Василий Звягинцев - Величья нашего заря. Том 2. Пусть консулы будут бдительны

Слава богам, за всё время, что Сарториус тут обитает, подобных инцидентов не случалось. В этой реальности, по сравнению с ГИП, флоты стран ТАОС без крайней необходимости в малоосвоенных местах не болтаются, и понятия «сфера жизненных интересов» до сих не существует. Моря свободны, а ненаселённые земли принадлежат любому, кто водрузит свой флаг и немедленно займётся (это обязательно) хоть какой-нибудь хозяйственной деятельностью. Иначе земля попрежнему ничья, хоть всю её флажками утыкай.

Но вообще-то заинтересуйся кто-нибудь этим «приютом уединения» всерьёз, захвати единственно возможным способом вершину и начни кропотливое исследование, многое и многое здесь повергло бы любого человека в глубокое изумление.

Неизвестно, каким образом узнал господин Сарториус (или кто-то из его предшественников), что островной конус, одна из самых высоких точек миллионы лет назад скрывшегося под водой горного хребта, был некогда действующим вулканом. Сама вулканическая деятельность в те же незапамятные времена прекратилась, то ли навсегда, то ли «до особого распоряжения», оставив за собой горное образование, пронизанное внутри, кроме ствола центрального кратера (на поверхности давно исчезнувшего), огромным количеством штолен, штреков, лавовых ходов и карстовых пустот всевозможной протяжённости и диаметров, будто источенный до кружевного состояния древесный пень, сохранивший лишь внешнюю форму.

Неизвестно, какими специальными методиками пользовались геологи и географы, состоявшие на службе у «Клуба», но остров Сарториуса был далеко не единственным на сверхсекретных картах Мирового океана. На текущий момент было обнаружено и освоено аналогичным образом почти четыре десятка похожих артефактов, расположенных по преимуществу южнее экватора по всей его протяжённости. Впрочем, были и в Северном полушарии, и не только на океанских просторах, в сухопутных горных массивах подобные структуры тоже встречались, но в местах исключительно труднодоступных: в Тибете, например, в Андах, на Памире.

Нет нужды рассказывать о каждом из них, достаточно и безымянного островка Сарториуса, чтобы получить представление обо всех прочих. Все они были не уединёнными приютами отшельников-анахоретов вроде жюль-верновского капитана Немо (а остров Сарториуса всем, кроме размеров, весьма напоминал остров Линкольна), а скорее неким подобием островка Бэк-Кап, описанного тем же автором [173].

Бэк-Капом, как помнят те, кто читал роман или хотя бы видел пародийный чешский фильм [174], имевший грандиозный успех полвека назад, владел некий пират и авантюрист Керр Каррадже. Вот как характеризует его великий фантаст: «Человек небывалой отваги, один из тех смельчаков, которые ни перед чем не отступают, даже перед преступлением, почему и пользуются неограниченной властью над людьми с необузданными страстями и дурными наклонностями. Имя Керра Каррадже произносили с отвращением и ужасом, ибо оно принадлежало существу легендарному, невидимому, неуловимому» [175].

Господин Сарториус отличался от Керра Каррадже (он же – граф д’Артигас) тем, что имя его было практически никому не известно, прочие же характеристики вполне совпадали, разве что ужасный пират был личностью куда мельче пошибом, с достаточно примитивными, на уровне середины XIX века, воображением и потребностями. О возможностях и речи нет, тут – никакого сравнения!

Внутренние полости островка и связывающие их тоннели, коридоры и прочие переходы в сумме составляли, по расчётам инженеров, не меньше одной десятой общего объема острова, а это колоссальная величина, примерно триста миллионов кубометров. Причём только в надводной части. Для сравнения можно представить, что объем всех тоннелей московского метро – меньше пяти процентов этого числа. Не зря Перельман в своей «Живой математике» настойчиво внушал юным читателям, что их представления о мире «больших чисел» применительно к творениям человеческих рук и природным объектам поразительно отличаются от реальности.

Разумеется, большая часть внутриостровного пространства, образовавшегося на протяжении целых геологических эпох под воздействием вулканических и иных процессов, была недоступна для исследователей, в силу своих размеров и топографии. Но и тех полостей, куда можно было без особого труда проникнуть с вершины, хватало, чтобы разместить там средней величины подземный город со всей необходимой инфраструктурой.

Самое главное, кроме всякого рода полезных ископаемых, вроде выходов каменного угля, разнообразных руд и даже жильного золота, внутри острова в изобилии имелась пресная, великолепной чистоты вода, наполнявшая через естественные артезианские скважины целую систему подземных озёр и ручьёв, образующих местами поразительные каскады водопадов.

А грандиозные анфилады многоуровневых залов, галерей и коридоров своей нечеловеческой красотой превосходили самые известные и популярные среди туристов пещеры мира.

В такое трудно поверить, как и вообще в очень многие причуды природы. Кто при взгляде на сравнительно невысокие прибрежные горы и холмы Абхазии мог бы вообразить, что под ними скрывается колоссальная Новоафонская пещера, считающаяся, в свою очередь, весьма и весьма скромной в сравнении со многими другими.

Господин Сарториус сразу же смог оценить реальную, «потребительскую», как сказал бы Маркс, стоимость доставшегося ему почти даром сокровища.

Зато вложения, сделанные им в оборудование острова за последние тридцать лет, значительно превосходили годовые бюджеты многих вполне развитых государств, хотя и не шли в сравнение с бессмысленными расходами на вооружение тех же Соединённых Штатов, да и СССР, если по мировым ценам считать.

В результате получилось убежище, вполне способное на неограниченный срок разместить с комфортом несколько тысяч человек на случай тотальной ядерной войны или любого другого катаклизма типа падения на Землю приличного астероида (кроме прямого попадания, само собой). Лишь бы вообще уцелела земная биосфера. Несколько лет «ядерной зимы», к примеру, пережить можно было бы спокойно, особенно учитывая крайнюю удалённость острова от любых объектов потенциального радиоактивного поражения.

В громадном гроте, метров пятьдесят высотой и три сотни в диаметре, расположенном на уровне моря и соединённом с ним подводным тоннелем, спокойно размещалось у пирсов несколько транспортных подводных лодок и даже две боевых, с хорошим торпедно-артиллерийским вооружением. Не считая специально сконструированных комбинированных подводно-надводных каботажных судов. Так что и здесь не ошибся в своих предвидениях Жюль Верн, описывая и остров Линкольна и Бэк-Кап, хотя уж откуда ему, казалось бы, никогда не выходившему в море дальше прибрежных вод, знать о «тайнах двух океанов».