Геннадий Тищенко - Взгляд извне

К концу второй недели нашего пребывания в «закрытом учреждении» я понял, что потомки при помощи специальной аппаратуры могут переносить из прошлого в свой двадцать второй век не только информационные составляющие предков, но и их тела! Позднее мне стало известно, что для этого темперы, скакнув в прошлое, вступали в контакт с необходимым человеком, и экспроприировали, к примеру, его ноготок или каплю крови. А затем, использовали генетический материал, содержащийся, допустим, в волоске индивидуума, для его клонирования. Кстати, может быть, именно темперы и породили своими экскурсиями в прошлое легенды о колдунах и ведьмах, использующих кровь или волосы людей для своих темных дел?

Лишь через очень много лет после своего пробуждения в новой реальности, мне удалось узнать, для чего все это делалось.

Признаться, в первое время я никак не мог понять и поверить, как это так: «не иметь стимулов к жизни»?! Правда, и в моем родном, двадцать первом веке, я слышал, что люди, у которых для счастья имелось, казалось бы, абсолютно все, неожиданно резко теряли интерес к жизни. И подчас даже сводили с нею счеты. То есть суицидом кончали. Это просто не укладывалось в моем сознании!.. Ну, не понимал я этого, хоть режь меня!

«С жиру бесятся! — говорила в таких случаях моя мама. — Поурлючили бы так, как мы в свое время, так о самоубийствах некогда было бы и думать!»

В принципе, я тоже так считал. Но как-то раз, еще в своем родном двадцатом веке, я прочитал в Сети, что чаще всего сводят счеты с жизнью как раз в самых развитых странах. Какие факторы урбанистической жизни приводили к таким печальным результатам — я в своей первой жизни (то есть до Скока) так и не узнал.

Вообще-то, думать о высоких материях мне несвойственно. Да и некогда, мне о всяких там абстракциях размышлять. Но тогда я вдруг призадумался об этом непонятном и неприятном факте. Действительно, почему в нашей стране в страшных девяностых годах какой-нибудь нищий кандидат наук из последних сил боролся за выживание, а в благополучной Швеции, где — живи и радуйся, люди сигали с мостов, стрелялись и вешались?! Или, к примеру, почему в нищей Бирме, или Нигерии аборигены, сводящие концы с концами, имели по десять детишек, в то время как в сытой Европе местное население вовсе не желало размножаться!..

Однако даже в самом кошмарном сне я, по большому счёту, самый настоящий кобель, не мог представить, что нежелание (а нередко — и неспособность!) заниматься размножением может охватить всю земную цивилизацию. И что потомкам, для выживания придется вливать в свой генофонд горячую (хоть нередко и дурную) кровь предков. И что для этого им придется выдергивать из далекого прошлого сомнительных субъектов вроде меня, жадных до жизни и ее сладких плотских утех.

Не хочу, упаси Великая Ноосфера, обидеть всяких там «голубых», но, по-моему, чуть ли не каждый второй житель Земли двадцать второго века очень походил на гея. Уж слишком многие мужики будущего были изнеженными и утонченными. Потому, собственно, и перебрасывали в будущее нас, гастарбайтеров из прошлого…

Номер, в который привела меня Юна, был чем-то средним между складом и жилым помещением. Одну из комнат заваливало оборудование: контейнеры стояли вдоль стен до самого потолка, а на полу были свалены пластиковые тюки, агрегаты непонятного назначения, приборы и даже несколько стандартных ящиков с карабинами. Зато во второй комнате царил идеальный порядок, какой бывает лишь в помещениях, где живет и работает женщина.

— Присаживайтесь… — Юна кивнула в сторону двуспального дивана. — Я только найду тут кое-что… Вы можете продолжать свои вопросы… — Юна подошла к небольшой нише в стене и начала перебирать лежавшие в ней вещи.

— Достаточно ли это серьезно: доверять юнцам наводить мосты между двумя столь различными цивилизациями?.. — Я спросил, в основном, для того, чтобы прервать затянувшееся молчание.

— А, по-моему, посылка сюда молодых добровольцев — очень мудрый шаг… — Юна наконец-то нашла то, что искала и, бросив какую-то вещицу в свою сумку, села на диван, неподалеку от меня. — Ведь молодые еще не успели закостенеть в своих воззрениях. Им легче понять аруанцев и принять то, что не слишком противоречит земным устоям…

— Не противоречит земным устоям… — задумчиво повторил я. — В этом все дело: где граница между тем, что в нас можно изменить и чего менять нельзя, ни при каких обстоятельствах?.. Кто кого ассимилирует: земляне аруанцев, или наоборот?

— А, может быть, победит конвергенция? Кроме того, источником любого развития является борьба…

— Честно говоря, с возрастом борьба надоедает и хочется стабильности.

— Но именно борьба поколений и предотвращает крайности! Старшее поколение желает сохранения уже найденного, а молодежь жаждет перемен… Все, до чего дошли предшествующие поколения кажется им пресным и устаревшим… Но ведь, отчасти — так оно и есть!..

— К счастью, лишь отчасти… — задумчиво проговорил я.

Я смотрел на Юну, и мысли мои вдруг потекли в совершенно ином русле. Я делал вид, что внимательно слушаю молодую женщину, а сам неожиданно задумался о взаимоотношении полов. Ведь мужчины и женщины относятся к одному биологическому виду, но насколько, черт подери, они различны!.. Значит, Матушка-Природа не даром это придумала?! Значит эти различия, в том числе и психологические, и вся эта мучительная борьба необходимы?..

— Андрей!.. — окликнула Юна. — Вы меня слушаете?!

— Да, простите…

— Куда вы улетали?

— Задумался о взаимоотношениях мужчин и женщин, — без иронии проговорил я. — В свете, так сказать, диалектического тезиса о борьбе и единстве противоположностей…

— Ну, и до чего додумались?.. — Юна, похоже, вспомнила кое-какие проверенные веками приёмы из безграничного арсенала женщин всех времен и народов: голова ее слегка запрокинулась, губы приоткрылись, и смотрела она на меня томным взглядом из-под прикрытых век, сквозь длинные и густые ресницы.

— Увы, я додумался лишь до скучных патриархальных истин… — Словно не замечая призыва в позе и взгляде сидящей рядом со мной женщины, я развел руками и покорно склонил голову. — И консерватизм мой, скорее всего, возрастной…

— Ну, зачем же так… Мужчина вы еще — что надо… Хотя и показались мне настроенным как-то архаично, почти по домостроевски…

— Вы считаете, что в истинах, проверенных веками, нет смысла?

— Во всяком случае, не так уж и много. Новому времени — новые песни. Тем более что, в принципе, патриархальная мораль лжива…

— Да ну?

— Неужели вы за домашнее закрепощение женщины, как хранительницы очага, хранящей верность своему единственному мужчине… Ведь именно таков ваш идеал?