Альфред Ван Вогт - Рейд к звездам

Огромная когтистая лапа высунулась из-за края платформы и дернула за один из трех тросов, на которых висел Джемисон. «Ч-черт!» — Тревора окатило холодом. Раздался резкий металлический щелчок, и трос лопнул. «Это конец!»

Человека подбросило вверх на несколько футов. Внутри все оборвалось. Затем его кинуло вниз, едва не расплющив о платформу, и он стал раскачиваться на двух оставшихся тросах, как на качелях. «Жив... — выдохнул он, чувствуя, как пот катит градом, несмотря на специальный костюм. — Он совсем рехнулся!»

Подняв бластер, Джемисон приготовился к бою. Но Эзвал больше не пытался напасть. Над платформой по-прежнему возвышалась лишь его голова с тремя глазами, разглядывающими землянина.

Внезапно Тревор ощутил МЫСЛЬ, холодную и неспешную: «Сейчас меня беспокоит лишь одно. Из сотни человек экипажа в живых остался только ты. И только ты из всей человеческой расы знаешь, что Эзвалы с планеты, которую вы называете нелепым именем Карсона, — не примитивные животные, а разумные существа. У твоего правительства огромные трудности с колонизацией нашей планеты именно потому, что нас принимают за животных — природное зло, опасное, но неизбежное. Это заблуждение мы хотим сохранить. Как только вы поймете, что мы разумны, то поведете против нас безжалостную войну по всем правилам военного искусства. А ведь мы мечтаем выдворить из нашего мира всех пришельцев... Ты знаешь нашу тайну и потому должен умереть».

«Ах вот где собака зарыта», — подумал Джемисон.

— Неужели ты думаешь, — спросил он, — что если отделаешься от меня, то и делу конец? А ты не забыл о втором корабле с самкой и детенышем Эзвалов на борту? Он благополучно ускользнул от крейсера руллов и теперь на пути к Земле.

«Я не забыл... — В мыслях Эзвала скользило презрение. — Я помню выражение лица командира корабля, когда ты намекнул ему, что Эзвалы разумны. Тебе никто не поверит, а те, кого вы поймали, не предадут свою расу».

— Ну, не такие уж они альтруисты, — цинично возразил Тревор. Он изо всех сил пытался думать и говорить одинаково. — Да ты и сам, прыгая на платформу, прежде всего спасал себе жизнь. Ты ведь не умеешь ею управлять, так что без меня наверняка погибнешь. — Человек хотел переиграть противника на поле логики. — И я сомневаюсь, что даже Эзвал способен...

Его фраза оборвалась на полуслове. Эзвал вдруг вскинул свою чудовищную лапу со страшными когтями и схватил пикировавшую на платформу огромную птицу. Отчаянно взмахнув неуклюжими парусами крыльев, она попыталась вырваться. Но ей это не удалось. И тогда «птица Рок» атаковала инопланетянина. Перед взором Джемисона мелькнули ее выпученные глаза и занесенные для удара серпы когтей.

От этого удара платформа закачалась, как лодочка в бурю. Тревора кидало на тросах из стороны в сторону. Порывы ветра и грохот крыльев создавали впечатление, будто вокруг него разыгралась гроза. Задыхаясь, он вскинул бластер. Белый луч ударил в одно из птичьих крыльев и выжег в нем дыру. Удары крыльев ослабели, и вскоре Эзвал сбросил птицу с платформы. Та медленно спланировала вниз. Вскоре темная точка затерялась на буром фоне джунглей.

Джемисон поднял голову. Эзвал, огромный и страшный, очутился на краю платформы и, потеряв равновесие, беспомощно хватал воздух четырьмя когтистыми лапами. Он вдруг напомнил землянину одного из героев диснеевских мультфильмов. Две оставшиеся лапы вцепились в металлические пластины на поверхности платформы. Платформа скрипела, пластины готовы были лопнуть под такой тяжестью, но все же не сломались — и Эзвал удержался. Потом гигантское тело сползло через ограждение, и вновь только голова торчала над краем платформы.

Опустив бластер, Тревор усмехнулся.

— Ну, вот, — сочувственно вздохнул он. — Даже с птичкой тебе не справиться в одиночку. Я легко мог тебя сейчас пристрелить, но ты мне нужен — так же, как и я тебе. Ситуация такова: корабль погиб над островом в двадцати милях от материка. Мы выбрались из корабля вовремя — через минуту было бы поздно. Чтобы спастись, нам надо вернуться на корабль, совершивший аварийную посадку. В нем запас еды, и я, наверное, смогу починить подпространственный передатчик. Чем черт не шутит: может, я приведу в порядок и спасательный бот. Но для этого каждый из нас должен приложить максимум усилий. Пробиваться к проливу Дьявола придется через непроходимые джунгли. Затем, чтобы переправиться на материк, надо будет построить плот. Плот настолько надежный, чтобы он защищал от морских чудовищ, каждое из которых может проглотить тебя целиком. Твоя сила, телепатические способности, моя ловкость и оружие — вот наша ставка в борьбе за жизнь. Ну, что ты на это скажешь?

Ответа не было. Джемисон сунул бластер в кобуру. Вероятно, этого не следовало делать. Ведь он мог надеяться лишь на то, что Эзвал оценит разумность его предложения.

Теплый влажный ветер овевал Тревора, принося первый слабый запах земли. Платформа была еще достаточно высоко. Сквозь туман проглядывали пятна джунглей и моря на поверхности планеты, называемой Эристан-2. Картина была грандиозной. Со временем стали видны лесные заросли, тянущиеся к северу насколько хватало глаз, спутанные колышущиеся растения-гиганты. Где-то в стороне лежал пролив Дьявола, а еще дальше — материк, затаившие смертельную опасность.

— Молчишь... — наконец прервал паузу Джемисон. — Я так понимаю: ты хочешь идти в одиночку. Ты совершаешь большую ошибку...

Что еще он мог сказать этому непонятному существу?

— Ну что ж, тогда давай поговорим. Скоротаем время... Ты ведь не против? — Инопланетянин снова не ответил. — Молчание — знак согласия... Твоя жизнь стала возможной только благодаря естественному отбору, который создал твою расу. Пока мы, люди, тряслись от холода в пещерах, добывали огонь, отчаянно изобретали оружие, постоянно вися на волосок от гибели, — все эти сотни веков вы бродили по своим владениям, бесстрашные, непревзойденные в силе и разуме, не нуждающиеся ни в убежище, ни в огне, ни в оружии, ни в одежде, ни...

«В приспособлении к среде, — оборвал его Эзвал. Его мысль показалась человеку холодной как лед. — Это главная задача разумных существ. Человечество же создало то, что называет цивилизацией, — материальный барьер между собой и средой. Этот барьер настолько сложен и громоздок, что препятствует развитию. Собственно, человек — это раб, всю жизнь пресмыкающийся перед техникой и погибающий от малейшей неполадки в своем болезненном теле. Но его высокомерие в сочетании с ненасытной жаждой власти — величайшая опасность для других рас вселенной».

Тревор усмехнулся.

— Неужели раса, успешно борющаяся против своих врагов, овладевающая знаниями вселенной, достигшая звезд, не достойна ни малейшей похвалы?