уж точно не в Испании и вряд ли — в Перу. Он как будто парил, плыл в пустоте. Высоко над ним раскинулось золотистое небо, а далеко внизу колыхалось туманное море белых облаков. Его руки и ноги свисали в бездонную пропасть, словно он был безвольной тряпичной куклой. От такого зрелища к горлу подступила тошнота, но в желудке было пусто. Он вообще чувствовал себя совершенно пустым, словно сотканным из воздуха. И не было застарелой боли в колене, и прошло постоянное жжение в руке, куда угодила короткая индейская стрела — еще давно, на берегу жемчужного острова к северу от Панамы.