Альфред Ван Вогт - Рейд к звездам

Шло время, а Стрейнжбери все никак не мог принять решения. Наконец он произнес:

— Допустим, я соглашусь и приму ваши условия. Но где гарантии, что после того, как я это сделаю, вы меня не прикончите? Не могу чувствовать себя в безопасности на корабле, которым командуешь ты.

Браун кивнул:

— Резонно, — согласился он. — Жаль, что я не могу дать тебе гарантий, Роджер. Таких, какие ты примешь без сомнений. Но я могу сказать тебе вот что: какой мне смысл убивать тебя? Еще неизвестно, как нас встретят там, на Земле. А ты — все-таки сын законно назначенного капитана. К тому же ты — один из лучших специалистов на звездолете. Какой мне смысл тебя убивать, если ты перестанешь угрожать мне?

— Ладно, — протянул Стрейнжбери. — Я обдумаю это. А сейчас расскажите мне, какие у вас были мысли по поводу инопланетянина. По тому, как он управляется с гравитацией и прочим, я боюсь, сладить с ним окажется не так-то просто.

— Это всего лишь предположения, — сказал Браун. — Если насчет локального замедления времени при скоростях, близких к скорости света, я знаю точно и даже могу рассчитать значение коэффициента, то здесь я могу только угадывать. И предполагаю я следующее: этот робот использует некоторые виды энергетических потоков, внутри которых находится. Если ты помнишь, заэкранированный от внешнего мира, он вел себя очень скромно. Так что я думаю, сам он не генерирует эти поля, а скорее использует их градиенты, подобно тому как разница температур порождает электрический ток в термопаре. Это первое возможное объяснение.

— Какое второе? — спросил Стрейнжбери.

— Инопланетянин каким-то образом организует вокруг себя иное пространство, в котором силы инерции действуют по иным законам. Это именно то, что мы видели, когда наблюдали его в последний раз. Если это правда, то мы наблюдали действительно грандиозное явление. Чтобы понять это, мы можем воспользоваться математическим аппаратом, описывающим теорию процессов, протекающих при скоростях света, и в особенности теорию сжатия Лоренца-Фитцджеральда. В обычной вселенной нет таких условий, при которых масса тел может существенно изменяться. В относительно небольшом объеме. Но если допустить, что чужак умеет это производить... Ей-богу, мне очень жаль, что такое удивительное существо придется уничтожить. Но тут уж ничего не поделаешь: это вопрос жизни и смерти.

Стрейнжбери неуверенно произнес:

— А есть ли какой-нибудь способ определить, какой метод он использовал?

Браун не смог предложить ничего разумного.

— Если это было сочетание энергетических полей, то, вероятно, их зарегистрировали приборы на борту корабля. Их данные можно будет потом проанализировать. Но одно несомненно: знания обитателей этой планеты настолько превосходят наши, что любые научные изыскания, которые будут проводиться не нами, а ими. Так что давай-ка убираться отсюда как можно быстрее.

Стрейнжбери вспомнил о роботах, которые остались в посадочном модуле. Может быть, удастся как-то использовать их, если Дзинг уничтожен?

Нет, это очень рискованно. Если любой из них способен на то же, что и Дзинг, люди рискуют тут же утратить контроль над звездолетом.

Вслух он сказал:

— Я не в состоянии проверить ваши слова, капитан. И до сих пор не уверен, стоит ли мне принимать ваше предложение.

— Ради бога, Стрейнжбери! — нервно воскликнул капитан. — Ты можешь верить мне или не верить! Но уничтожь это существо, пока он не разделался с нами или пока мы еще не свалились на его планету! Хочешь, чтобы его создатели выпотрошили нас для удовлетворения своих исследовательских интересов? Взорви его, Стрейнжбери! Взорви его и скажи, чего ты хочешь? Я соглашусь на все! В конце концов, это у тебя в руках бластер, а не у меня!

Стрейнжбери насмешливо посмотрел на Брауна.

— А как насчет того, чтобы провести выборы? — поинтересовался он.

— Согласен, — не думая ответил Браун. — Ты их и организуешь. — Он неожиданно замолчал. — А сейчас приступай к делу.

Стрейнжбери посмотрел на Брауна. Не похоже, чтобы тот пытался его обмануть. В конце концов, у него и впрямь есть бластер... А у Брауна — знания! И это, черт возьми, посильнее, чем бластер. Но ведь и я ему нужен. На кой черт ему меня убивать?

— Ладно, — неохотно произнес Роджер. — Я приму ваши условия. Но немного позже.

Еще оставался Миллер на капитанском мостике. Миллер, который не ответил на видеовызов.

Стрейнжбери, не сводя глаз с Брауна, шагнул к интеркому, коснулся сенсора, и тут же увидел, как на экране появилось суровое, морщинистое лицо старшего помощника. За его спиной Стрейнжбери разглядел контуры капитанского мостика, а дальше — звездное, черное пространство космоса. Стрейнжбери вежливо произнес:

— Помощник Миллер, что вы делали при ускорении корабля?

— Оно застало меня неожиданно... капитан. Я был сбит с ног и некоторое время находился без сознания. Но сейчас со мной все в порядке.

— Отлично, — кивнул Стрейнжбери. — Вы, вероятно, слышали наш разговор? — спросил он.

Миллер молча кивнул. Он никак не выразил своего отношения к происходящему, но Роджер знал, что старший помощник — на стороне Брауна. Он вполне мог связаться с другими офицерами, и сейчас по другую сторону дверей его могла ожидать штурмовая команда, выжидая момента, когда они смогут обезвредить Роджера, не рискуя жизнью капитана Брауна. Да, Роджер чувствовал, что именно так и есть. Там, за дверьми, вооруженная группа ждет команды с мостика, чтобы обезвредить второго «капитана».

Стрейнжбери без предупреждения выключил связь. И спросил себя, как быть дальше?

Офицеры из штурмовой группы должны выбрать момент, чтобы успеть опередить Стрейнжбери, не позволив ему воспользоваться бластером.

«Получается так, что мы стараемся перехитрить друг друга, — подумал Стрейнжбери. — Браун, выиграв эту партию, спокойно вынет пульт из моего кармана и начнет нажимать все сенсоры подряд. И ничего хорошего из этого не выйдет».

И тут он нашел выход.

Стрейнжбери повернулся к бортовой панели и включил интерком.

— Всему экипажу, — произнес он. — Приказ. Немедленно занять места согласно стартовому расписанию. Командирам секций: позаботиться о тех, кто ранен и не в состоянии сам добраться до противоперегрузочных устройств. Контрольное время — четыре минуты.

Он выключил интерком общей связи.

Вряд ли офицеры из штурмовой группы рискнут топтаться под дверьми после такого предупреждения. Они-то знают, что даже трехкратной перегрузки хватит, чтобы свалить с ног.

Выждав пару минут, Роджер включил спецсвязь с техническими секторами.

— Особое обращение к дежурному техническому персоналу. Слушайте внимательно. Кто-нибудь из вас слышал взрыв десять минут назад?