Альфред Ван Вогт - Рейд к звездам

— Этот облачный слой практически непроницаем для всех типов наших локаторов, — заявлял старший химик корабля Стейнер. — Нам просто необходимо проникнуть ниже. Быть может, стоит укрепить челнок стальными листами, установить на него аппаратуру одного из зондов и выбрать добровольцев. В конце концов, мы ведь установили, что у этой планеты твердая поверхность, а атмосфера вполне стабильна. Пусть даже она ядовита. Я считаю, что только человек способен точно оценить ситуацию. Никакая экспресс-лаборатория ничего не сделает в подобных условиях. Если потребуется, я сам готов пилотировать челнок!

Томас Стрейнжбери был готов с ним согласиться, но капитан Стрейнжбери придерживался иного мнения.

— Вы, Стейнер, только-только закончили колледж, когда были включены в состав экспедиции. Вы тогда не осознавали многих опасностей, которые поджидали нас, и сейчас их не осознаете. Если ваши исследования не обнаружили следов гибели первого звездолета, это еще не значит, что планета безопасна. Я не желаю попусту рисковать людьми и техникой. Все исследования будут проводиться строго по графику. Через две недели мы попробуем зонды новой конструкции, над которой сейчас работают наши инженеры. Потом мы закончим исследования верхних слоев атмосферы и только через месяц займемся поверхностью. Мы летели сюда почти тридцать лет. В сравнении с этим пара месяцев — не так уж много.

* * *

Шли дни. Поступала и обрабатывалась новая информация о планете. Астронавтам удалось запустить несколько зондов, которые смогли уберечь аппаратуру от зловредного влияния космической пыли.

Первичные исследования показали, что атмосфера лишь отчасти напоминает земную. Слишком много хлора и водорода. Правда, под облачным слоем состав атмосферы мог оказаться совсем другим.

Прошло две недели, и мечта Стейнера осуществилась. Бронированные исследовательские зонды проникли под облачный слой. И новые сведения посыпались как из рога изобилия.

Суша и океаны неведомой планеты распределялись в пропорции три к одному. Было обнаружено четыре континента и множество островов. Была обнаружена обильная растительность и животная жизнь. И, главное, явные признаки разумной деятельности. На поверхности планеты выявили более шестисот искусственных образований, которые можно было без всякой натяжки считать городами. Правда, в этих городах не обнаруживалось никакого свечения, типичного для земных городов в ночное время. Но ведь и такой ночи, как на Земле, на этой планете фактически не существовало. Когда Альфа Центавра А заходила за горизонт, то ночной континент освещали или Альфа В, или Альфа С, а то и обе одновременно. Более важным, чем отсутствие огней, оказалось отсутствие каких-либо организованных сигналов в радиодиапазоне.

— Мы можем предположить, что цивилизация, развившаяся на этой планете, еще не открыла электричество, — объявил капитан Стрейнжбери в одном из своих ежедневных докладов по внутренней связи, после заседаний высшего офицерского состава звездолета. — Освещение в домах туземцев, очевидно, не столь уж необходимо.

Однако все было не так просто. Вновь на борту корабля началось смутное брожение.

— Надо, наконец, высадиться на поверхность! Чего мы медлим! — возмущались многие. — Если эта планета нам не подходит — тоже не плохо! Убедимся в этом — и поворачиваем на Землю, домой.

«Домой, на Землю!» — этот лозунг находил все больше сочувствующих, особенно среди тех, кто имел надежду увидеть Землю. Недовольство умело подогревалось лидерами оппозиции. И первым из этих лидеров был все тот же Джей Дженерети.

— Они хотят доказать, что эта планета непригодна для нас, а следовательно, наша миссия закончена и пора поворачивать в обратный путь, — объяснил сыну капитан Стрейнжбери.

— Но даже если она подходит нам, разве этого достаточно? — возразил Томас. — Еще неизвестно, как к нам отнесутся коренные жители планеты. Разрешат ли они нам поселиться рядом с ними?

— А кто их спросит? — усмехнулся Стрейнжбери-старший. — Что могут сделать нам аборигены, не знающие закона Ома? К тому же нас не так много. Мы просто затеряемся на просторах этой планеты. Если туземцы все же станут возражать, мы просто преподадим им урок. Такой, после которого они наложат в штаны. Врежем им как следует, они перетрусят и согласятся на все, что угодно. Черт возьми, да мы будем богами для этих дикарей!

Томас не стал спорить с отцом, хотя и не разделял его уверенности. Стрейнжбери-старший пока что даже не видел ни одного из тех, кого намеревался запугать. Пока что испуганной оказалась большая часть экипажа земного звездолета. И Томас тоже не был исключением. Мысль о существовании иной цивилизации давалась ему нелегко. В свободное от вахты время он беспокойно ходил кругами по своей крошечной каюте. В эти дни он впервые стал задумываться о безграничных просторах космоса. Выросшему в крошечном мирке земного звездолета, ему тяжело было осознать не только существование иных существ, но даже саму идею существования на бескрайней поверхности планеты. В эти дни он чувствовал себя крошечной песчинкой затерявшейся в безднах бескрайнего космоса. И еще его очень беспокоила мысль о том, как сделать так, чтобы остальные не заметили его сомнений, как не выглядеть трусом перед лицом других офицеров, а тем более перед рядовыми членами экипажа. Единственно, что успокаивало его, так то, что в подобных терзаниях он был не одинок. Размеренная жизнь астронавтов была нарушена. Многие члены экипажа в эти дни ходили с бледными, беспокойными лицами, голоса у них начинали дрожать, стоило им бросить взгляд на огромный шар планеты, сверкающий на малых экранах. Воображение рисовало картины немеханической цивилизации, которая может захватить огромный и прекрасный корабль землян. Какие там боги-земляне! Томас Стрейнжбери видел себя пленником ужасных всемогущих существ, подобных чудовищным змеям. Это был кошмар, повторявшийся едва ли не каждую ночь.

Кошмар кончился на девятнадцатый день орбитального полета, когда по интеркому корабля прозвучало предупреждение:

— Говорит капитан Стрейнжбери. Наблюдатели доложили мне, что в нашу сторону движется неопознанный космический корабль. Направление движения корабля установлено. Наши орбиты пересекутся через одиннадцать часов. Всем офицерам и членам экипажа необходимо немедленно занять свои места, согласно боевому расписанию.

* * *

Стрейнжбери-младший, облачившись в офицерскую форму, поднялся на капитанский мостик. Вспышки разрядов танцевали на наружной оболочке земного гиганта, однако в этот раз Томас почти не замечал их. Ему приятно было осознавать, что он занимает почетное место на капитанском мостике. К тому же отсюда он мог вести наблюдение по специальному экрану, который два дня назад установили техники из отдела теоретической физики. Этот экран был оснащен высокоскоростными сканерами, которые гасили цветовую перенасыщенность изображения, с наносекундными интервалами включая частотный фильтр и формируя изображение, которое уже не мерцало в бешеном ритме. Глядя на экран и на силовые датчики, Стрейнжбери-младший расположился поудобнее. Наконец приборы зафиксировали вспышку повышенной интенсивности в нижней части экрана, на расстоянии около десяти миль от земного звездолета.