Петр Крамер - Небесный механик

Музыка в зале смолкла, гости зааплодировали танцевавшим.

– Мадам Бремен, возвращаю вам дочь. – Кавалерист, подведя Кетти к матери, щелкнул каблуками. – Мадмуазель, вы прекрасно танцуете. – Галантный, но сдержанный поклон в сторону зардевшейся партнерши. – Баронесса… – Это уже Еве.

– Простите, Маргарет, – Ева изобразила волнение, добавив в голос немного хрипоты, – у меня что-то голова весь вечер кружится. И дышать трудно…

– О, дорогая, да вы совсем бледненькая!

– Вам нужно выйти на воздух. – Кавалерист вежливо предложил Еве локоть.

– Нет-нет, только не на улицу! Это все из-за цветущих хризантем… – Она отметила, что русский с Бременом прошли сразу в коридор. Значит, все-таки в кабинет. – Кетти, – Ева коснулась плеча девушки, – позволь воспользоваться твоей туалетной комнатой. Хочу немного освежиться.

Квартет вновь заиграл, на этот раз воздушную польку – до завершения приема осталось чуть более четверти часа.

– Пусть девочка еще потанцует. – Ева слабо улыбнулась Маргарет, собравшейся сказать дочери, чтобы проводила гостью наверх. – Вечер уже подходит к концу, не стоит оставлять гостей в такой момент.

– Вы уверены?

– Да-да, все в порядке, спущусь, как только музыканты сыграют прощальный менуэт. – Ева поставила бокал с недопитым вином на поднос в руках проходившего мимо слуги и уже шагнула к лестнице, когда Маргарет Бремен протянула ей свой веер:

– Вот, возьмите, он непременно поможет.

– О, я не могу… Такая вещь…

– Голубушка, я настаиваю!

Ева понимала, что теряет драгоценное время, но доигрывать роль надо до конца. Веер принадлежал еще прабабке Маргарет – на посеребренной раскладной лопатке с обеих сторон красовались фамильные инициалы и поблескивали два маленьких бриллианта. На страусовых перьях, если разложить веер, взгляду откроется сценка из эпохи ампира. Такая вещица в кругу знатоков могла потянуть на три сотни золотых франков.

– Благодарю вас, Маргарет. – Ева взяла веер и, помахивая им, двинулась вдоль стены к лестнице.

– Осторожнее наверху, дорогая, там сняли все светильники!

– Спасибо.

Очень хотелось ускорить шаг, но было нельзя – лишнее внимание ей ни к чему. Поднявшись на балкон, Ева окинула взглядом зал, кивнула наблюдавшей за ней Маргарет. Все так же обмахиваясь веером, прошла по балкону, придерживаясь за перила, и свернула в коридор, ведущий к спальням в западной части особняка.

Теперь счет пошел на минуты. Двадцать шагов до спальни Кетти, от нее еще пятнадцать к потайной двери в хранилище и пять до ближайшего окна, выходящего в сад. Ева скинула туфли, чтобы не стучать каблуками по начищенному до блеска паркету, и пробежала намеченный путь быстрее, чем делала это раньше. Раздвинула портьеры, слегка сощурившись на ясный серебристый диск луны, отомкнула заранее смазанные щеколды на тяжелых оконных рамах, распахнула створки и зафиксировала их, сунув в щели под петлями заготовленные на такой случай изогнутые железные пластины.

У нее все было рассчитано заранее: квартет доиграет польку через минуту, затем будет романс, который Маргарет исполнит для гостей вместе с Кетти, – еще пять-шесть минут, учитывая приготовления. После прозвучит этюд, за ним менуэт, и гости начнут разъезжаться. Времени вполне достаточно.

В лицо дохнуло ночной свежестью и запахом хризантем. Лунный свет залил коридор. Масляных светильников на стенах уже не было – Бремен решил поменять их на современные, электрические, предпочитая идти в ногу со временем, как все обеспеченные жители Берна. Поэтому старые лампы сняли, а работы с проводами и подключением должны начаться только в понедельник. Слуги в этой части особняка сейчас отсутствовали. Двое заняты в зале на приеме, еще двое – на кухне. Горничная ожидает в восточном крыле…

Ева остановилась у потайной двери в хранилище – с виду обычная стена, от потолка до середины красивые обои, ниже обоев тянется лепной барельеф, под ним до пола лакированные панели красного дерева. Но если присмотреться, в барельефе на высоте пояса есть небольшая щербатая впадинка. На нее нужно надавить, и фрагмент лепнины слегка уйдет в стену, открыв прорезь для ключа.

Прежде чем приступить к делу, Ева подвернула юбку выше колен, зацепив ее нижний край на талии пришитыми с внутренней стороны крючками. Наряд для приемов был особенный – сделанный на заказ еще при жизни мужа, он имел множество потайных карманов и хитрых складок. Туфли Ева закрепила ремешками на тугой подвязке чулка. Расстегнула бархатный жакет и сунула веер за скрытый под верхним краем юбки широкий кожаный пояс. Успокоила дыхание и только после этого достала ключ.

Но когда она уже собиралась надавить на впадинку в барельефе, послышались голоса. Большинство комнат в особняке Бремена имели хорошую звукоизоляцию – заслуга архитектора. Пение из зала сейчас едва долетало в коридор второго этажа. Ветра на улице не было, поэтому звуки из сада и вовсе не доносились. Неудивительно: в окнах стоят идеально подогнанные под проемы рамы и толстые двойные стекла, а между ними – решетки, выкрашенные в белый цвет. И все окна закрыты на щеколды, кроме одного в коридоре. Снаружи все выглядит пристойно и красиво, но на самом деле служит целям безопасности. Вору так просто не разбить стекло и не пролезть внутрь. Дом Бремена – неприступная крепость, если вор не находится внутри.

Ева опять занервничала. Голоса были мужские, и кажется, они приближались, доносясь из-за угла. А вдруг это хозяин вместе с русским решил заглянуть в хранилище? Вышли из кабинета и направляются сюда… Если что, можно сослаться на недомогание, объяснив тем самым открытое окно. А разговор с Маргарет в зале снимет все подозрения.

Она отступила от стены и сделала шаг в сторону спальни Кетти, напряженно прислушиваясь.

Нет. Голоса раздаются из кабинета Бремена. Видимо, дверь осталась открыта, а разговор вдруг пошел на повышенных тонах – отсюда обманчивое впечатление, будто мужчины перемещаются по коридору. Ева решила убедиться в этом и двинулась вперед. Осторожно выглянула из-за угла. Коридор в западном крыле опоясывал этаж и имел два выхода в зал: через балкон и боковую лестницу.

Ну вот, все, как она и предполагала. Дверь в кабинет была приоткрыта. На столе у Бремена горела лампа, локоть хозяина опирался на зеленое сукно. В щель между наличником и дверью также были видны ноги Аскольда, сидящего в кресле напротив стола.

– И вы ему отказали? – уточнил русский.

– Да!

– Почему решили рассказать об этом мне?

– Я… – Голос у Бремена был очень взволнованный. – Вы можете защитить меня и мою семью?

– Такой вопрос не решается за пятнадцать минут до конца приема. Обычно вы провожаете…