Фредерик Браун - Персона грата: Фантастические повести и рассказы

— Я… не знаю.

— Идем, я покажу тебе, от чего ты можешь спасти Землю. Хочешь увидеть арктурианина? Живого арктурианина?

— Ну… почему бы и нет?

— Тогда иди за мной.

Мекки поплыл через помещение и Кейт последовал за ним. В голове его зазвучал голос:

— Это тот, которого мы схватили в разведывательном корабле недалеко от Альфы Центавра — первый пленник за долгое время. Из его разума — если это можно назвать разумом — я и узнал об огромном корабле, который может уничтожить весь наш флот, если мы не уничтожим его первыми, а также о его вооружении и броне. Может, после того, как ты его увидишь…

Дверь открылась, показав еще одну, стальную, ведущую в камеру. Одновременно в дверях камеры вспыхнул свет.

— Это, — произнес голос Мекки, — и есть арктурианин.

Кейт шагнул вперед, чтобы взглянуть через решетку, и тут же отпрянул, почувствовав приступ тошноты. Закрыв глаза, он прислонился к стене, едва не потеряв сознание от ужаса и отвращения.

А ведь он увидел лишь часть тела арктурианина. Даже теперь он не имел понятия, как выглядит весь чужак, и не хотел этого знать, потому что вид существа за решеткой мог довести человека до безумия.

Эта форма жизни была совершенно чужда людям. Даже Джо Доппельберг не смог бы придумать такого.

Стальная дверь закрылась.

— Это арктунианин в своем собственном теле, — сказал Мекки. — Может, теперь ты поймешь, почему в арктурианских шпионов, скрывающихся в телах людей, стреляют без предупреждения. Когда-то, в первые дни войны, нескольких арктуриан привезли на Землю и показали ее жителям, чтобы подготовить их к долгой и яростной борьбе за выживание. Люди Земли видели таких, как этот, знают возможности, которыми располагает арктурианин, овладевший человеческим телом. Вот почему земляне при малейшем подозрении стреляют в каждого, кто может оказаться арктурианским шпионом. Теперь, увидев его, ты их понимаешь?

У Кейта пересохло во рту.

— Да, — хрипло произнес он, по-прежнему ощущая ужас и отвращение; он едва осознавал, что говорит ему Мекки.

— Это, — продолжал шар, — уничтожит людей и заселит Солнечную систему, если мы не справимся с кораблем, который скоро будет здесь. Идем, Кейт Уинтон.

Кейт Уинтон испытывал легкое ошеломление. Он чувствовал себя так, словно упился и теперь протрезвел, или как если бы был под наркозом и еще не совсем пришел в себя.

Впрочем, это не вполне определяло его состояние. Хотя физически он испытывал сонливость, разум его оставался ясным… пожалуй, даже кристально ясным. Просто-напросто в него запихнули слишком много информации разом, и мозгу трудно было усвоить ее.

Он сидел на небольшом помосте, окруженном стальными перилами и возвышающимся над центром управления флагманского корабля, глядя, как Допелле со своими людьми быстро и умело монтирует нечто, похожее на сильно увеличенную и модифицированную версию того, что Кейт видел на иллюстрации в научном журнале, издававшемся на Земле… на его Земле. Это был конденсатор Бартона. Именно в журнале видел он схему соединений и формулу, описывающую электрическое поле.

Мекки висел над работающими, над самым плечом Допелле, метрах в двадцати от Кейта. Однако он говорил с ним, голос шара звучал в его голове. Видимо, расстояние не играло роли для Мекки.

Кейт подозревал, что Мекки ведет не один такой разговор одновременно, ибо не подлежало сомнению, что беседующий с ним шар наблюдал за работой Допелле и его людей.

— Разумеется, тебе трудно понять это, — говорил Мекки. — Бесконечность вообще трудно понять. И все-таки существует бесконечное число Вселенных.

— Но где? — мысленно спрашивал Кейт. — В параллельном измерении или где-то еще?

— Измерение — всего лишь свойство Вселенной, — сказал Мекки, — и его можно отнести лишь к данной конкретной Вселенной. Впрочем, Вселенная — сама по себе являющаяся бесконечным пространством — всего лишь точка, безразмерная точка. На кончике иголки можно уместить бесконечное количество точек, следовательно, на нем столько же точек, что и в бесконечной Вселенной; или в бесконечном числе бесконечных Вселенных. А бесконечность, возведенная в бесконечную степень, остается бесконечностью. Понимаешь?

— Почти.

— Итак, имеется бесконечное множество сосуществующих Вселенных, среди которых находится и та, откуда ты прибыл. Все они одинаково реальны. Ты понимаешь, что означает это бесконечное количество Вселенных, Кейт Уинтон?

— Ну… и да, и нет.

— Это означает, что в этой бесконечности существуют все вообразимые Вселенные. Есть, например, такая, в которой эта сцена повторяется во всех деталях, за исключением того, что ты — или твой аналог — носишь черные башмаки вместо коричневых. Существует бесконечное множество подобных вариантов, в которых ты можешь иметь небольшую царапину на указательном пальце левой руки или, скажем, пурпурные рога и…

— И каждый из них — это я?

— Нет, — ответил Мекки, — ни один из них не ты; во всяком случае, не в большей степени, чем является тобой Кейт Уинтон нашей Вселенной. Я использовал неподходящее местоимение. Каждый из них является самостоятельной личностью, как здешний Кейт Уинтон. В данном конкретном случае существуют значительные внешние отличия… собственно говоря, полное отсутствие сходства. Однако и ты, и твой аналог здесь имеете примерно одинаковые биографии. Например, ты установил, что оба вы написали одни и те же рассказы. Также существует сходство между моим хозяином, Допелле, здесь и фанатом научной фантастики по фамилии Доппельберг в твоей Вселенной… но это не один и тот же человек.

— Если существует бесконечное множество Вселенных, — задумчиво произнес Кейт, — то должны существовать и все возможные комбинации. Значит, все должно где-то быть правдой. Я хочу сказать, что невозможно написать фантастическое произведение, потому что — каким бы невероятным оно ни было — нечто подобное непременно имеет где-то место. Так?

— Разумеется. Существует Вселенная, в которой Гекльберри Финн является реальным человеком, совершающим поступки, которые заставил его делать в своих книгах Марк Твен. В сущности, имеется бесконечно много Вселенных, в которых Гекльберри Финн делает то, что Марк Твен мог бы заставить его делать. Независимо от того, какие изменения мог бы внести в свои книги Марк Твен, все равно они оказались бы правдой.

У Кейта Уинтона закружилась голова.

— Значит, есть бесконечное множество Вселенных, в которых мы — или наши аналоги — монтируем устройство Бартона, чтобы побить атакующих арктуриан? И в некоторых побеждаем, а в некоторых проигрываем?