Андрэ Нортон - Повелитель зверей: Повелитель зверей. Повелитель грома

— Я был с ним в одной бригаде загонщиков, когда мы доставляли скот от Порта. Он — хитрый, как все земляне. И как все земляне ведёт себя вызывающе. Ты же слышал рассказы, как они разбушевались после того, как Землю сожгли? Этот парень тоже считает, что все против него. Кроме козлов-Норби, конечно же. С ними он подружился с первого дня. Я немного разузнал о нём, когда был в Кроссине. Этот парень имеет квалификацию Повелителя зверей… Может быть, ты видел, как он управлялся с лошадьми в табуне Пата Ларкина. Если такой человек снюхается с Горцами Мясоедами, да ещё если его будут поддерживать все козлы-Норби в округе, получится зверь пострашней йориса на двух ногах. Я не удивлюсь, если узнаю, что набег Шошоннов на твоё стадо подготовил именно он. Не давай ему скрыться, пока не допросишь сам. Лучше бы запереть его где-нибудь до появления офицера Корпуса Мира.

— Он слишком слаб, чтобы держаться в седле. Присматривай за ним, Колл, и дай мне знать, если он придёт в себя. Я хочу задать ему пару-тройку вопросов.

Они отошли. Шторм осторожно расправлял затёкшие мышцы. Они болели почти так же сильно, как и голова. Итак, Бистера приставили в сторожа к землянину. Это даёт псевдочеловеку возможность избавиться от Шторма безо всякого шума. Ах, если бы где-нибудь поблизости в траве рыскала Сурра! Если бы в небе кружила Баку! «Да, я в трудном положении, — сказал себе Шторм, — но это не значит, что без животных я ничего не могу предпринять».

Невдалеке журчала река, её шум приглушал звуки, доносившиеся от стоянки. Где-то на берегу этой же реки остановился на ночь отряд Брэда Куэйда. Индеец не знал, хватит ли у него сил удержаться на лошади — даже на послушном Дожде. А вот не сможет ли он доплыть?

Обычно арзорские объездчики брали с собой несколько фляжек для воды, приторачивая их к сёдлам. Однако нынешний отряд собирался в дальний поход к безводным горам и воду запасли в особых больших мехах, которые несли на спинах тягловые лошади. Такой мех для воды изготовлялся из целой шкуры крупной амфибии, обитавшей в южных болотах. Норби ловили этих земноводных, снимали шкуру, сушили и после выделки сшивали особым способом. Шкуры были прозрачны и гибки, как надувные шары, они раздувались, когда в них наливали воду. Шторм видел, как дети Норби, надув такие шкуры воздухом, плавали на них, как на плотах. Если он добудет два таких меха, то сможет удержаться при самом сильном течении на поверхности воды.

Осталось только исчезнуть из поля зрения Бистера, утащив при этом две-три шкуры с водой. Думарой обязан отдать приказ запастись водой — ведь отряд собирается выступить в горы рано утром. Наполненные водой шкуры нужно выдержать нетронутыми почти сутки, чтобы обеззараживающие таблетки сделали воду пригодной для питья. Шторм именно так и поступал, когда заготавливал впрок воду для исследовательского отряда.

Однако он всё ещё чувствовал себя очень слабым. Но, пожалуй, одного человека он сумеет одолеть. Особенно, если нападёт неожиданно. Если бы только Бистер куда-нибудь убрался! Тогда при первой возможности экс-коммандо начнёт действовать.

Он пошевелил пальцами. Итак, что у него осталось из оружия? Пожалуй, только знание того, что враг — не человек. У него человеческое обличье, он ведёт себя как человек. Но это лишь наружная оболочка. Неужели эта имитация, эта подделка, Колл Бистер, мог подумать, что у Шторма больше нет ничего, что можно противопоставить завоевателю? Наверное, ненависть ослепила Колла Бистера. Ненависть, имеющая основанием страх перед Повелителем зверей, человеком, чьи качества столь необычны. Вряд ли сам Бистер такими качествами обладал. Скорее всего, он решил уничтожить Шторма именно потому, что землянин, на его взгляд, обладал повышенной интуицией, чувствительностью экстрасенса и мощью телепата. То есть, стоял значительно выше обычных людей. Колл Бистер не мог предсказать точно, что предпримет Шторм в той или иной ситуации. Нельзя было угадать, как подействует на индейца выстрел из станнера, какой приём применит землянин в открытой схватке с врагом. Одним словом, Шторм был для Бистера значительно опаснее остальных людей.

Шторм подождал, пока один из поселенцев направится к реке, неся в руках пустые меха для воды. Тогда землянин и начал представление.

Он застонал, делая вид, что никак не освободится от пут, забился в конвульсиях. Шедший обернулся, с любопытством подошёл ближе и наклонился. Шторму повезло: это был не слишком сообразительный поселенец. Застонав как можно натуральней (ах, какой актёр, восхитился он собой), землянин подождал, пока человек не склонится над ним, опустив поклажу рядышком.

А потом ударил ребром ладони по шее подошедшего. Удар был неточен — юноша слишком ослабел, но поселенец упал на Шторма, потому что потерял равновесие. Экс-коммандо нажал на болевые точки — несильно, впрочем, — и человек обмяк. Казалось, целую вечность Шторм прислушивался, не раздадутся ли крики тревоги, топот бегущих ног новых нападающих. Но было тихо, и он собирал силы для следующего броска.

Оставив вместо себя лежащего поселенца, Шторм тихо откатился подальше. Подняв шкуры для воды, он постарался выдержать ровный шаг, направляясь к реке. Ещё три-четыре ярда, потом он надует шкуры и найдёт, чем их завязать, чтобы не сдувались. Надо будет перевязать отверстия в мехах какой-нибудь верёвочкой.

На берегу было шумно и людно. Поселенцы купались, рядом пили воду лошади. Шторм прикрыл лицо связкой шкур. Каждую секунду он ждал, что раздастся крик тревоги.

Но никто не кричал. И тут Шторм увидел Дождя! Коня вместе с другими лошадьми пригнали на водопой на берегу. Ему явно не нравилось происходящее: жеребец злился и прядал ушами. Чёрный конь норовил покусать любого приблизившегося к нему. Наездник послал вперёд своего коня и пустил в ход плётку, наводя дисциплину.

Стегать Рейна плетью было неразумно. С тех пор, как Шторм выбрал себе коня, тот ни разу не побывал под плетью. Давно прошло то время, когда, ещё бегая в корале У Ларкина, Дождь мог послушаться побоев. Хотя и тогда он становился просто бешеным, если его трогали неучтиво. Теперь же жеребец оскалил зубы и поднял готовые к бою передние копыта.

Шторм проскользнул к самой воде. Внимание людей было отвлечено дерущимися лошадьми. Он видел, как Дождь бросился в воду. Шторм, держа водяные шкуры в охапке, прыгнул следом.

У берега течение показалось медленным, но на середине поток стал довольно сильным. Шторму приходилось преодолевать напор воды. Он слышал крики с берега, видел голову вынырнувшего Дождя. Конь быстро плыл — вряд ли кто-нибудь из оставшихся лошадей смог бы его догнать. Неподалёку река делала поворот и Шторм вскоре потерял коня из виду.