Конни Уиллис - Книга Страшного суда

— Я с тобой!

Киврин снова кивнула и забралась на своего рыжего. Отец Рош передал ей Агнес, а сам повел пони на холм. Ослик стоял там, на вершине, пощипывая придорожную траву, проглядывавшую из-под снега.

Киврин оглянулась сквозь завесу дождя на рощицу, силясь разглядеть поляну. «Это точно переброска», — уверяла она себя, однако уверенности не прибавлялось. Даже холм казался отсюда каким-то не таким.

Отец Рош подхватил ослика под уздцы, тот моментально бросил жевать и уперся копытами в землю, но когда священник развернул его головой в сторону дальнего склона и двинулся туда вместе с пони, ослик покорно зашагал.

Снег раскисал под дождем, и лошадь Розамунды чуть не поскользнулась, скача галопом обратно к развилке. Розамунде пришлось перейти на рысь.

На следующей развилке отец Рош взял влево. Там вдоль всей дороги росли вербы и дубы, и у подножия каждого пригорка виднелось по грязной колее.

— Мы уже домой, Киврин? — спросила Агнес, дрожа в ее объятиях.

— Да. — Она закутала девочку полой своего плаща. — Коленка еще болит?

— Нет. Мы не собрали плющ… — выпрямившись, она развернулась к Киврин вполоборота. — Ты вспомнила себя на том месте?

— Нет.

— Хорошо, — обрадованно прижимаясь к ней спиной, заявила Агнес. — Теперь ты никогда от нас не уйдешь.

Эндрюс перезвонил Дануорти только под вечер в Рождество. Колин, разумеется, вскочил ни свет ни заря, чтобы открыть свою скромную горку подарков.

— Вы что, собираетесь все Рождество проспать? — укорил он Дануорти, нащупывающего очки на тумбочке. — Уже почти восемь.

Четверть седьмого, если точнее. За окном кромешная тьма, даже не разберешь, идет дождь или кончился. Колин хотя бы лег пораньше Дануорти. После службы профессор отослал мальчика обратно в Баллиол, а сам отправился в лечебницу выяснять, что там с Латимером.

— У него жар, но легкие пока не затронуты, — сообщила Мэри. — Он поступил в пять, говорит, что головную боль и рассеянность почувствовал где-то в час. Сорок восемь часов, тютелька в тютельку. Расспрашивать его, чтобы выяснить, от кого он мог заразиться, думаю, смысла нет. А у тебя как самочувствие?

Мэри оставила его на анализ крови, потом привезли еще одного больного, и Дануорти пришлось ждать, пока того оформят, чтобы затем попробовать опознать. До кровати он добрался где-то к часу ночи.

Колин вручил Дануорти хлопушку, требуя немедленно ее хлопнуть. Внутри оказалась желтая бумажная корона, которую он сразу нахлобучил на Дануорти, и загадка, которую он тут же зачитал вслух: «Когда олень Санты вошел в дом? — Когда дверь была открыта».

Не забыв и свою собственную красную корону, Колин уселся на пол открывать подарки. Мыльные пастилки вызвали небывалый восторг.

— Видите? — высунув язык, продемонстрировал Колин. — Перекрашивающие!

Перекрашивали они не только язык, но и зубы, и уголки рта.

Книга тоже понравилась, хотя голограмм Колину явно не хватало. Он принялся листать картинки.

— Вот, смотрите! — Он ткнул книжку под нос полусонному Дануорти.

На иллюстрации виднелась могила рыцаря с типичной скульптурной фигурой в доспехах, являвшей воплощение безмятежности и вечного покоя, однако сбоку гробницу украшала декоративная накладка, будто окно внутрь, и на ней труп рыцаря корчился в гробу, отслаивалась кусками истлевшая плоть, костлявые пальцы сжимались уродливыми крючьями, а череп пялился жуткими пустыми глазницами. По ногам и мечу ползали черви. «Оксфордшир, около 1350 г., — гласила надпись под иллюстрацией. — Пример распространенного после бубонной чумы устрашающего надгробного изображения».

— Апокалиптично, да? — упивался зрелищем Колин.

Он даже к шарфу отнесся дипломатически.

— Главное ведь не подарок, а внимание, — рассудил мальчишка, вытаскивая шарф из коробки за кончик. — Наверное, можно надевать его к больным. Им все равно, какого он цвета.

— К больным? — не понял Дануорти.

Поднявшись с пола, Колин принялся копаться в сумке.

— Викарий вчера попросил меня помочь ему с разными делами — навещать людей в больнице, носить им лекарства и всякое разное.

Он выудил из сумки коричневый магазинный пакет.

— Вот, а это вам! Только не упакован. Финч сказал, что надо экономить бумагу.

В пакете оказалась плоская красная книжица.

— Ежедневник, — пояснил Колин. — Чтобы отмечать дни до возвращения вашей студентки. Вот, видите, — показал он, открывая первую страницу, — я специально выбрал такой, который начинается с декабря.

— Спасибо! — поблагодарил Дануорти, листая. Рождество. Избиение младенцев. Новый год. Крещение. — Очень кстати.

— Я сперва хотел подарить вам модель башни Карфакс, которая играет «Я слышал звон колоколов рождественских», но она целых двадцать фунтов стоила!

Зазвонил телефон, Дануорти с Колином бросились к нему одновременно.

— Это мама, точно! — воскликнул Колин.

Звонила Мэри, из лечебницы.

— Как ты себя чувствуешь?

— Еще не проснулся, — ответил Дануорти.

Колин растянул рот в улыбке.

— Как Латимер?

— Хорошо. — Лабораторный халат Мэри так и не сняла, но волосы пригладила и выглядела пободрее. — У него, кажется, в легкой форме. Мы нашли связь с Южной Каролиной.

— Латимер туда летал?

— Нет, один из студентов, которых ты расспрашивал вчера — то есть позавчера вечером. Боже мой, совсем счет времени потеряла. Из тех, которые ходили на танцы в Хедингтон. Он сперва соврал, потому что прогулял колледж, смывшись на встречу с какой-то девушкой, а друга попросил его прикрыть.

— В Южную Каролину успел слетать?

— Нет, в Лондон. Из Штатов была девушка. Прилетела из Техаса, пересаживалась в Чарльстоне, Южная Каролина. ЦКЗ сейчас выясняет, кто из их пациентов был в аэропорту. Дай мне Колина, пожалуйста. Поздравлю его с Рождеством.

Дануорти передал трубку, и Колин пустился в пространное перечисление своих подарков, вплоть до загадки из хлопушки.

— Мистер Дануорти подарил мне книжку про Средние века. — Он продемонстрировал обложку в экран. — Ты знала, что за воровство людям отрубали голову и насаживали на пики Лондонского моста?

— Скажи спасибо за шарф и молчи про поручения викария, — подсказал вполголоса Дануорти, но Колин уже протягивал трубку обратно: — Она просит вас опять.

— Я вижу, Колин там под хорошим присмотром, — сказала Мэри. — Спасибо, ты меня очень выручаешь! Я до сих пор дома не была — подумать страшно, как бы он остался на Рождество один. Обещанные подарки от матери так и не пришли, насколько я понимаю?

— Нет, — украдкой оглянувшись на Колина, который увлеченно рассматривал картинки в книге, ответил Дануорти.

— И позвонить не удосужилась! — возмутилась Мэри. — Есть в этой женщине хоть капля материнской крови? А вдруг Колин лежит в больнице с температурой под сорок?