Андрэ Нортон - Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный

— Она видела нас! Она знает все! — услышала я голос по ту сторону моего маленького мирка, в котором я была заключена и в котором кроме меня был только Херрел.

— Она знает больше, чем вы думаете, братья по отряду! Посмотрите, что она держит в руках!

Гнев сгущался вокруг меня, и я почти ощущала его в виде плотного красного тумана.

Потом кто-то обнял меня и поддержал, словно обещая безопасность.

— Прекратите! Лучше посмотрите, что она держит в руке! Посмотрите же — Харл, Хизон, Хулор! Это волшебство, но оно не причинит зла, если только зло не будет направлено против него самого! Харл, скажи Семь Слов, держа это в руке.

Я услышала слова или звуки, такие резкие, что ушам стало больно. Слова чужой Силы. — Ну?

— Да, это волшебство, но оно направлено только против Власти Тьмы!

— А теперь посмотрите туда!

Красный туман гнева исчез. Я снова видела, как обычно — глазами, а не чувствами. Там, где я растоптала тот предмет, в небо поднималась тоненькая ниточка маслянисто-черного дыма, а скверный запах, появившийся, когда я его растоптала, исчез. Дым медленно принял форму жезла, подобного тому, что я нашла в расщелине скалы.

Ревун, один из тех, что используют Темные Силы.

Снова прозвучали странные слова, на этот раз произнесенные почти всеми одновременно. Предмет, образовавшийся из дыма, покачнулся и внезапно исчез с резким хлопком.

— Вы сами всё видели, — сказал Херрел. — Теперь вы знаете, что это было такое. Тот, кто носит такой амулет, как у Джиллан, не может заниматься черной магией. Джиллан, — он повернулся ко мне. — Что ты можешь сказать по этому поводу?

— Амулет обжег мне руку, когда я оперлась о камень. Я увидела в камне расщелину, и в этой расщелине находился тот предмет. Я… я вытащила его и раздавила ногами на мелкие кусочки.

— Вот видите, — Херрел снова повернулся к остальным Всадникам. — Мне кажется, братья по отряду, что мы должны быть благодарны ей за спасение. Если бы этот предмет не был уничтожен, могло произойти вот что: мы не смогли бы избавиться от нашего боевого обличья, не смогли бы снова превратиться в людей и вернуться назад, к тем, кто не должен знать о нас правду.

Среди Всадников послышалось быстрое перешептывание.

— В таком случае, нам нужно посоветоваться, — заявил Хальзе.

— Пусть будет так, — ответил Херрел. — Но есть ещё кое-что. Харл, я прошу тебя, взгляни на левую переднюю бабку Рошана.

Я увидела, как тот, у кого на шлеме была прикреплена фигурка орла, подошел к лошади Херрела, нагнулся к ее левой передней ноге и ощупал копыто.

— Путы колдовства?

— Да. И это не работа какого-нибудь нашего врага или врага моей Леди! Может быть, — Херрел бросил долгий взгляд на каждого из присутствовавших здесь Всадников. — Может быть, это было задумано, как шутка. Но это едва не послужило причиной моей гибели, а также каждого из нас, кто пришел сюда. А может, это была совсем не шутка. Кто-то надеялся, что я остановлюсь и паду жертвой судьбы или врага?

— Тогда у тебя есть право требовать удовлетворения с помощью меча, — сказал ему Хальзе.

— Я знаю и потребую этого, когда найду того, кто пытался сыграть со мной такую скверную шутку.

Херрел посадил меня в седло, а потом сел позади меня. Его руки обняли меня, но я все же чувствовала себя одиноко. Одиноко среди тех, кто, как мне казалось, ненавидел меня.

Потом мы где-то разбили лагерь, и я так устала, что все происшедшее казалось мне дурным сном.

На следующее утро мы поехали дальше, и я все еще чувствовала себя разбитой. Херрел ехал рядом со мной.

— Все это продлится не больше одного дня. Мы уже недалеко от Врат. Но я прошу тебя никогда не забывать, чего ты должна остерегаться.

Херрел говорил так, словно опасность угрожала нам обоим. Но я все равно чувствовала себя совершенно одинокой. Рядом со мной ехал не тот Херрел, на которого я могла бы положиться. Это был и человек и зверь, и я не отваживалась довериться ни одному, ни другому.

— Мне снилось, что была битва, но битвы не было никакой, — проговорила я, словно затвержденный урок.

— Да, не было никакой битвы, — подтвердил он.

— Итак, эта битва мне приснилась, — продолжала я. — Кто же следует по нашим следам, и какое оружие использует противник, чтобы разрушить ваши чары?

Он ответил мне со всей откровенностью.

— Это были охотники из Ализона, некоторые из них, должно быть, обучены тайному знанию, и их ненависть выплеснулась наружу. То, чем они воздействовали на нас, было Темной Силой, вызывающей видоизменение наших тел, а затем навсегда закрепляющей это изменение. И тем самым они сами себе рыли могилу. Для них лучше было бы, если бы они сделали так, чтобы мы навсегда остались людьми.

— Сколько их было? И почему они напали на нас?

— Мы насчитали двадцать человек. Их план был очень хитер. Они оставили след, чтобы разъединить нашу группу, а потом напали на ту ее часть, которую считали более слабой. Они носили щиты с гербами Халлака, и это значит, что они хотели восстановить нас против Халлака. Но откуда у них Черная Стрела? Она не относится к их обычному вооружению.

Потом Херрел получил приказ ехать в арьергарде, и я присоединилась к другим девушкам. Один раз, когда Сольфинна немного отъехала от меня, рядом со мной появился Хальзе. Его красные медвежьи глазки изучающе глядели на меня, словно он пытался прочесть мои мысли.

— Настоящее зрение может угнетать, моя Леди, — заметил он. — Оно здесь не нужно.

— А если нужно, мой Лорд? Ведь именно оно помогло мне обнаружить эту вещь. По крайней мере, я так думаю. И оно может принести мне еще пользу…

Он пожал плечами.

— Может быть, мы несправедливы к вам, моя Леди. Но, по крайней мере, ваши сестры не разделяют ваших сомнений. И вам это также было бы полезно.

Все же я находила его улыбку жуткой, и когда он, наконец, повернул своего коня и исчез, я поехала быстрее, чтобы догнать Кильдас. Мне вдруг стало очень неприятно ехать в одиночестве.

— Харл сказал, что у Хальзе злой язык, — заметила Кильдас. — Хотя он и проявляет необходимую вежливость или, по крайней мере, кажется, что проявляет. Он в ярости от того, что ему не досталось невесты.

— Может быть, его накидка была недостаточно привлекательной.

Она рассмеялась.

— Только бы он не услышал этого! Он воображает, что в любом обществе является первым. А это правда, он же выглядит таким привлекательным…

Она находит его привлекательным? Для меня он был медведем, скрытой под густым мехом опасностью.

— Красивое лицо — это еще не все.

— Ты права. И мне Хальзе не особенно нравится. Он всегда улыбается, кажется таким довольным, но я думаю, что на самом деле это не так. Джиллан, я не знаю, что тебе сказал Херрел, но не разговаривай с Хальзе так открыто. Харл сказал мне, что между Хальзе и Херрелом старая вражда, а после свадеб отношения между ними еще больше ухудшились. Потому что Херрел получил то, что Хальзе хотел бы…