Конни Уиллис - Книга Страшного суда

Киврин попятилась.

— Что вам нужно, отвечайте! Кто вы такой?

Гулкое эхо отразилось от стен, и Киврин поняла, что говорит на современном английском. «Нет, пожалуйста, нельзя, чтобы переводчик сломался…»

— Что вы здесь делаете? — спросила она, заставляя себя говорить помедленнее, и услышала собственный голос: «Каково намерение ваше?»

Он потянулся к ней огромной, грязной, покрасневшей лапищей — разбойничьей лапой, будто хотел дотронуться до остриженных волос.

— Уходите! — Киврин снова попятилась — и уткнулась спиной в надгробие. Свеча погасла. — Я не знаю, кто вы и что вам надо, уходите! — Слова снова прозвучали на современном английском, но какая разница, если он хочет напасть на нее, ограбить, убить, а священника нет и непонятно где он. — Отец Рош! — закричала она в отчаянии. — Отец Рош!

За дверью послышался шорох, стук, потом шуршание дерева по камню — и в проем просунулась Агнес.

— Вот ты где! — обрадовалась девочка. — А я тебя потеряла!

Разбойник оглянулся на дверь.

— Агнес, беги! — крикнула Киврин.

Девочка застыла, прижимаясь к тяжелой двери.

— Беги прочь! — Киврин с ужасом осознала, что по-прежнему кричит на современном. Как там будет «бежать»?

Разбойник сделал шаг к Киврин. Она вжалась спиной в надгробие.

— Текщи, Агнес! Наутек!

Дверь захлопнулась, но Киврин уже неслась по каменным плитам, роняя на бегу свечу.

Домчавшаяся почти до калитки Агнес, увидев Киврин, развернулась и побежала к ней.

— Нет! — замахала руками Киврин. — Беги!

— Там волк? — расширив глаза, воскликнула Агнес.

На объяснения и уговоры времени не было. Дровосеки с луга куда-то подевались. Подхватив Агнес на руки, Киврин бросилась к лошадям.

— В церкви злодей! — усаживая Агнес на пони, только и смогла сказать она.

— Злодей? — переспросила Агнес, не замечая, что Киврин сует ей поводья. — Который напал на тебя в лесу?

— Да, — сражаясь с тугим узлом, ответила Киврин. — Скачи домой как можно быстрее. Не останавливайся.

— Я его не увидела, — пожаловалась Агнес.

Вполне возможно. Глядя в этот полумрак с порога, она вряд ли что-то рассмотрела.

— Это который похитил твои пожитки и лошадей и стукнул тебя по голове?

— Да. — Она снова принялась за поводья.

— Он прятался за могилой?

— Что? — не поняла Киврин. Узел никак не поддавался. Она со страхом оглянулась на дверь церкви.

— Вы с отцом Рошем стояли у дедовой могилы. А злодей прятался за плитой?

С отцом Рошем.

Киврин уронила поводья.

— С отцом Рошем?

— Я зашла на колокольню, но его там не было. Он стоял в церкви. А зачем злодей прятался в дедовой могиле, леди Киврин? — недоумевала Агнес.

Отец Рош. Нет, не может быть. Отец Рош читал над ней отходную. Он мазал миром ее виски и ладони.

— Злодей не обидит отца Роша? — беспокоилась Агнес.

Не может это быть отец Рош. Отец Рош держал ее за руку.

И уговаривал не бояться. Киврин попыталась вызвать в памяти лицо священника. Он наклонялся над ней, спрашивая, как ее зовут, и лицо терялось в дыму.

Но ведь она видела разбойника, когда отец Рош читал отходные молитвы, она испугалась, что его пустили в комнату, и пыталась от него отодвинуться. Значит, это был вовсе не разбойник. Это был отец Рош.

— Злодей сейчас выскочит? — испуганно оглядываясь на церковную дверь, спросила Агнес.

Все сходится. Разбойник, склоняющийся над ней на поляне, сажающий ее на лошадь. Киврин думала, это видение из лихорадочного бреда, а это был отец Рош, он помогал Гэвину перевезти ее в поместье.

— Не выскочит, — успокоила девочку Киврин. — Нет никакого злодея.

— Он еще прячется в церкви?

— Нет. Я обозналась. Злодея не было вовсе.

Агнес по-прежнему сомневалась.

— Но ты кричала.

Киврин представила, как Агнес заявляет бабушке: «Леди Катерина осталась с отцом Рошем в церкви и кричала». Леди Имейн с радостью пополнит список прегрешений отца Роша. И подозрительных оплошностей Киврин.

— Да, кричала, — подтвердила она. — В церкви было темно. Отец Рош неожиданно подошел, я испугалась.

— Но это же отец Рош, — удивилась Агнес, не понимая, как можно его бояться.

— А когда вы с Розамундой играете в прятки, и она выскакивает вдруг из-за дерева, ты ведь тоже вскрикиваешь. — Киврин не знала, как еще объяснить.

— Однажды Розамунда спряталась на чердаке, когда я пришла посмотреть своего песика, и выпрыгнула. И я с перепугу закричала. Вот так. — Агнес издала леденящий душу визг. — А в другой раз в зале было темно, и Гэвин выскочил из сеней и сказал: «Ух!», и я тоже вскрикнула, и еще…

— Да, именно так. В церкви темень, ничего не видно.

— Отец Рош тоже выпрыгнул и сказал: «Ух!»?

«Да. Он наклонился ко мне, и я приняла его за разбойника».

— Нет, он ничего такого не делал.

— А мы еще идем с отцом Рошем за остролистом?

«Если я его не перепугала. И если он не уехал, пока мы тут разговариваем».

Киврин сняла девочку с лошади.

— Пойдем. Надо его отыскать.

Как быть, если он и вправду ушел, Киврин не представляла. Отвезти Агнес обратно в поместье, чтобы она там рассказывала леди Имейн про крики в церкви, — немыслимо. И уехать, не объяснив все отцу Рошу, тоже невозможно. Только что объяснять? Что она приняла его за грабителя и насильника? Что считала его кошмаром из своего бреда?

— Нам точно надо опять в церковь? — с неохотой спросила Агнес.

— Все хорошо. Там только отец Рош, больше никого.

Уговоры не особенно помогли, Агнес явно опасалась заходить внутрь. Когда Киврин приоткрыла дверь, девочка спряталась за ее юбку.

— Все хорошо, — успокаивала ее Киврин, вглядываясь в темноту. У могилы никого уже не было. Дверь закрылась, и девушка постояла, дожидаясь, пока привыкнут глаза. Агнес продолжала цепляться за нее с опаской. — Не бойся.

«Он не разбойник, — твердила себе Киврин. — Бояться нечего. Он читал над тобой отходную. Он держал тебя за руку». Но сердце все равно колотилось.

— Злодей здесь? — прошептала Агнес.

— Нет никакого злодея, — ответила Киврин — и тут же увидела его. Наклонившись у статуи святой Катерины, священник ставил к каменным ногам оброненную Киврин свечку.

Надежда, что разбойничий облик ему придавала зловещая игра света и тени на озаренном снизу лице, не оправдалась. Он склонился над статуей так же, как склонялся над Киврин в лесу, где его тонзуру закрывал капюшон. Сердце снова начало гулко бухать в ребра.

— Где отец Рош? — спросила Агнес, выглядывая из-за юбки. — А, вот он. — И кинулась к статуе.

— Нет! — Киврин бросилась за ней. — Не надо…

— Отец Рош! — крикнула Агнес. — Отец Рош! Мы тебя ищем! — Про злодея она и думать забыла. — Мы и в церкви смотрели, и у тебя дома, а тебя нет и нет нигде!