Дэйв Эггерс - Сфера

И на миг они с Мерсером как будто нащупали былую общую почву. Мэй, годами размышлявшая о нем с разочарованием на грани жалости, вспомнила, что он способен на прекрасную работу. Она знала, что он сострадателен и очень добр, хотя узость его горизонтов, конечно, бесила. Но сейчас она видела это… произведение искусства, можно ведь так сказать? оно похоже на искусство, – видела, как оно преобразило дом, и ее вера в Мерсера возродилась.

Тут ее осенило. Сделав вид, что ей надо переодеться, она улизнула наверх. Но переодеваться не стала – вместо этого, сидя на своей прежней постели, она за три минуты запостила фотографию люстры в два десятка дизайнерских и интерьерных лент и поставила ссылку на веб-сайт Мерсера, где был только его телефон, несколько фотографий – он годами этот сайт не обновлял – и электронка. Раз ему не хватает мозгов устроить свой бизнес как полагается, Мэй с восторгом возьмет это на себя.

Когда она закончила, Мерсер уже сидел с ее родителями за кухонным столом, где впритирку стояли салат, курица в масле и овощи. Все трое посмотрели, как Мэй спускается по лестнице.

– Я тебя звал, – сказал отец.

– Мы обычно едим, пока все горячее, – прибавила мать.

Мэй ничего не слышала.

– Извините. Я просто… Ничего себе, как вкусно. Пап, правда люстра у Мерсера красавица?

– Еще бы. О чем я говорил и тебе, и ему. Мы уже год у него какое-нибудь творение выпрашивали.

– Я подходящие рога искал, – сказал Мерсер. – Давненько удачных рогов не попадалось.

Дальше он объяснил, откуда берутся рога, как он покупает их только у надежных поставщиков, про которых точно знает, что они не охотятся, а если охотятся, то с разрешения Департамента охоты и рыболовства – держат под контролем популяцию.

– Замечательно, – сказала мать. – Пока не забыла, я хотела выпить за… Это что?

Телефон у Мэй бипнул.

– Ничего, – сказала Мэй. – Но через секундочку у меня, наверное, будут хорошие новости. Говори, мам.

– Я просто хотела выпить за то, что мы…

Зазвонил телефон у Мерсера.

– Извините, – сказал он и зашарил по штанам, ощупью отыскивая кнопку отбоя.

– Все закончили? – спросила мать.

– Извините, миссис Холланд, – сказал Мерсер. – Продолжайте.

Но у Мэй снова громко зажужжал телефон, и на экране она увидела тридцать семь новых кваков и сообщений.

– У тебя дела? – спросил отец.

– Пока нет, – ответила Мэй, хотя еле сдерживала восторг. Она гордилась Мерсером – вскоре она покажет ему, какая у него потребительская аудитория за пределами Лонгфилда. Если в первые же минуты пришло тридцать семь откликов, через двадцать минут их будет сотня.

Мать продолжала:

– Я хотела сказать спасибо тебе, Мэй, за все, что ты сделала. Благодаря тебе отец поздоровел, а я не свихнулась. И я хотела выпить за Мерсера – он нам как родной, и спасибо ему за великолепную работу. – Она помолчала, словно ожидая, что вот-вот снова зажужжит. – Короче говоря, я рада, что это пережила. Давайте поедим. А то все остывает.

И они приступили к ужину, но спустя пару минут Мэй услышала уже столько бипов, а лента обновилась столько раз, что сдерживаться стало невмоготу.

– Ладно, сил больше нет. Мерсер, я запостила фотографию твоей люстры, и все в восторге! – Она просияла и подняла бокал. – Вот за что надо выпить.

Мерсер не развеселился.

– Погоди. Куда запостила?

– Это прекрасно, Мерсер, – сказал отец и тоже поднял бокал.

Мерсер бокала не поднял.

– Куда запостила, Мэй?

– Во все тематические сообщества, – сказала она, – и комментарии чудесные. – Она подвигала ленту на экране. – Вот давай я первый прочту. Цитирую: «Ух, какой шик!» Это довольно известный промышленный дизайнер из Стокгольма. Вот еще: «Как это круто. Я что-то похожее видела в том году в Барселоне». Это дизайнер из Санта-Фе, у нее там лавка. Она твоей люстре поставила три звезды из четырех, и у нее есть соображения, что можно улучшить. Наверняка удастся торговать у нее, если захочешь. Или еще…

Мерсер ладонями уперся в стол.

– Перестань. Пожалуйста.

– Почему? Ты еще лучшего не слышал. На «Душе дизайна» у тебя уже сто двадцать два смайлика. Невероятное количество за такое время. У них есть рейтинги – ты в верхней полусотне за сегодня. И я даже знаю, как загнать тебя повыше… – Между тем Мэй сообразила, что такая работа наверняка поднимет ее ИнтеГра выше 1 800. А если достаточно народу купит Мерсеровы люстры, Мэй получит приличный Коэффициент Конвертации и Чистую Розницу…

– Мэй. Перестань. Умоляю тебя. – Глаза у Мерсера были маленькие и круглые. – Я не хочу орать в доме твоих родителей, но либо ты перестанешь, либо я ухожу.

– Да погоди секунду, – сказала она и полистала сообщения в поисках такого, которое его наверняка впечатлит. Было одно из Дубая – если найдется, Мерсерово сопротивление точно ослабнет.

– Мэй, – произнес материн голос. – Мэй.

Но Мэй никак не могла отыскать. Да где же оно? Листая, она услышала, как заскрежетал об пол стул. Но она так близка, вот-вот отыщет, и потому она не подняла головы. А затем Мерсера уже не было, и родители смотрели на нее во все глаза.

– Ты, конечно, молодец, что хочешь поддержать Мерсера, – сказала мать, – но я не понимаю, почему сию секунду. Мы же поужинать собрались.

Мэй поглядела на мать, впитала все родительское разочарование и растерянность, на какие ее хватило, а затем выбежала из дома и нагнала Мерсера, когда он задом выезжал с дорожки.

Скользнула на пассажирское сиденье.

– Тормози.

Его глаза были тусклы, безжизненны. Он затормозил, сложил руки на коленях и выдохнул со всей снисходительностью, на какую был способен.

– Да что тебе взбрело, Мерсер?

– Мэй, я просил перестать, а ты не перестала.

– Я что, больно тебе сделала?

– Нет. Ты сделала больно моим мозгам. Они заподозрили, что ты окончательно сбрендила. Я просил перестать, а ты не перестала.

– Я не перестану тебе помогать.

– Я тебя о помощи не просил. И не разрешал тебе публиковать фотографию моей работы.

– Твоей работы. – В голос просочился яд – ясно, что это неуместно и непродуктивно.

– Мэй, ты лицемерная, ты жестокая и ты черствая.

– Чего? Я полная противоположность черствости. Я хочу помочь, потому что верю в твою работу.

– Да какое там. Ты просто неспособна допустить жизнь в четырех стенах. Моя работа живет в одной-единственной комнате. Больше нигде. Она так задумана.

– То есть бизнес тебе не нужен?

Мерсер поглядел в ветровое стекло, откинулся на спинку сиденья.

– Мэй, у меня острое впечатление, будто мир захватила какая-то секта. Знаешь, что мне тут на днях впаривали? Небось, кстати, не обошлось без «Сферы». Слышала про «Домового»? Фигня такая, телефон сканирует весь дом, ищет везде бар-коды…