Альфред Ван Вогт - Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А

А что имел в виду Кренг, говоря «спите»?

Госсейн-Ашаргин был уже двумя этажами ниже, шагая по коридору к апартаментам Нирены и Ашаргина, когда венерианские роботы-защитники схватили его сознание.

Он успел только испуганно подумать: «Это не линкор „Венера“. Он не мог еще прибыть. Это может быть только атакой Лиги. Но как они прорвались?»

На этом мысли остановились. Он отчаянно боролся, чтобы спасти тело Ашаргина от венерианского оружия.

Мозг Ашаргина был настолько слабее собственного мозга Госсейна, а парализующее действие комплексной силы настолько молниеносным, что он невольно остановился.

Возможно, именно это спасло его. Он вспомнил простой старый способ установления знаменитой таламо-корковой паузы, способ, используемый для подготовки начинающих.

— Я расслабляюсь, — сказал он себе. — Все возбудители совершают полный оборот по нервной системе: по спинному мозгу к таламусу, через таламус к коре головного мозга и через кору, и после этого, только после этого, обратно через таламус вниз в нервную систему. Я всегда сознаю возбудители, движущиеся к коре головного мозга и через нее.

В этом был ключ. В этом было различие между ноль-А сверхчеловеком и животным человеком галактики. У первого таламус — орган эмоций и кора — орган распознавания составляют целое и находятся в удивительно скоординированных взаимоотношениях. Эмоции таламуса не пропадают, а становятся богаче и тоньше, взаимодействуя с корой головного мозга, которая отзывается бесчисленными неуловимыми нюансами в потоке чувств.

По всему дворцу люди в панике борются с комплексной силой, обрушившейся на них. Однажды начавшись, эта паника растет подобно цепной реакции. Должно быть, она уже переросла в истерию. Стимулы, исходящие из испуганного таламуса, учащают сердцебиение, ускоряют процесс дыхания, напрягают мускулы, усиливают секрецию желез, и каждый перевозбудившийся орган в свою очередь посылает новые стимулы к таламусу. Цикл быстро набирает скорость и силу.

Все, что надо сделать любому человеку, это на мгновение остановиться и подумать: «Стимулы сейчас проходят через кору головного мозга. Я думаю и чувствую, а не только чувствую».

Так он достиг для Ашаргина полной корково-таламической паузы.

Но поскольку комплексная сила продолжала действовать, он не должен терять бдительности, иначе, расслабься он на секунду, Ашаргин будет подавлен эмоциональным шоком.

Он беспрепятственно добежал до апартаментов и бросился в спальню. Он догадывался, в каком состоянии сейчас Нирена, и осознанно позволил этой мысли проникнуть вглубь мозга, чтобы это не было неожиданным для Ашаргина.

Как он и ожидал, Нирена без сознания лежала на кровати. Очевидно, в начале атаки она проснулась, и на ее искаженном лице застыло выражение ужаса.

Это выражения потрясло Ашаргина. Беспокойство, тревога, страх — эмоции пробежали всю эту гамму. И в следующий миг комплексная сила схватили и сдавила его сознание.

Последним отчаянным усилием Госсейн кинулся к кровати, чтобы суметь расслабиться. Но не успел: мускулы одеревенели, и он упал вниз лицом в футе от кровати.

Ему стало интересно, что чувствует управляемый комплексной силой человек. Но все оказалось слишком просто. Он уснул.

И увидел странный сон.

Ему снилось, что тело Госсейна теперь стало более восприимчивым, чем когда-либо раньше, и что только с ним, лежащим без сознания внутри склепа памяти, возможен контакт, который наконец установился.

Пришла мысль, но не от Госсейна, а через него.

«Я память прошлого, — дошла мысль через бессознательное тело Госсейна. — Только во мне, машине под склепом, уцелела память о Переселении, да и то в результате несчастного случая.

Другие машины тоже были повреждены в той или иной степени, проходя через громадные облака материи, заряженной каким-то видом энергии, о котором никто не подозревал. В результате память большинства из них была потеряна. Мою спасло только то, что еще прежде более опасных повреждений выгорела ключевая цепь.

Несмотря на неисправности, почти все машины, совершившие перелет, смогли оживить тела, которые они несли. Я тоже мог оживить одного человека, который был на моем попечении, но, к сожалению, он не смог ожить. И я не допустил разрушения тела. Люди, нашедшие нас, забыли, что их предки прибыли на эту планету тем же путем, что и человеческое существо, которому они поклонялись и поклоняются до сих пор как Спящему Богу.

Их предки оказались лишенными памяти о своем прошлом и быстро забыли, как их оживляли. Все их силы уходили на борьбу за существование. Их корабли лежат, похороненные в земле уже много веков. Я прилетел гораздо позже, и поэтому мой корабль не успел врасти в землю, когда меня нашли.

Великое Переселение предпринималось на основе предположения, которое было не безоговорочно, но все же достаточно верным. Предположение, что человеческая нервная система с ее высшим корковым развитием уникальна во всем пространстве-времени. Она никогда не была подделана и, принимая во внимание ее сложность, по-видимому никогда не будет…»

Две взаимодействующие нервные системы, большая стремится к меньшей на манер телепортации. Появилась первая картина. Люди наблюдают за яркой точкой, которая движется у края тенеподобной субстанции.

Госсейн знал, что эта субстанция не человек в склепе и не мозг, сообщающий ему свои знания.

Люди смотрят на светящуюся точку. Люди, которые жили и умерли много миллионов лет назад. Светящаяся точка, парящая у края тенеподобной субстанции, на миг остановилась и скользнула за край.

В тот же миг ее не стало.

Окружающий космос слегка изменился. Внезапное напряжение прервало основной ритм. Начала деформироваться материя.

Для целой галактики нарушилось равновесие времени, но уже задолго до физического кризиса для ее жителей настал решающий момент. Альтернативы были мрачными. Остаться и умереть или отправиться в другую галактику.

Они знали, что на такой перелет потребуется безграничное время, против которого бессильна вся машинная и человеческая изобретательность. По прошествии лет даже электронные образцы радикально меняются, переставая удовлетворять многим требованиям.

Вылетело более десяти миллиардов кораблей, каждый со своим склепом, каждый со своими сложными механизмами для контроля жизненных циклов двух мужчин и двух женщин на миллион и более лет. Это были замечательные корабли. Он неслись сквозь космическую тьму со скоростью в три четверти скорости света. У них не было искривителей пространства для быстрого путешествия, не было установлено матриц подобия. Не было «запомненных» зон, куда люди могли бы переместиться со скоростью мысли. Все это еще будет создано.