Кеннет Балмер - Пробуждение Чародея: Накануне Судного дня. Пробуждение Чародея. Планета кочующих городов

— Не запутает, Дуг! Я ее знаю, а она — меня. А тебе нужен кто-то, чтобы вправить тебе мозги.

Марсден подумал о Пауле Лейден: «Мои мозги? Это — самая неразрешимая загадка Вселенной».

После встречи Марсдена с Шари Аррузой у «Ампи Майка» прошло уже четыре дня. Но Дуглас с тех пор сумел перехватить лишь пару двухчасовых сеансов интенсивного сна и так и не смог погрузиться обратно, в нормальную рутину веселого общества богачей Планеты Парсло. Вновь, словно ложноножки амеб, распростер Хейлет-Вилладж свои эскалаторы, движущиеся тротуары и висячие мосты — к окрестным поселениям, к предместьям Лоаден-сити.

Жители Хейлета восстанавливали прерванный ритм своей жизни и вновь окунулись в поток вечеринок, балов, раутов, дискотек. Впрочем, все они, как и положено, усердно работали, но зато потом — большую часть времени — развлекались еще усердней. И Марсден в работе и отдыхе усердствовал не меньше своих соседей.

Профессиональная сторона его спортивной жизни обеспечивала ему приличный доход. Да и вообще в этом мире не было бедняков: нищета отдалилась от него во времени и пространстве, вместе с дифтеритом, раком, чумой…

У себя в библиотеке, где Дуг хранил призы, ему пришлось не раз укреплять полки красного дерева — чтоб не сломались под тяжестью трофеев, этой воскрешенной старины: тяжелой листвы лавров, массивных щитов, мускулистых валькирий с коронами, венков, копий в руках, — все это было сделано из драгоценных металлов и нестерпимо блестело в солнечных лучах. Сам-то Марсден редко смотрел на свои трофеи. А если взглядывал, то каждый раз горькое чувство досады перехватывало ему горло.

Ставя на положенное место свой новый кубок финалиста по шпаге (в том финале его победил Мелвилл), — он едва бросил косой взгляд на выстроенные по полкам протуберанцы прежних кубков, ряды щитов и статуэток.

«Финалист Турнира Кооператоров по астротеннису».

«Вице-чемпион (четвертый год подряд) шахматного турнира „Паладин“».

«Вице-чемпион пятиборья по сирийским правилам».

«Парсло-Марафон, второе место».

Он резко повернулся, свалив рукой только что поставленный вице-чемпионский кубок по шпаге. И не стал поднимать — быстро пошел к столу.

Включил тумблером схему и приказал одному из роботов приготовить чай. Плюхнулся в широкое кресло (точно по форме спины), уронил руки на пластик обивки и задумался.

Свет в кабинете включался автоматически при закате солнца: яркость лампы росла по мере того, как снаружи сгущалась темнота. Однако то светило, которое люди Планеты Парсло именовали «солнцем», — вовсе не было тем Старым Солнцем, что светит где-то там на Старой Земле. Нет, та космическая пара Солтерра (Солнце — Земля) плыла где-то в космосе за много световых лет отсюда, далекая, как позабытый сон, окутанная мифами, уже мало трогающими душу. Планета Парсло давно порвала связь с главным потоком галактической экспансии.

Одни воспринимали Дугласа Марсдена как простого комика, другие же — как разумного человека. Всегда готовый к смеху и шутке, он, казалось, обладал неким даром — попадать в самый центр космических ситуаций. Но в последнее время ему стало как-то не хватать веселья. Он без особого успеха пытался вернуть себе прежний настрой. Депрессия расшатывала его нервы. Если он собирается победить Куллифорда в декатлоне, то ему нужно стоять на высшем уровне. Куллифорд — нынешний чемпион — должен быть побит! И осмеян штампами спортивных репортажей.

Если б только Паула позвонила!

После того памятного разговора на флайере он звонил ей четыре раза. Дважды ему отвечал Глен Лейден, и Дуглас сразу нажимал кнопку; один раз ответа не было совсем, а напоследок запрограммированный робот выразил вежливое сожаление.

Марсден не впервые испытывал такой психический вывих из-за своей влюбленности в Паулу Лейден. Но он любил эту женщину, вот и все — больше тут нечего сказать.

Если сейчас запрограммировать подходящий сон, то удастся вздремнуть полчасика. Может быть, это взбодрит его.

Конечно, он всегда может окунуться в эти экзисенсные штучки… «Дайте мне эксцесс!» — как сказал бард. С этой мыслью он нехотя заказал сводку последних программ. И экран исправно прокатил перед ним весь ролик — названия эпосов вперемежку с клипами о культурной и общественной жизни планеты.

Так что сказал тогда Стив Уинкэм?

— «Угроза из космоса» — ничего себе космоопера, есть там парочка смешных эпизодов. Тебе нужно послушать, Дуг! — Он пробежал стрелкой указателя по списку, выбрал нужное название, развернул на экране аннотацию. «Угроза из космоса». Главный герой — трабл-шутер, искатель неисправностей, направленный Галактическим бюро помогать неойовианцам — поселенцам на спутниках Юпитера в старой Солнечной системе. Время действия: тысячу лет назад. Темп действия: быстрый; напряженность: электризованная… Марсден не стал читать дальше. Он знал этот жанр. Главный герой будет менять, как перчатки, свои желания и даже — черты характера; он сам и будет тем агентом Галакт-бюро, сражающим одной левой неойовианцев и закручивающим любовь с героиней — некоей мисс Ширан… Марсден улыбнулся этому продолжению своих мыслей. Что ж — он выходит из депрессии: мысль о банальности какого-то экзисенса вызвала у него хоть слабую, но все же улыбочку.

И тут пришла следующая мысль — о Мэсоне Уормлее. Мэсон — человек, что в век Избытка не отказался от телевизора; человек, желавший встречи Марсдена с Эр. Слава Эр росла, как скорость стар-лайнера, вырывающегося из объятий звезды — красного гиганта. Марсден не скоро забудет тот день, когда Мэсон с Флорой зашли к нему.

Вот только бы Паула позвонила!

Как бы в насмешку над его мыслями — или это телепатия? — раздался гудок внешней линии. Дуглас щелкнул тумблером.

Это была Флора Вальдесей: мысли передались, но не те.

Поморщившись, он приветствовал ее:

— Хелло, Флора. Что нового?

— Я тут в Монтерре с Мэсоном, у нас вечеринка! Ты будешь, Дуг? Пожалуйста!

— Ну…

— Но ты же нигде не бываешь эти дни! И ведь не сплошные же у тебя тренировки! Ты и так в хорошей форме. Ну, скажи, что будешь! Пожалуйста!

— Буду ради тебя, Флора! — И он осторожно осведомился: — Кто еще там будет?

Она хихикнула, принимая неискренность комплимента с подобающим юмором:

— Тони приведет кучу своих друзей из Разведки. Мэсон здесь, конечно. Ну, и Мартин Крошей, Диана Персиммон, Глен Лейден… И этот божественный скульптор — маленький, как его зовут… ну, который сделал Лал у в бетоне…

— Рандимон Лайон, — подсказал Марсден; его память автоматически выдала информацию.

Глен Лейден!

Ему так хотелось спросить… но не посмел, никто не знает — и никто не должен знать! Во всяком случае, никто кроме..