Генри Пайпер - Миры Бима Пайпера. Маленький Пушистик

О'Брайен все же нашел в себе силы для слабого протеста:

— Но ведь эти двое — обвиняемый по другому делу об убийстве и его адвокат. И поскольку в данном деле я выступаю как прокурор…

Улыбка мгновенно исчезла с лица судьи:

— Мистер О'Брайен, я сомневаюсь, что вам будет позволено выступить прокурором не только на этом процессе, но и вообще когда-либо и где-либо в судах Заратуштры. Я официально освобождаю вас от участия в процессах Келлога и Холлоуэя, и если я услышу еще хоть одно возражение, то немедленно выпишу ордер на ваш арест за должностное преступление.

Судебный исполнитель колонии Макс Фейн мог бы потягаться в весе с Браннардом, но при этом был приблизительно вполовину ниже. Джек сидел, зажатый между ним и Гасом на заднем сиденье аэромобиля, смотрел в спины двум уполномоченным и счастливо улыбался. Он едет за своими малышами! Маленький Пушистик, Ко-Ко, Майк, Мицци, Золушка, Мамуля… Он шептал их имена и представлял, как они гурьбой радостно бросятся навстречу Папочке Джеку.

Машина опустилась на крышу здания Компании, и к ней тут же подскочил охранник:

— Эй вы! Здесь стоянка только для транспорта Компании! Улетайте отсюда немедленно!

Не обращая на него внимания, Гас открыл дверь и вылез, за ним выпрыгнул Джек, последним выбрался Макс Фейн, который, выступив вперед, пробасил:

— Ничего подобного. Транспорт, принадлежащий суду, может приземляться везде, где ему нужно. Эй, попридержите его, ребята: нам не нужны лишние осложнения, если этот остолоп в приступе исполнительности прорвется к экрану связи.

Охранник что-то пискнул, но смирился и добровольно отдался в руки уполномоченных. То ли до него только сейчас стало доходить, что Верховный суд Федерации имеет много больше власти, чем лицензированная компания «Заратуштра», то ли просто решил, что начинается революция, но в дальнейшем вел себя тише воды, ниже травы.

Офис Леонарда Келлога (а теперь временно Эрнста Маллина) находился на первом этаже стоявшего на крыше пентхауза. Холл был забит служащими, снующими туда-сюда и жужжащими, словно растревоженный улей, но, как только Фейн сошел с эскалатора, все разговоры разом стихли и наступила настороженная тишина. Под вопросительными взглядами делегация прошествовала в секретариат, где при виде ее сидящие там три девушки вскочили и бросились в разные стороны; одна из них врезалась в объемистый живот Макса Фейна, который мощным торсом преградил ей путь к селектору. Стенографисток отправили в холл, у дверей которого остался один из уполномоченных, попутно охранявший понурого пленника.

В приемной было пусто. Судебный исполнитель достал из нагрудного кармана свой значок и решительно распахнул дверь в кабинет.

Личный секретарь Келлога (а теперь Маллина) встретила их шипением, словно раздраженная кошка. Но она напрасно брызгала слюной: представительство прошествовало мимо.

Маллин, возмущенный вторжением, вскочил из-за стола, но, заметив значок, окаменел и рухнул в кресло. Хуан Хименес, стоявший в центре кабинета, съежился и стал шарить глазами по сторонам, словно искал путь к бегству.

Фейн тяжелой уверенной походкой подошел к столу и швырнул на него ордер. Маллин просмотрел бумагу и в замешательстве поднял глаза:

— Но пушистики здесь находятся с санкции главного прокурора О'Брайена. Мы не можем выдать их без его согласия.

— Этот ордер, — любезно пояснил Фейн, — подписан главным судьей Верховного суда. А что до мистера О'Брайена, то я сомневаюсь, что в данный момент он все еще занимает должность главного прокурора. И подозреваю, что очень скоро он вообще займет другое место, а именно — тюремную камеру. И туда же , — он навис над Маллином и для пущей убедительности брякнул кулаком по столу, — я отправлю всю вашу шайку, если вы немедленно не выдадите мне пушистиков!

Если бы Макс Фейн на глазах Маллина превратился в чертову скотину, то даже это вряд ли могло потрясти психолога больше: он побледнел, и руки его мелко задрожали.

— Но я не могу, — тоскливо всхлипнул он. — Мы не знаем, где они сейчас находятся!

— Не знаете? — Голос судебного исполнителя упал до шепота. — Вы приняли их по описи и… не знаете… где они находятся?! А теперь скажите еще раз, и на сей раз правду!

Маллин открыл рот, но тут раздался звонок видеофона, и на экране возникла Рут Ортерис в элегантном голубом костюме.

— Доктор Маллин, что происходит? — резко спросила она. — Я только что вернулась с ленча и обнаружила, что ваши люди перевернули мой офис вверх ногами. Вы что, до сих пор не нашли пушистиков?

— Что?! — взвился Джек, а Маллин, перекрывая его вопль, заверещал:

— Рут! Замолчите! Немедленно отключитесь и уходите из здания!

С удивительной для такого толстяка легкостью Фейн одним прыжком оказался в поле зрения экрана и ткнул в него свой значок:

— Я судебный исполнитель колонии Макс Фейн. Так вот, юная леди, я требую, чтобы вы немедленно явились сюда. И не заставляйте меня посылать за вами кого-нибудь, мне это очень не понравится. Но вам это не понравится еще больше.

— Буду сию минуту, исполнитель. — И Рут тут же отключилась.

Фейн обернулся к Маллину:

— Вернемся к нашим пушистикам. — У него больше не было нужды утруждать себя голосовыми модуляциями: психолог был напуган до предела. — Так вы будете говорить правду или прикажете отправить вас в объятия детектора лжи? Где они?

— Да не знаю я! — отчаянно взвыл Маллин. — Хуан, вы за них отвечали, вы и говорите! Я их вообще не видел с того момента, как их доставили сюда!

Джек сделал над собой неимоверное усилие, чтобы загнать поглубже распиравшую его ярость, и звенящим от напряжения голосом процедил:

— Если хотя бы у одного пушистика хоть волос с головы упадет, то вы двое позавидуете Курту Борху. Уж я об этом позабочусь.

— Ну давайте, выкладывайте, — обернулся Макс Фейн к Хименесу. — И начните с того момента, как вы привезли пушистиков прошлой ночью в здание Верховного суда.

— Ну, почти сразу после этого мы доставили их сюда. К тому времени я раздобыл для них несколько клеток и…

В кабинет вошла Рут Ортерис. Она не прятала глаз от Джека и в то же время вела себя так, словно едва с ним знакома. Слегка кивнув всем присутствующим, она прошла в угол кабинета и села на стул.

— Так в чем дело, исполнитель? — с ледяным спокойствием спросила она. — Чем мы обязаны вашему визиту? И что надо здесь этим джентльменам?

— У них имеется ордер Верховного суда, предписывающий вернуть пушистиков мистеру Холлоуэю, — чувствуя себя очень неуютно, пояснил Маллин. — А мы понятия не имеем, где их искать.

— О нет! — Холодность Рут мгновенно испарилась. — Только не сейчас, когда… — Тут она осеклась, и ее лицо вновь превратилось в непроницаемую маску.