Владимир Васильев - Оккупанты (сборник)

– Вот! – Марк протянул руку. На ладони лежал крохотный шарик размером с булавочную головку. В другой руке поблескивал скальпель. – Был введен под кожу, в жировую ткань.

«Бип-бип!» – равнодушно пиликал приемник.

– Я проверил, – сказал Ларри, ни к кому конкретно не обращаясь. – Это одна из входных частот Зародыша. Следящая, только на прием.

– Так-так… – Фло обвел взглядом присутствующих. – Дайка, – подставил он ладонь.

Микроглушилка перекочевала к нему. Левой рукой Фло вытащил из кармана плоскогубцы. Тихо хрустнув, шарик скончался меж стальных плоскостей. Пиликанье враз смолкло, только девственно-чистый эфир наполнял рубку размеренным шипением да потрескивали далекие грозовые разряды.

Зародыш оживленно замигал мониторами, потом высветил навигационную карту. Контрольная метка находилась где и положено – у берегов Венесуэлы.

– Непростой попугай, – покачал головой Ларри. – Но чего можно добиться, сбивая Зародыш со слежения? Ну, потеряли мы ориентировку, ну и что?

Фло пощелкал плоскогубцами, стряхивая остатки раздавленного шарика.

– А вдруг эта штука со временем меняет частоты? Парализуй в нужный момент боевые цепи Зародыша – что тогда случится? Не берусь предсказать…

В полдень приблизились к проливу в бухту Маракайбо. Интересно, побывал уже здесь капитан Блад? Если да, то Капитан Фло надеялся добиться не меньшего успеха.

Хорошо укрепленный форт оседлал макушки пологих холмов. Слева раскинулось обширное мелководье, непроходимое для обычных судов. К городу «Орхидея» могла подойти шутя – из форта простреливалась только фарватерная часть пролива. Испанская эскадра стояла на якорях в заливе. Кораблей насчитывалось шесть.

Фло с Питером разглядывали форт. Прибегать к подзорным трубам, биноклям или иной оптике, как в старину, им было незачем: Зародыш дал на мониторы изображение с тридцатикратным увеличением, самостоятельно менял ракурсы и каждую пушку, каждый ствол выделял светящейся меткой и коротким звуковым сигналом.

– Кэп! Наши коллеги на траверзе!

«Орхидея» была обращена к проливу левым бортом. Справа приближались три корабля: уже знакомый кеч «Колибри», небольшой ладный бриг и трехмачтовая гафельная шхуна с вызывающе яркими желтыми триселями.

– Ага! Союзнички, – оживился Капитан. – Замечательно. Шлюпку!

Переговоры заняли всего час. Все это время команда «Орхидеи» не спускала глаз с форта и пиратской эскадры. Фло вернулся, насвистывая старую пиратскую песню:

– Ну как, Кэп? – спросил Зборовски, встречавший у трапа.

Фло поднялся на палубу, сделал три шага и обернулся. На фоне парусников его помощник выглядел восхитительно по-флибустьерски, особенно повязка на глазу. Правда, картину слегка портило отсутствие огромного кривого тесака.

– Атакуем, Питер! Прямо сейчас. А эти монстры, – Фло кивнул на пиратов, – доведут разгром до конца.

Зборовски повеселел.

– Кстати, – сообщил он, – я починил сканер. Эта чертова попугайская глушилка сожгла все приемные цепи.

– Спасибо, Питер.

Они молча зашагали в рубку. Фло стал у штурвала.

– Команда, готовы?

– Рубка-три – готовы, сэр! – доложил Капелька.

– «Орха» – готовы, сэр! – сказал Арчи.

– «Дея» – всегда готовы! – бодро гаркнул Лу.

Юнга Слава Лебедев почему-то засмеялся.

– Хо-хо! Вперед, корсары!

На Фло снизошло боевое вдохновение.

Заурчали водометы, Зародыш во все датчики следил за испанцами. Тримаран встал на крылья, описал шикарную дугу и рванулся в узкий пролив.

Артиллеристы в крепости, не сводившие глаз с пришельцев под «Веселым Роджером», поднесли к пушкам зажженные фитили. Зародыш только этого и ждал: термосканер нащупывал готовые выстрелить орудия, компьютер посылал туда снаряд с упреждением в секунду-другую. Над фортом вставали смертельные дымно-черные грибы взрывов. Слэш прошелся на вертолете, едва не задев флагшток с золотисто-пурпурным флагом, и выстриг из бортовых пушек и четырех «Вулканов» все, что только мог.

– Прекрасно, – сказал Фло. – Залив наш. Очередь за эскадрой.

Питер, уже с минуту не отрывающийся от мониторов, вдруг тихо сказал:

– Капитан, среди испанцев «Санта-Розалины» нет.

Фло опешил. Такого он даже в мыслях не допускал.

– Как нет?

Питер пожал плечами:

– Смотри сам. Есть «Валенсия», «Сен-Санчес», «Бутрагеньо», «Реал», «Андалузе» и «Санасьон».

«Орхидея» мчалась вперед, прямо на парусники. Пираты-союзники как раз входили в залив.

Второй форт, внутренний, подавили одним залпом. Недолго возились и с эскадрой: спустя полчаса союзники уже вовсю хозяйничали на почти не поврежденных судах противника.

Фло стал мрачнее тучи.

Пленный испанский гранд, капитан «Сен-Санчеса», сказал, что «Санта-Розалина» отбыла в Картахену. Собственно, это совпадало с исторической правдой. Она затонула у Канар, выйдя именно из Картахены и пересекши Атлантику. Бухту Маракайбо «Санта-Розалина» покинула только вчера. Перехватывать ее сейчас не имело смысла – капитан Фло сообразил: ну, вышлют из Картахены другую каравеллу с золотом, ну, затонет она у Канар… Не в названии ведь дело.

Решили слегка пополнить золотой запас за счет Маракайбо, выспаться и отдохнуть, а потом караулить «Санта-Розалину», курсируя вдоль северного побережья Колумбии и Венесуэлы.

Пираты с парусников уже успели обстрелять город, высадить до зубов вооруженный десант и начать грабеж.

Скоро сползли тягучие летние сумерки. Звенели тучи москитов – если бы Зародыш не включил радиозащиту, экипажу «Орхидеи» пришлось бы довольно туго.

На берегу, в городе, пылали костры, слышались выстрелы и крики. Впрочем, скоро город затих, зато на кораблях пираты продолжали гулять. Ветер разносил далеко над заливом пьяные песни, смех, громкую ругань.

Дележ добычи назначили на утро.

«Орхидея» замерла неподалеку от «Колибри». Все спали, только Арчи Элмер остался на вахте. Он сидел в рубке, пил горячий кофе, которого Ван специально наварил целый термос, поглядывал на обзорные экраны и дулся с Зародышем в странную компьютерную игру, подцепленную в русских программах, – нечто среднее между шашками и бадминтоном. Зародыш выигрывал.

доносилась хмельная пиратская песня, –

Дважды приходил Юстас; обойдя рубку, лизнув руку Арчи и вылакав по чашечке холодного кофе без сахара, он удалялся, поскольку все было спокойно.