Павел Данилов - Власть будущего (сборник)

Карл, стараясь оставаться незаметным, вытащил из ворот засов. Цепи натянулись еще сильнее. Держа тяжелое, окованное металлом длинное полено, Карл вернулся к подъемным механизмам.

Когда он вытащил первый фиксатор, ничего не изменилось. Но стоило второму штырю покинуть гнездо, и лебедки завертелись как бешеные, освобождая цепь. Через несколько секунд ворота с оглушительным хлопком рухнули на землю.

«В лагере точно заметили. А пара стражников наверняка наложили в штаны», – пришла в голову несуразная мысль.

Больше прятаться не имело смысла. Карл замахнулся и бросил засов, что есть мочи. Полено с глухим звуком скрылось меж построек.

Оруженосец опер меч об подъемный механизм и, вставив конец клинка в звено цепи, прыгнул на него. Цепь слегка разогнулась. Оруженосец вскрикнул, стрела пронзила плечо. Сцепив зубы, Карл повторил маневр. Цепь оторвалась от подъемного механизма и упала в пыль.

Еще две стрелы пронеслись мимо головы. Карлу хотелось закричать от ужаса и броситься бежать, но он знал, что дело еще не завершено. Пусть он умрет, но замок будет взят.

Ему повезло – вторая цепь поддалась с первого раза. Теперь ворота не поднять, пока механизм не исправит кузнец. Карл бросился не к воротам, где его ждала верная смерть от стрел, а в середину двора. Клинок он оставил, надеясь найти его позже. За спиной уже слышался победный рев солдат Меррета.

Из замка и казарм выбегали воины. Спросонья и в темноте никто не обращал на оруженосца внимания – все спешили к воротам, еще не зная, что обречены быть затоптанными конями.

Еще одна стрела все-таки клюнула Карла в спину на излете. «Не больнее шмеля», – поморщившись, решил Карл. А через миг свечкой рухнул в колодец.

Карл, как главный захватчик, присутствовал на допросе лорда замка. Стрелу вытащили, рану промыли, но усталость и потрясение от пережитого приковывали его к стулу.

Фредвин, с губами как оладья и неопрятно срезанными волосами, сидел на полу со скованными руками и ногами. Даже в таком положении в нем оставалось что-то величественное.

– И где ваши несметные запасы еды и оружия? – спросил лорд Роланд.

Фредвин явно ждал такого вопроса.

– Вторую атаку мы, может, и отбили бы, но еды хватило бы едва ли на месяц, – улыбнувшись кровоточащими губами, сказал Фредвин.

– Но шпион… – нахмурившись, проговорил милорд.

– Я ему и приказал попасться да попугать вас маленько. А штурм только подтвердил его слова – стрел и масла мы не жалели.

– Хитрый ублюдок, – рыкнул Роланд и, не сдержав ярости, ударил Фредвина металлической перчаткой.

– Вы бы поаккуратней со мной, – сплевывая, произнес пленник, – а то я сдохну и не смогу удостоить короля аудиенцией.

– Он не расстроится, – уже спокойно сказал командующий. – Фредвин, зачем же ты поднял мятеж?

– Во мне есть королевская кровь. Я мог бы…

– Наперсток крови не делает королем, – перебил его лорд.

– Потому я и затеял войну, – хмыкнул мятежник.

Роланд покачал головой и обратился к четверке стражников:

– Засуньте ему в пасть кляп и не отходите от него ни на секунду.

– Да, милорд, – ответил старший воин.

– Пойдем, Карл. Тебе нужно хорошенько отдохнуть. Завтра будем чествовать героев.

Карл всегда верил, что станет рыцарем, потому заранее выучил все клятвы. Когда он произнес последнюю, лорд Роланд нараспев проговорил слова посвящения и закончил суровым зычным голосом:

– Встань, рыцарь!

Карл поднялся с колен.

– А в благодарность от меня, – добавил командующий, – я дарю тебе свой меч. Пусть он служит тебе также верно, как и мне.

– Милорд, это честь для меня, – едва сдерживая эмоции, произнес Карл. Подарить собственный меч было высшей мерой признательности.

– Ты напомнил мне лихую молодость, – теперь уже по-дружески улыбнулся Роланд. – И, как настоящий рыцарь, доказал – один в поле воин!

Владимир сделал последнюю затяжку и кинул сигарету в большую банку из-под растворимого кофе, в которой уже покоилось полсотни бычков. Серо-голубые глаза, скрытые за тонкими, слегка тонированными линзами очков, внимательно изучали сигнал на экране осциллографа. «Все идет согласно расчетам», – подумал один из самых молодых профессоров города. Губы самопроизвольно расползлись в широкой открытой улыбке, обнажая желтоватые от никотинного налета зубы. Доктор физмат наук вздрогнул, когда в дверь университетской лаборатории постучали.

– Войдите, – хрипловатым голосом пригласил он.

– Здравствуйте, Владимир Николаевич, – произнесла девушка лет двадцати восьми. Обвела широко распахнутыми, словно всегда удивленными, светло-зелеными глазами лабораторию.

– Кристина, сколько можно обращаться ко мне по имени-отчеству?

– Ну и накурено же у тебя тут, Вова, – обнажив маленькие зубки, улыбнулась доцент.

– Так-то лучше. По какому поводу? – доставая новую сигарету, поинтересовался Владимир.

– Узнать, чем занимаешься.

– Курю, кофе пью, – слегка раскачиваясь взад-вперед, ответил профессор.

Кристина сморщила узкий нос и махнула головой на осциллограф, отчего её пышные рыжие волосы, едва касающиеся плеч, еще сильнее растрепались.

– А-а, ты про это, – потрогав левой рукой небольшую бородку, проговорил Владимир, – да тут все тривиально! Ищу новый тип сигнала, с помощью которого намного проще будет управлять роботами. Причем на огромных расстояниях. Да и для контакта с другими планетами пригодится.

– Я вообще не понимаю, как можно что-то изобрести! Мне десять лет назад казалось, что уже все, что можно, открыли и изобрели.

– Нет предела совершенству, – многозначительно произнес ученый.

– Ну да. Но ты особо не рассказывай никому, а то Женька про тебя только и болтает: «Краб что-то придумал, что-то плохое Краб делает». Завидует.

– Вряд ли, с чего бы вдруг?

– Вот ты доверчивый, Вова. Ты в тридцать три года доктор, а он в сорок пять еще кандидат. Злится Евгений Викторович.

Владимир пожал неширокими плечами.

– Что ему мешает написать докторскую? – сказал ученый, пригладив темно-русые волосы.

Кристина подозрительно посмотрела на профессора, проверяя, не глумится ли он, но Владимир говорил серьезно. Поморщила нос и перевела тему.

– Слышал, еще один корабль с осужденными на планету зеков отправили, – сказала она.

– Много народу?

– Больше сотни. Убийцы, крупные государственные чиновники, организаторы противообщественных сект. Как всегда – полное отребье.

– Вот так и полное? Лучше оправдать десять виновных, чем наказать одного невиновного. Но у нас не всегда это выполняется.

– С чего ты взял? Ты не можешь поверить, что Евгений Викторович тебе завидует, но при этом так легко заявляешь об ошибках суда.