Александр Тюрин - Падение с Земли

Когда наконец прояснилось, где причина, где следствие, то настал черед кибероболочкам подвергнуться мучительной санации. После проверок пристегнули их к человеку, чтобы тот самостоятельно принимал все решения. Для того и айкон был придуман. Правда, в итоге из человека получился безропотный трудящийся орган вроде гипофиза.

Но едва мы стали заниматься санацией, плутоны поперли на нас в открытую, рубя всех встречных-поперечных в крошку. Мы даже поначалу растерялись, во многих наших поселениях от граждан один порошок зубной остался. Мы к Земле: защити, дескать, мать! А Земля нам кукиш — вы такие, дескать, разэтакие, на научно-технический прогресс замахнулись! Не поверил Шарик, посчитал, что космические поселения, под предлогом каких-то дурацких нептунов-плутонов, хотят разжиться пушками вместо масла и трахать друг друга за милую душу. Или вообще ударить в мать, в Землю родную. Шарик нам ни пушек, ни масла, вообще фаллос показал, когда утащил флотилию боевых катеров с лунной базы Кузьмабург. Тут же плутоны под сурдинку несколько звеньев колесниц заколдовали и увели с фобосской базы. Тогда мы от Шарика и отломились. Земля, правда, забила в барабан и отобрала свои орбитальные станции. Несколько наших ребят, угодивших в плен, отвели в «холодную» за здорово живешь. Ну и мы в ответном слове принялись тюкать их челноки-шаттлы, раз — и нет птички. В конце концов тайные послы сторон состыковались где-то, выпили, закусили и подписали замирение.

Заимели мы свое бытие, хреновое, конечно. Да и какое бытие вам достанется, если на десять пестиков одна тычинка. Если же вычесть звероподобных спортсменок, оголтелых солдаток и ученых мумий, у которых жизнь теплится только в районе мозга, то одна сочная бабель на двадцать балбесов приходится. Хоть в очередь становись, хоть лезь с толпой. Какая тут моральная арифметика начинается, всем понятно. Таких дорогих, прямо скажем, золотых лядей, как в нашей Космике, в целой Вселенной не сыскать. Какое может быть житие, если мы все время только по тропе войны бродим, одна рука томагавком машет, другая придерживает собственный скальп. Мы, конечно, ‘односторонние, тоталитарные; человечьи души у нас за пучок пятачок, да и то в базарный день. Но никто этого не скрывает, наоборот, похваляются, поэтому у нас самый передовой реакционный режим. Еще бы, чем нас попрекнешь? Если все пальцы сжаты в кулак, то этим кулаком на пианино не поиграешь, василек не намалюешь, даже ногти не отрастишь — им только бить можно. Зато мы себя за правдивость уважаем, зато нам для радости мало требуется, особенно «спичкам» из породы бойцов. Раз в квартал выдают трусы и носки, раз в год башмаки, которые можно обменять на пиво, если предыдущую пару расходовал экономно. Чем не повод для веселья, когда узнаешь, что в твоем комбинезоне уже щеголяли двое-трое мертвецов? Их бирочки остались, и ты будь аккуратен, чтоб твоя не последней украсила это ожерелье. На нашу утилизацию приятно посмотреть. Если скопытился на базе, то как следует поможешь согражданам. Лекарств из тебя понаделают и органы заберут на пересадку. Кое-что пойдет на мыло, кое-что на клей, и на удобрение для оранжерей. Жирком твоим баньку натопят, в которой будут париться твои друзья-товарищи, вернувшиеся с задания. Остальное сгодится на спирт — тоже в радость кому-то. Ну, а если в безвоздушном пространстве хана улыбнется, то станешь космическим газом, тем самым, из которого новые звезды получаются.

И самое интересное, как ни старались светлые головы сочинить что-нибудь светлое, украшающее быт и работу, выходило у них только темное. Ничего не попишешь, живем на небе, значит, всего в обрез. Кроме знаний, конечно. Этого добра завались, хоть носом ешь, оттого земляне у нас его стянуть пытаются —. у них там вроде мозги похудели. Мы землянских агентов время от времени публично аннигилируем, чтоб другим неповадно было. Симпатичная казнь, сам не отказался бы, но помогает плохо. Эх, будь у меня родня, может, и присоветовали бы мне в ученые идти, которым положено думать да гадать день-деньской с карамелькой во рту. Или в техники — снимать хрустящую пенку из кредиток со своей мастеровитости. А так я стал бабочкой-однодневкой, как выражаются про нас низшие касты. Родился, набрал веса по-быстрому, укусил, испекся. Бойцы нужны, поэтому инкубаторы жужжат, работают. Земляне у нас продукты ума тащат, а наши спецы-евгеники продукты половых органов воруют в земных городах и весях: яйцеклетки да живчиков. Это имущество у нас сильно мутировавшее из-за злых космических ветров, отчего из эмбриончиков могут произрасти динозавры вместо героев-космонавтов. Да и генофонд, увы, ограниченный.

А плутон в самом деле собирается припопиться к Земле, мчится урод к уродам. Высота двести восемьдесят километров, а с двухсот начинает работать по-черному противокосмическая оборона землян, забивать нашего брата без особых церемоний. Ну что за приказ такой — не пускать плутонов к землянам на свидание. И те, и другие — ворье, и повадки у них одинаковые: мы напридумываем всяких хитрых хреновин, а они сопрут. Даже если у них синтез культур случится — Космика ничего не потеряет сверх обычного.

Неужто мы землян оберегаем и чтим прямо по-сыновьи за импортируемые от них половые клетки? Да уж давно можно было набрать полные баки этих самых зигот, и прости-прощай, Земля-мама. Или же мы все-таки боимся, что Шарик, скрестившись с плутонами, родит не какое-нибудь мелкое дрянцо, а масштабную угрозу?

Митька намедни травил мне про своего дядьку двоюродного, который такой важный член совета касты, что ему дозволено для развлечения даже секретаршу иметь. В частности, передал Самойлов дядькины слова, что один наш подлый гад-изменник спустил землянам рецепт приготовления искусственной крови. А это не простой кровезаменитель. Накачаешь такой жижей любого умника, и он мигом превращается в заводного пупсика. Правда, дядька подробности не разжевал, да и Митька, дружок мой откоптивший, особо не врубился. Мол, чтоб эта кровь парашная пригодилась на полную катушку, землянам надобно еще кое-какое оборудование из нашей небесной империи свистнуть. А при нынешнем жестком контроле серьезное воровское дело без плутонов не обойдется. Может, мой птенчик так на Землю тянется, потому что с важным товаром.

Высота двести двадцать, внизу — море по кличке Средиземное. Пора урку-плутона купать. Не спать, ангел копья! Одолжи торпеду товарищу. Но плутон пустил задом белый плазменный вихрь и опять уцелел. Прыть, впрочем, у него уже не та. Отпрыгался, вонючкин. Высота — двести, внизу — солнечная Испания. И тут, как и полагается, крик-ор по аудиоканалу.

— Внимание, нарушитель. К вам обращается пятое генеральное командование сил противокосмической обороны. Немедленно покиньте наше внутреннее воздушное пространство. Иначе вы будете уничтожены без дополнительных предупреждений.