Евгений Филенко - Гребень волны

– Прими-ка в сторону, – внятно произнес Маони, неожиданно пробуждаясь.

– Так дольше получится, – сказал Костя с неудовольствием.

– Тебе мало достается от Варданова? – сдержанно изумился картограф.

– Он же не узнает, – без особой уверенности сказал Кратов. – Ведь не станет он, в самом деле, смотреть курсограмму?

– А отчего бы ему не посмотреть курсограмму?

Костя в очередной раз стиснул зубы – песок гадостно скрипнул, – и двинул «гоанну» по широкой дуге, далеко огибая пчелиный улей, упрятанный в низине между сеифами.

– Не поеду я с тобой завтра, – сказал он сердито. – Не стану настегивать клячу.

– Что же ты станешь делать? – равнодушно спросил Маони.

– Ничего не стану. Высплюсь как следует. Почитаю что-нибудь умное…

– В нашей библиотеке только специальная литература. Не примешься же ты читать справочник по тектонике? Или, Боже упаси, руководство по экзотаксонометрии?

– Почему бы нет? – обиделся Костя. – Что же я, по-твоему, круглый дурак?!

Маони заворочался в кресле, приноравливаясь, как бы получше его рассмотреть.

– Отчего же круглый? – проговорил он наконец. – Возможно, овальный… Каждый должен быть на своем месте. Мой жребий – гонять картографические зонды над этой серятиной. Думаешь, мне это весело?.. А ты наш драйвер. Что в переводе с английского «водитель». И вот, коль скоро ты у нас водитель, так и води все, что движется. А мы будем твоими благодарными пассажирами.

– На мне вы ездите, а не на том, что движется, – проворчал Костя. – Ну что страшного, если бы мы проехали по окраине этого паршивого улья?

– А вот не поведать ли тебе кое-что интересное? – осведомился Маони.

– Конечно, поведать! – оживился Костя.

– Вообрази такую ситуацию, – сказал Маони значительным голосом. – Тривиальный красный гигант с белым спутником.

– Вообразил, – с готовностью сказал Костя и поглядел на небеса.

– У этого стабильного тандема с общим центром тяжести пять планет. Может быть, и больше, просто мы толком не искали…

– Нешто поленились? – фыркнул Кратов.

– Ну, те четыре, что вращаются по гиперэллиптическим орбитам в экваториальной плоскости, мертвы, как камень, и в перспективе неминуемо рассыплются в прах, в пояс астероидов. Либо упадут на какое-нибудь из солнц, если наткнутся на него в периастре. Этакая кадриль, участников которой поочередно съедают. Мы экстраполировали ситуацию и пришли к выводу, что продолжать поиски экваториальных планет большого смысла не имеет.

– Тоже мне, новость! – ввернул Костя. – Что плоскость орбиты Псаммы почти перпендикулярна общей плоскости, я и сам знаю.

– Прибавь к этому замечательному обстоятельству то, что Псамма еще и самая большая из планет. Вдобавок, на эту атипичную орбиту ее не могли бы загнать никакие силы природы. Скажем, я ни за что не стал бы искать планету на ТАКОЙ орбите, потому что немного знаю небесную механику и понимаю, что в двойной звездной системе она принципиально невозможна. Между тем, она обеспечивает своим обитателям оптимальные климатические условия. Подкатишь ее поближе к тандему – орбита исказится, атмосфера выгорит. Оттянешь подальше – сначала все вымерзнет, а потом опять-таки выгорит. Будь я астрархом, я и сам бы посадил планету на такую орбиту.

– И какова мораль? – выжидательно спросил Костя.

– Астроинженерия, конечно, – небрежно промолвил Маони. – Эта планета чужая здесь. И раньше на ней было много воды. Сейчас – крайне мало. Орбита Псаммы искусственно сконструирована неведомыми нам силами. Хотя не берусь определить средства и способы, употребленные для этого. Как известно, никаких следов разумной деятельности в звездной системе не обнаружено.

– Вы нашли пять планет, – пожал плечами Кратов. – Надо найти еще столько же, и на всех будут следы НАШИХ астрархов.

– Еще перед полетом, когда твое участие в миссии даже не предполагалось, мы запрашивали Галактическое Братство: не орудовали ли здесь астрархи? Ответ был отрицательный. Псамма расположена на задворках Галактики, а основная деятельность астрархов сосредоточена в Ядре. Только недавно их стали интересовать периферийные системы.

– Например, район Антареса, – сказал Кратов солидно. – Я их там встречал… Они просто не хотят сознаться. Провели эксперимент. Должно быть, он не удался: планета получилась пыльная и жаркая. Водоемы пересохли… Ну, и плюнули на это дело.

– Ты ничего не понимаешь, драйвер, – сказал Маони. – Ты еще зелен, как молодой томат. И мало читаешь умных книжек. Сколько тебе, говоришь?..

– Двадцать три, – сказал Костя, набычившись. – А тебе-то?

– К нашему вопросу это касательства не имеет. Слава богу, четвертый десяток я уже разменял… Во-первых, в Галактическом Братстве не принято лгать. Цена ошибки чересчур высока, и ложь утраивает эту цену. Во-вторых, астрархи как специалисты по широкомасштабной астроинженерии не знают неудач. Квалификация не позволяет. И с чего ты вообще взял, что эксперимент провалился?

– Пустыня же!

– Это у тебя в голове пустыня. Повторяю специально для зеленых томатов: здесь оптимальные климатически условия для обитания по меньшей мере трети известных нам типов разумных рас. Это наш гуманоидный тип привередлив – подавай ему открытые водные пространства да растительные массивы. И то сказать: почти десять процентов населения Земли постоянно живет в зоне пустынь и полупустынь, хотя эти зоны и сведены к разумному минимуму. А сам-то ты, голубчик, откуда родом?

– У нас в поселке был колодец, а иногда выпадали дожди, – сказал Костя мечтательно. – Кое-где буйно росла полынь. А в фитотронах у моей мамы вообще круглый год цвели вишни и абрикосы. Незадолго до того, как я уехал оттуда, появились бананы и манго…

– Я вчера говорил с Геснером, что сидит в двух тысячах километров севернее. Геснер обнаружил в своем регионе множество плывунов. Ты должен знать, что это такое, как прирожденный пустынник. Грубо говоря, это пески пополам с водой.

– Ну хорошо, если не наши астрархи, то кто же?

– Когда я поделился своими соображениями с коллегами, Варданов целый час ходил с открытым ртом.

– Жаль, я не видел, – сказал Костя злорадно.

– Варданов спит и видит, что мы напоремся на Чужой Разум. И, самое для него ужасное, от чего он теряет сон и аппетит, – что мы этот Чужой Разум проглядим… Понимаешь, Костя, если мои предположения подтвердятся, то есть надежда, что мы набрели на след Археонов.

– Археонов? – встрепенулся Кратов. – А я ни про каких Археонов отроду не слыхал. Гвидо, миленький, расскажи!

– Это, друг мой драйвер, легенда, – самодовольно произнес Маони. – Мифология, эпос… Цивилизации первого поколения. Все мы, члены Галактического Братства, начиная с людей и кончая многомудрыми тектонами и астрархами, суть цивилизации второго поколения. Мы зародились и поумнели не так чтобы давно – в одну эпоху с нашими молодыми звездами. А имеет хождение гипотеза, что-де могли некоторое время обитать в нашей вселенной цивилизации, которые вели родословную от самого ее начала, а то и раньше.