Роберт Силверберг - Стеклянная башня

Небольшой вестибюль. Еще два шага, и я впервые вижу алтарь. Лилит приседает на одно колено, изображает Покорность Воле. Мне не понадобилось приседать – я просто упал от изумления.

Алтарь: огромный параллелепипед живой розовой плоти, сидящий в неглубокой пластиковой ванне, покрытой сложным орнаментом. В ванне бурлит лиловая жидкость, иногда даже перехлестывая через эту гору розового мяса, размером, наверное, метра два на три.

Над алтарем – голограмма моего отца. Сходство абсолютное. Изображение анфас в полный рост, в натуральную величину, губы сурово сжаты, глаза сверкают. Это вам не бог любви. Тут ощущается сила. Железный человек. Это голограмма, поэтому, где бы ты ни находился в церкви, Краг все время смотрит прямо на тебя.

Я падаю не колено. Я вытягиваю руки. Ладонями вверх.

Покорность Воле Крага!

Я ошеломлен. Мне многое рассказали заранее, но я все равно ошеломлен.

– И так по всему миру? – спрашиваю я. – Андроиды молятся моему отцу?

– Да, – еле слышно шепчет она в ответ. – Да. Мы воздаем ему должное.

Славься, Краг.

Человек, которого я знал всю жизнь – строитель башен, изобретатель андроидов, – Бог? Я с трудом подавляю хохот, который душит меня. А я кто, бог-сын? Для этой роли я никак не подхожу. Мне здесь явно никто не поклоняется. Я как мысль, пришедшая слишком поздно, я же не вписываюсь в теологию.

Мы поднимаемся на ноги. Еле заметным кивком Лилит направляет меня в дальний темный угол. Там мы опускаемся на колени. В темноте мне как-то уютней. В церкви десять-двенадцать андроидов, все беты, кроме единственного альфы, стоящего спиной к нам на коленях возле самого алтаря.

Может, думаю я, если здесь есть еще один альфа, я не так чтобы очень бросаюсь в глаза? Входят еще несколько бет, делают знакомый жест. На нас никто не обращает внимания. Социальная дистанция.

Такое впечатление, что каждый сосредоточенно молится про себя.

– Лилит, это и есть служба?

– Еще нет. Мы пришли немного рановато. Сейчас увидишь.

Меня буравят глаза Крага. На голограмме он действительно похож на бога.

Я дерзко отвечаю на его взгляд. Что он сказал бы, узнав обо всем этом? Он бы расхохотался. Измолотил в щепы письменный стол от восторга: "Краг бог!

Иегова Краг! Симеон Аллах! Неплохо, черт возьми! Почему бы им не поклоняться мне? Я ведь сделал их, разве не так?" Глаза мои постепенно привыкают к полумраку, и я начинаю изучать орнамент на стенах. Это вовсе не абстрактный узор, как мне поначалу показалось. Нет, теперь я различаю буквы алфавита, которые бесконечно повторяются, покрывая собой каждый сантиметр стен. Не весь алфавит. Я пробегаю глазами по строчкам и вижу только А, V, Г и Ц во всевозможных сочетаниях. Например:

АУА АУГ АУЦ АУУ ГАА ГАГ ГАЦ ГАУ ГГА ГГГ ГГЦ ГГУ

ГЦА ГЦГ ГЦЦ ГЦУ ГУА ГУГ ГУЦ ГУУ ЦАА ЦАГ ЦАЦ ЦАУ

И так далее, и так далее.

– Лилит, – спрашиваю я, – что это за узор?

– Генетический код, – говорит она. – Триплеты РНК.

Ах да. Я вдруг вспоминаю девушку-слоубиманку в Гамма-тауне: ГААГАГГАЦ.

– Так вот эта комбинация букв на стене – молитва?

– Священный язык. Как латынь для католиков.

– Понимаю.

На самом деле я не понимаю ничего. Просто со всем соглашаюсь.

– А из чего сделан алтарь? – спрашиваю я.

– Из плоти. Синтетической плоти.

– Живой?

– Разумеется. Прямо из автоклава, в точности как я или ты. Пардон, к тебе это не относится. В точности как я. Гора живого синтетического мяса.

– Но как она… оно… живет? У него же наверняка нет никаких внутренних органов.

– Питательные вещества поступают из резервуара под ним. Инъекциями.

Алтарь действительно живет. Растет. Время от времени его приходится даже подравнивать. Он символизирует наше происхождение. Не твое. Наше. Такой алтарь есть в каждой церкви. Тайно выращенный на заводе. И под большим секретом оттуда вывезенный.

– Как бракованные?

– Да, как бракованные.

– А мне показалось, что на заводе в Дулуте недремлющая служба безопасности, – говорю я.

Лилит подмигивает мне. Я начинаю ощущать себя участником заговора.

Из еле заметной двери за алтарем появляются трое андроидов. Двое бет и альфа, все в длинных парчовых накидках, расшитых стилизованным орнаментом из тех же четырех букв. Я понимаю, что это священники. Сейчас начнется служба. Трое новоприбывших встают на колени у алтаря, все вокруг делают сначала знак «Славься, Краг», потом «Храни нас Краг». Я повторяю за всеми.

– Это священники? – спрашиваю я.

– Не совсем, – отвечает Лилит. – У нас нет священников в вашем понимании. У нас есть разные касты, представители которых играют каждый свою роль в разных ритуалах. Вот этот – альфа Хранитель. Он входит в транс и напрямую общается с Крагом. Двое бет – экстраполяторы. Они усиливают его эмоциональное состояние. Во время других ритуалов службу могут нести Поглощающие, Трансцендеры, Защитники, а ассистировать – Уступающие, Жертвующие или Отвечающие.

– А ты какой касты?

– Отвечающая.

– А Тор Смотритель?

– Хранитель.

Альфа у алтаря начинает декламировать нараспев:

– ЦГУ, УУЦ, УЦА, ЦГА. ЦЦГ, ГЦЦ, ГАГ, АУЦ.

– И что, вся служба будет так зашифрована?

– Нет. Это только для того, чтобы установить раппорт.

– Что он говорит?

Двое сидящих перед нами бет оборачиваются. Глаза их гневно горят, они хотят потребовать, чтобы мы умолкли. Увидев, что мы альфы, они прикусывают языки.

– Он говорит, – шепчет Лилит мне на ухо, – Краг вводит нас в этот мир, и к Крагу мы возвращаемся.

– ГГЦ, ГУУ, УУЦ, ГАГ.

– Краг – наш творец, наш защитник и наш спаситель.

УУЦ, ЦУГ, ЦУЦ, УГЦ.

– Краг, мы молим тебя вывести нас на свет.

Я не могу разгадать шифр. Он кажется совершенно бессмысленным. Какой символ обозначает Крага? Как работает грамматика? Об этом спрошу у Лилит в другой раз. На нас снова оборачиваются: уж эти болтливые альфы там, сзади; никакого уважения.

Экстраполяторы слаженно выводят низкие гудящие ноты. Хранитель продолжает декламировать. Лилит начинает эхом вторить ему – наверное, в этом и заключаются ее обязанности как отвечающей. Огни почти совсем меркнут, потом ярко разгораются. Изображение Крага начинает светиться, глаза проникают глубоко мне в душу.

Теперь я понимаю добрую половину слов службы. Перемежая обычную речь шифром, они просят Крага спасти Детей Автоклава, дать им свободу, возвысить до уровня Детей Лона. Они воспевают тот день, когда Лоно и Автоклав, Автоклав и Лоно станут одним целым. Бесконечно повторяя жест «Храни нас Краг», они умоляют его о милости. Краг! Краг! Краг! Краг! Краг!

Вся их религия построена на представлении о милосердном Краге.

Я наконец-то начинаю понимать. Это движение за равенство! Фронт освобождения андроидов! – _Краг, господин наш, возведя нас к по праву принадлежащему нам месту рядом с нашими братьями и сестрами по плоти_. _Краг, даруй нам спасение_. _Краг, положи конец нашим мучениям_. _Хвала Крагу_. _Слава Крагу_.